Аномальный наследник. Том 4 (СИ) - Тарс Элиан

Вадим перевёл взгляд на ногу Господина, под которой растекалась лужа крови. И только сейчас осознал, что враги приходили не за их жизнями.

Их целью было не дать Господину попасть на завтрашний бой!

— Помоги мне добраться до ванной, — тихо проговорил Господин. — Чую, ночка будет у меня жаркой… В прямом смысле слова.

Глава 18

— Господин, ну как вы? Вам лучше? — взволнованно спросил Вадим утром, глядя на то, как в моей руке дрожит ложка с супом. Указательный палец не гнулся, и приходилось держать её с помощью среднего. Проклятые сарниты и все их приспешники! Боль от использования высшей техники всё ещё отдавалась во всей кисти при каждом движении.

— Лучше, — сухо ответил я. — И суп твой на вкус тоже стал лучше.

— Спасибо, Господин, — кивнул Наставник и нахмурился.

— Не дави, а то подавлюсь, — пробурчал я.

Чувствовал я себя препаршиво. Во-первых, сломанные нога и палец ещё до конца не восстановились. А во-вторых, я всю ночь лежал в ванне с холодной водой в квартире Вадима, гонял через раны огромнейшие объёмы альтеры, тем самым раздербанивая своё тело изнутри.

Борясь с одними повреждениями, создавал себе новые…

— Прошу прощения, Господин, — Вадим любезно подлил мне ещё крем-супа.

Тяжело вздохнув, я взглянул на свою левую руку. Кисть была полностью обожжена молнией Мастера. И пока я не успел перейти к её исцелению…

— Эм… вроде бы куртку мне вчера тоже подпалили? — припомнил я.

— Я сразу же отправил ребят купить вам такую же в том же магазине, — отчеканил Наставник.

— Здорово, спасибо. Ладно, давай собираться в школу.

— Я помогу вам одеться, Господин, — с готовностью заявил Вадим, подскочив с табуретки.

Смерив его взглядом, я молча кивнул. Мне нужно минимизировать нагрузки…

— А может быть, ну его, этот последний экзамен? — внезапно изрёк Наставник. — Уверен, можно будет пересдать. Ну или что-то вроде того.

— Нет, — усмехнулся я. — Мы с друзьями пообещали друг другу остаться в «А» классе. Не боись, дружище. Отстреляюсь и отдохну как следует.

Как оказалось, Вадим рано утром пригнал во двор «РВМ». Этот факт порадовал меня, когда я вышел из подъезда. Надеюсь, тётя с братьями не смотрят сейчас в окно. Если они узнают, что я иногда ночую у Вадима, закидают неудобными вопросами.

— И что, даже полиция не объявилась вчера? — уточнил я, когда машина, наконец, тронулась с места.

— Не знаю, Господин, — напряжённо проговорил Вадим. — Я был с вами, попросил Тамира осмотреть место и со стороны понаблюдать. Но когда он подъехал, даже крови на снегу не обнаружил.

— Грамотно сработали.

— Ага. Но даже если полиция там была, вряд ли они станут что-то вам предъявлять. Сторонних пострадавших нет, полагаю, заявления в полицию тоже. Имущество не подпорчено. Даже деревья никто не повредил.

— Ясно, — устало проговорил я и закрыл глаза.

Как мы добрались до школы, я не помню. Идя по дороге от парковки до класса, я «на автомате» здоровался с лицеистами, улыбался им, стараясь не показывать, как же мне на самом деле плохо.

Также поздоровался и с одноклассниками, когда добрался до нашей классной комнаты:

— Привет всем.

— Аскольд, с очередной победой тебя! — радостно воскликнула Яна и осеклась. — А почему ты в перчатках?

— Решил работникам с ремонтом помочь вчера и немного замарался, — виновато проговорил я.

Чтобы скрыть ожог и посиневший палец, пришлось натянуть Вадимовские перчатки. Пока, я шёл в класс с некоторыми лицеистами здоровался за руку. Они удивлённо косились на мои кожаные перчатки, но, как воспитанные люди, ничего не спрашивали.

Только близкие друзья могут поинтересоваться столь личными вопросами.

— Ремонт, а что ремонтируешь? — с интересом спросил Влад, пожимая мне руку.

Форкх меня дери! Зачем же так сильно сжимать?

— Клуб, — с непринуждённой улыбкой ответил я.

— Какой клуб? — оживилась Инна.

— Свой ночной клуб. Потом приглашу на открытие. А сейчас с вашего позволения, я хотел бы повторить материал перед экзаменами, — проговорил я, пока меня снова не засыпали вопросами.

— Опять планируешь раньше всех закончить? — упёрла руки в бока Маша.

— А то, — хмыкнул я.

Ребята смотрели на меня с подозрением, но больше ничего спрашивать не стали.

Никита Сергеевич Арефьев, наш классный руководитель и учитель истории и обществознания, сразу заметил мои перчатки, но тоже промолчал.

Да, в школе не принято носить перчатки, и он вправе был сделать мне замечание по поводу внешнего вида, как только заметил. Однако раньше за мной подобных нарушений не водилось.

Значит так надо.

И всё же Арефьев подошёл к моей парте, когда начался экзамен.

— Аскольд Игоревич, — тихо проговорил он. — Вам нездоровится? — кивком головы мужчина указал на мою кисть. Ручку я держал большим и среднем пальцем.

— Нет, всё в порядке, Никита Сергеевич, — проговорил я серьёзно.

Он выдержал мой взгляд и кивнул.

Заставляя мозг работать на полную катушку и записывая ответы, невзирая на жгучую боль в запястье и ноющую боль во всём теле, я чувствовал, как поднимается температура.

Но я всё сделал правильно. Вадим предлагал вчера вызвать врача бояр Морозовых с артефактами и алхимическими мазями, но я не хотел беспокоить Катю. Я верю в её разумность, но… очевидно, мой недоброжелатель не её полёта птица. А с Морозовой станется совать нос, куда не нужно.

Кое-как я покончил с экзаменационными заданиями.

Умудрившись снова оказаться первым в классе.

Сдав работу и кивнув на прощанье учителю истории, я на автопилоте пошёл на вахту за ключом. Мысленно надеясь, что в кабинете учсовета сейчас никого нет.

Повезло!

Войдя в кабинет, я закрыл за собой дверь и быстро прошёл к окнам. Открыл три окна нараспашку. На улице лёгкий снежный морозец… Здорово!

Девяносто девять процентов ресурсов организма я тратил на исцеление, поэтому мозг мало анализировал происходящее. Правда, совсем он не отключился, иначе когда я раздевался, то стянул бы с себя и трусы.

Собрав с подоконников снег, я растёр им тело и плюхнулся в рабочее кресло главы учсовета. Софья редко на нём сидит, обычно предпочитая «общие» стулья.

А зря, удобное кресло. И спинка откидывается…

Мне нужно несколько минуток, чтобы охладиться…

Так, развалившись в кресле Троекуровой возле распахнутого настежь окна, я и вырубился.

Сдав работу на последнем в этом семестре экзамене, Софья Троекурова, цокая каблучками по мраморному полу, шла по коридору к кабинету учсовета.

«Одно дело сделано, можно немного расслабиться», — думала она.

Хотя по её серьёзному лицу мало кто мог бы понять её мысли. Со стороны практически всем, кто общался с Софьей, казалось, что она всегда предельно собрана.

«Хм, прохладно. Кто-то забыл закрыть окно?» — мелькнула мыль в голове девушки, когда она подошла к двери, вставила свой собственный ключ в замочную скважину и ощутила лёгкий сквозняк.

«И правда», — было её первой мыслью, когда она вошла в кабинет.

«Боги, что здесь происходит?» — было второй.

Возле одного из открытых окон на её кресле с обнажённым торсом спал Аскольд Сидоров.

Софья обомлела и на несколько секунд замерла.

«Что за наглость?! А ему… не холодно?»

Софья осторожными шажками начала приближаться к спящему чемпиону.

Вот она подошла к столу и…

Остолбенела.

«Он ещё и брюки снял!!!» — с этого ракурса было отчётливо видно, что чемпион спит в одних трусах.

На пару секунд девушка залюбовалась рельефом мышечного каркаса чемпиона…

Софья никогда раньше не видела парней в одном нижнем белье. Разве что совсем мальчишек в далёком детстве. Хотя девушки-аристократки иногда посещают закрытые пляжи или дорогие аквапарки, Софья Троекурова, достигнув того возраста, когда девушка начинает интересоваться противоположным полом, бывала в бассейне либо одна, либо с Алисой.