Развод. Нас не вернуть (СИ) - Росси Эмилия

Оставалось лишь с гордостью принять реальность и идти дальше, что я и сделала.

В конце концов, жизнь вошла в свою колею, и я успешно игнорировала попытки Артем снова стать семьей.

– Ася, вы с Лизой завтра свободны? – позвонила мне в один из дней мама, и голос у нее был радостный. – Мы со Станиславом хотели позвать вас на новоселье.

Оказалось, что мой бывший свекор купил им дом, считая выше своего достоинства жить в доме женщины. Так что теперь они стали счастливыми обладателями коттеджа ничем не хуже того, в котором когда-то жила и я, будучи членом семьи Кривицких.

– Новоселье? – улыбнулась я. – Конечно, мы придем.

– Вы с Лизой одни или…?

Вот это или слегка сбило меня с толку. От мамы ничего не скроешь.

– Одни.

Рано еще знакомить с ними Родиона. Для начала мне самой нужно определиться, получится ли у нас снова быть вместе.

Отчего-то я нервничала перед посиделками у Станислава и мамы, хотя приходить к ним раньше мне было не привыкать. Да и я давно знала своего бывшего свекра, понимала, что как мужчина он отличный, позаботится о маме и не предаст.

Несмотря на сварливый характер свекрови, он никогда ее не осаживал и не бил, хотя последнее, чего греха таить, зря. Подобные мысли мне частенько приходили в голову, и я отгоняла их, считая кощунственными, ведь неважно, что у свекрови был ядреный противный характер, во мне всё равно должна преобладать женская солидарность. Если женщины будут считать, что другие женщины могут быть и должны быть избиты их мужчинами, то куда покатится наш и без того шаткий мир.

Что меня радовало, от мамы я ни разу не слышала ни одного плохого слова в сторону ее мужчины, так что я была безмерно рада за нее. Главное, что она сейчас счастлива и полна сил и энергии, как никогда прежде. Так что я могла наглядно видеть перед собой, что все-таки любовь делает с человеком. Преображает, заставляя его сиять.

Лиза, услышав о новоселье, вознамерилась появиться там принцессой, так что я долго расчесывала ее золотистые волосы и напевала ее любимые песни, от чего она всегда улыбалась и легче переносила боль от порой вырываемых мной не со зла запутанных волос. Всегда восхищалась ее гриве. Волосы такие густые, плотные, у меня точно не такие. Такая красавица будет, когда вырастет. Поклонников будет уйма, я уверена. От этой мысли одновременно было и радостно, и горестно. Столько препятствий на этом жизненном пути так легко встретить, и как же нелегко без потерь их преодолеть. В отношении мужчин это вообще ужас, по себе знаю с недавних пор. Сделаю всё, что в моих силах, чтобы уберечь ее от моих ошибок. Лишь бы она не испытала то, что пришлось испытать мне.

– Я красотка, мам? – заулыбалась Лиза, когда я закончила с ее незамысловатой, но красивой прической, и покрутилась перед зеркалом, любуясь собой.

– Принцесса прямо, – ответила я, и меня настигла ностальгия.

Я вдруг вспомнила, как была когда-то такой же маленькой и любила, когда меня причесывал папа. Делал он это неумело, но для меня эти моменты вместе всегда были ценны. Я так скучала по отцу, что на глаза у меня навернулись слезы.

Я встряхнула головой, прогоняя воспоминания и возвращаясь в реальность.

Доехали мы с Лизой на такси быстро, так что вскоре я нажимала на дверной звонок большого загородного дома Станислава, держа в руках букетик цветов для мамы, а Лиза – коробку конфет, с которой всю дорогу не расставалась, оберегая их изо всех сил, чтобы в целости и сохранности подарить их бабушке и дедушке.

Она не помнила своего дедушку, моего отца, так как он умер еще тогда, когда она была совсем маленькая. Она еще не понимала, конечно, почему дедушка Стас живет не со своей женой, другой ее бабушкой, а моей мамой, но вопросов не задавала по этому поводу. Я думаю, об этом она спросит в более осознанном возрасте.

Дверь открылась дистанционно из дома, не прошло и пяти секунд после моего звонка. Войдя внутрь, мы увидели огромный зеленый двор с детской площадкой и кучей деревьев вокруг. В середине была вымощена извилистая тропинка из плитки, которая вела прямиком к порогу дома, спрятанному за стеной огромных деревьев. Со входа даже сам дом трудно различим из-за них.

Нас радушно встретили Станислав и мама. Они были нас так рады видеть, что это просто энергетически чувствовалось очень отчетливо. Прямо приятно было прийти. В доме пахло нотками облепихи и ели, которые очень интересно сочетались и наполняли этот дом особой аурой. Мама явно вложила в убранство дома свою душу и смогла развернуться во весь размах.

– Вы прям минута в минуту пришли, Ась. Пунктуальность явно твой конек, – мягко, с большой радостью в голосе протянул Станислав Львович и приобнял нас с дочкой, а затем взял Лизу на руки и подбросил ее несколько раз вверх, отчего она захохотала и завизжала от удовольствия.

– Мы только закончили на стол накрывать, Ась, я как чувствовала, что сегодня не опоздаете. Давайте, мойте руки и за стол.

Я закатила глаза, так как не было такого ни разу, чтобы я опоздала. Не любила подобного и никогда себе подобного не позволяла. Считала, что те, кто опаздывают, не уважают ни свое, ни чужое время.

Не успели мы зайти в гостиную, где стоял огромный деревянный стол, ломящийся от всех вкусностей, что приготовила сегодня мама, как я увидела Артема, уже усевшегося в центре. При виде него у меня в глазах явно заискрило. Если бы я могла глянуть на свое отражение, то увидела бы, как от злости у меня явно покраснели щеки.

– А ты что здесь делаешь? – с легким недовольством произнесла я, хотя и так стоило бы догадаться. В конце концов, Артем – сын Станислава Львовича, и глупо было бы с моей стороны ожидать, что они прекратят общение. Все-таки Артем перед своим отцом виноват не был, проблема была и есть лишь между мной и Артемом. Кто ж виноват, что он – мой бывший муж. Почти он сразу подтвердил то, что и так было на поверхности.

– Я так-то тоже приглашен, – сказал он абсолютно спокойным тоном.

Я обернулась и с претензией во взгляде глянула на маму и ее мужа, которые стояли на пороге и смотрели на нас так, будто ожидали по меньшей мере ругани и драки. В глазах мамы я отчетливо читала опасения, что всё пойдет совсем не так, как она того хотела, и я тяжело вздохнула, понимая, что не могу испортить им с Львовичем праздник. Все-таки я не могу диктовать им, кого приглашать, а кого нет.

Единственное, что меня раздражало, так это то, что меня никто совершенно не предупредил, иначе бы я сейчас не была так неприятно удивлена присутствием за столом Артема.

– Не волнуйся, Ася, мы не собираемся сводничать, ничего подобного, просто Артем – мой сын, как мать, ты должна меня понять теперь, – произнес тихо Станислав, подойдя ко мне ближе, пока мама подошла к столу и отвлекла разговором Артема, который всё равно при этом продолжал коситься при этом на меня.

Станислав Львович обхватил одной рукой меня за плечо и развернул обратно в сторону зала на сто восемьдесят градусов, так аккуратно, будто бы даже по-отечески.

– Ты не серчай на маму, это я убедил ее ничего тебе не говорить. Для нее важно было, чтобы ты пришла, и я опасался, что узнай ты, что тут будет и Артем, могла бы и вовсе отказаться прийти. А для меня счастье твоей мамы особенно важно. Надеюсь ты меня понимаешь.

– Главное, чтобы вы не пытались свести нас с Артемом, – сказала я предупреждающим тоном.

– Нет, ни в коем случае, мы понимаем с мамой, как тяжело тебе даются встречи с ним, но мы хотели хоть как-то вас помирить. Просто, чтобы вы хотя бы не смотрели друг на друга, как голодные собаки, желающие разорвать друг друга, а поняли, что прошлое в прошлом и попытались наладить диалог, будучи разведенными взрослыми людьми, которые заботятся о светлом будущем своего общего ребенка. Все же он отец Лизы, и она его любит. Дети всё чувствуют, и если ты будешь всё так же ненавидеть Артема, она это ощутит, и ей будет весьма некомфортно. Ты должна ведь знать, что детские психотравмы – самые сильные и частенько остаются с человеком на всю жизнь.