Сумеречное королевство - Евгения Олеговна Огнёва

Маска безразличия слетела с лица князя. В его глазах вспыхнули искры. Оскорбление было слишком наглым: полукровки были слугами, любовницами, но ни один вериец не свяжет свою жизнь с таким низким существом!

— Насколько благородно твое собственное происхождение, Лилит? — Надменно поинтересовался Фауст. — Маги Ми-Сойличте не многим превзошли смертных и полукровок.

— Не сходи с ума. — Лилит позволила себе слегка пожать князю руку. — Ты просто так увлечен своей игрой, я не могла не уколоть такую безупречную репутацию.

— Говори, что хочешь, Лилит. Только выполни свое обещание.

— Разумеется, Фауст. Разве я подводила тебя когда-нибудь?

— Надеюсь, мои слова не нанесли тебе обиду. — Примирительно закончил князь.

В огромной оранжерее было тепло и светло. Как в садах Ми-Сойличте, что превратились в руины. Должно быть, ветра пустыни давно замели ее отчий дом.

Лилит вздохнула. Ностальгия? Ее она не мучила никогда! Для этого надо любить что-то или кого-то. Она на такое не тратит свое время. Вот и князь во второй раз наступает на те же грабли: Агнесс Гевальт, его мать, так и не простила сыну разорванную помолвку с дальней родственницей.

Безмолвные ученики волшебницы хлопотали над растениями. Здесь были редкие ядовитые цветы, целебные травы, некоторые «питомцы» Лилит обладали подобием разума: высокие стебли шевелились, стоило кому-нибудь приблизиться, замирали, раскрывали ароматные бутоны.

Плотоядные, ползающие, опасные и безобидные, — ботанические эксперименты Лилит требовали ухода. Часть экземпляров росла под стеклянным куполом. И эта мера была продиктована элементарной безопасностью.

— Нел. — Обратилась Лилит к одному из садовников. — Как сегодня себя чувствует наш подопечный?

Невысокий смертный приоткрыл плотное покрывало, что скрывало очередной стеклянный купол.

— Замечательно, госпожа. Он охотно питается, его энергии хватает, чтобы разорвать ткань реальности. Вот только его аппетит возрастает день ото дня. Боюсь, чтобы использовать его эффективно, необходимо найти более питательную материю.

Лилит задумчиво кивнула.

— Чем же ты сейчас его кормишь, Нел?

— Хотите взглянуть?

— Пожалуй. — Девушка коснулась стеклянного купола.

Стена отозвалась легкой вибрацией, Лилит прошла насквозь.

Перед ней сразу зашевелилось несколько ползучих стеблей.

— Тише. — Скомандовал Нел. — Госпожа пришла к тебе.

Стебли расступились, открывая маленькую тропинку. Через несколько шагов Лилит увидела «сердце» ее питомца, — прекрасный ярко-розовый бутон. Манящий горько-сладкий аромат смерти исходил от бархатистых лепестков огромного цветка.

Лилит вопросительно посмотрела на Нела. Ученик махнул рукой, — и еще двое садовников подтащили к бутону упирающегося коня.

Цветок моментально увеличился в размерах, его лепестки пронзили синие жилки. Конь успокоился и сам шагнул навстречу своей смерти: лепестки сомкнулись вокруг животного, — безжизненная туша упала на землю.

— Ему надолго хватает этой энергии? — Поинтересовалась Лилит.

— На полдня, госпожа. Но если мы хотим увеличить площадь разрыва, — нужны настоящие жертвы.

— За этим дело не станет, Нел. Мы увеличим не количество, а качество питания. Если дело пойдет на лад, — не понадобится искать ключ от Лорин. Мы опутаем часть мира. Ведь разрыв не затягивается больше?

— Нет, госпожа. Ткань реальности не восстанавливается.

— Отлично! Начнем с узников Ледяного Пика и тюрем Маледиктуса. Отправь письмо ординату Гайосу: я знаю, у него есть образцы с высокой жизненной силой.

Лилит покинула оранжерею. Ей было понятно, что она не может дать королю того, что он требует незамедлительно: волшебница не способна открыть Лорин.

Ее милые цветочки — скорее эксперимент. Возможно, когда-нибудь она доведет задуманное до ума. Но на это нужно время. А времени у нее нет.

Кейн жаждет побед и завоеваний. И чем скорее, — тем лучше. С каждым днем все больше волнений на границе с миром Лорин. С тех пор, как погиб Верес, интерес Сантера к миру возрос. Бог больше не скрывал своих амбиций, настроив Лорин против Кейна.

Сантер запугал богиню: Кейн захватил Невеккет, следующим будет ее мир. Нужно нанести удар первыми, ведь они всегда были союзниками. Растерянная, Лорин попыталась найти подход к новому соседу. Кейн избегал прямых ответов, старательно обходил все вопросы, связанные с какими-либо гарантиями и заверениями.

Лилит машинально проследовала обратным путем в свой кабинет.

Через несколько минут в ее дверь постучали.

— Войди, Амос. — Не отрываясь от своих записей, произнесла Лилит.

— Моя госпожа. — Амос почтительно поклонился.

— Ты принес мне хорошие вести? — Лилит жестом пригласила собеседника присесть в кресло рядом с ее рабочим столом.

— Вам решать, госпожа. — Амос покорно занял указанное место.

— Слушаю тебя, Плетельщик снов.

— Князь Гевальт исследовал северные земли Оринберга. Он тщательно изучал историю нескольких дворянских родов. Много раз посещал эти графства, его слуги наблюдали за смертными…

— И? — Нетерпеливо перебила Лилит.

— Он привез из Лорин девушку.

— Да, да. — Разочарованно отозвалась Лилит. — Об этом знает весь Верес. Истинные в праве брать любые трофеи. Ты принес мне те записи, что изучал твой господин?

— Разумеется.

Амос достал из-под плаща стопку аккуратно сшитых между собой листов, исписанных округлым подчерком князя Гевальт.

— Он что-то скрывает, твой господин. — Лилит взяла в руки листы. — Слишком поспешно покинул Лорин и сменил направление разведки. Уверена, он нашел то, что мне нужно. Он нашел Ключ и почему-то не торопится поделиться своими знаниями.

— Я бы присмотрелся к чужестранке. Если я могу что-нибудь сделать… — Начал Амос.

— О, друг мой, — Лилит ласково провела рукой по руке верийца. — Ваше предательство бесценно! Но пока что я вполне справляюсь сама.

— Я изучал бессознательную часть лоринки. — Амос пытался вернуть разговор в нужное русло.

— Уверена, это было очень занимательно. — Натянуто улыбнулась Лилит. — Но как это приближает меня к моей цели? Князь уже рассказал мне все, что хотел о своей игрушке. Всего лишь еще одна разновидность примитивной жизненной формы. Не более.

Амос Дитрих был тщеславен. Он давно мечтал обучаться у Лилит,