Акбар Наме. Том 4 - Абу-л Фазл Аллами

Произошло также следующее. Поскольку Его Величество Шахиншах странствовал под покровом беззаботности и постоянно ткал для себя некую приятную завесу, то в пору пребывания в Нагарчине он — как ради управления, которое способен понять мудрый, так и ради мнимых развлечений, кои в силах оценить любой, — занимался игрой в поло, воистину представляющей собой символ мирозавоевания и правления. И в пору веселья выиграл мяч удовольствия с равнины мира. С виду он казался увлечен игрой и утехами, внутренне же был поглощен истинными заботами и вершил [великие] дела. И с этой целью создал удивительные изобретения. Среди них — пылающий мяч7. Благодаря его свету он с легкостью предавался игре в поло темными ночами.

Клюшкой для поло, подобной полумесяцу, он забрасывал мяч превыше звезд8. Внешне казалось, что совершенствуются приемы игры. В действительности же ход лошади изменялся таким образом, чтобы люди приучались к тем усилиям и деятельности, что потребны для войны.

В числе событий того времени — кончина Юсуф Мухаммад-хана Кокалташа, старшего брата Мирза Азиза. Он умер от безудержного пьянства в день хур, 15 хурдада, Божественного месяца, что соответствовал 5 зу-ль-каада [973 г.х.] (24 мая 1566 г.), после пятидневной немочи. Удивительным представляется вот что: когда тело его на следующий день было перевезено из Нагарчина в Агру, оно всё еще оставалось теплым. Его Величество Шахиншах, по великодушию своего сердца, весьма опечалился, и отнесся к оплакивающим с искренним участием, и выказал к ним великую милость.

Другим происшествием стало отправление Махди Касим-хана в Хиджаз. Уже упоминалось, что Гарха была вверена его заботам, и он получил повеление изгнать Асаф-хана. Когда эта территория без осложнений перешла в его руки, хан не сумел управиться с ней из-за ее протяженности и неустроенности. Уныние охватило его, и в середине этого года он, без царского дозволения, покинул те земли и отправился на юг с намерением отплыть в Хиджаз. Если даже близость к великим святым, коими владеет чистый дух, не благотворна, когда нет истинной сопричастности, то может ли дать что-то близость к священным местам, кои обрели святость благодаря присутствию святых, в особенности если это сопровождается неповиновением столь великому владыке? Когда об этом доложили Его Величеству, он простил безрассудство того (Махди Касима) и принял 273 меры для управления [оставленной им] областью. Шах Кули-хан Наранджи и Какар Али-хан с несколькими героями были назначены в тот край. Благодаря их действиям распри в той земле оказались улажены. Их самих приняли с царской благосклонностью.

Глава 60

Поход Шахиншаха для

подавления мятежа мирзы Мухаммад Хакима и другие благополучные события

Пока Шахиншах предавался удовольствиям в На-гарчине, его слуха достигли известия о том, что мирза Мухаммад Хаким, подстрекаемый невежественными людьми, проявил неверность и пошел войной на Лахор. А сделал это по следующей причине. После

того как мирза Сулейман, услышав о приближении царского войска, бежал и обосновался в Бадахшане, он постоянно вынашивал планы о походе на Кабул. Теперь, убедившись, что там не осталось ни одного из военачальников Его Величества, решил воспользоваться случаем и в четвертый раз, собрав совместно с Харам бегим войска, отправился на Кабул. Когда мирза Мухаммад Хаким узнал о его приближении, то передал управление цитаделью Кабула Масуму1, что среди его сторонников славился мужеством и мудростью, а сам отправился с Ходжа Хасаном Накшбанди, своим первым министром, в Шакардару2 и Гор-банд. Мирза Сулейман подошел к Кабулу и осадил крепость. Через несколько дней понял, что аркан его власти слишком короток, чтобы охватить стены цитадели. Узнав, что мирза сейчас в окрестностях Горбанда, задумал достичь своей цели при помощи хитрости Харам бегим. С этим злобным намерением Харам бегим, оставив мирзу Сулеймана в Кабуле, сама отправилась в Горбанд. Она послала расторопных людей к Мухаммад Хакиму с письмом, в котором говорилось, что он всегда был ей дороже собственного сына, особенно из-за ранее заключенного союза3. Вся душа ее жаждала согласия и мира с ним, а также желала заложить основы еще более крепкого союза. Цель ее настоящего приезда — поговорить и укрепить узы дружбы, а также

уберечь их от разрушения или ослабления. Мухаммад Хаким был обманут лестью бегим и согласился встретиться с ней в Карабаге4, что в двенадцати косах от Кабула, и заключить союз. Согласившись на встречу, он послал доверенных людей вперед, дабы они убедились, что все эти обещания не обман. После вручения посланцами верительных грамот та поклялась великими и страшными клятвами, что здесь нет никакой ловушки, сердце и язык ее будут в согласии, а деяния совпадут со словами. Люди мирзы, услышав клятвы бегим, по глупости решили посоветовать хозяину согласиться на встречу с ней в Карабаге и завязать узел сыновнего родства и согласия.

274

Когда бегим поняла, что план удался, то отправила гонцов к мирзе Сулейману с сообщением, что всё устроила так, чтобы люди мирзы [Хакима] привезли того в Карабаг, и ему [мирзе Сулейману] следует оставить лагерь и несколько отрядов около крепости, а самому как можно быстрее с незначительными силами приехать и устроить засаду недалеко от Карабага. Как только мирза [Мухаммад Хаким] прибудет на место, он (Сулейман) возьмет его в плен. Мирза Сулейман, услышав это, оставил в лагере Мухаммада Кули Шигали, одного из своих доверенных военачальников, руководить осадой Кабула, а сам поспешил ночью [в Карабаг]. Он устроил засаду за грядой гор близ Карабага. Посланцы Мухаммад Хакима, что вернулись, послушав великие клятвы бегим, увидели только то, что на поверхности, и не узрели скрытого вероломства, и дали мирзе положительный отзыв об обещаниях и встрече. Все люди мирзы советовали ему повидаться с ней, кроме Баки Какшала, который высказывался против, называя ее клятвы обманом и предательством. Он прямо сказал, что та притворяется, дабы заманить его в когти мирзы Сулеймана. Он разоблачил обман, задуманный этим лжецом. Несмотря на это Мухаммад Хаким ничего не смог сделать и отправился с несколькими доверенными людьми в сторону Карабага. По пути один из кабульцев, что уехал с бадахшанцами, как только мирза Сулейман сорвался с места, оставил их и присоединился к людям Мухаммад Хакима. Он рассказал им, что мирза Сулейман сидит в засаде за такой-то грядой гор с отрядом отборных людей и