Трое из Леса. Вторая трилогия - Юрий Никитин

– Видишь? У нее к шее прилипло куриное перо, а она говорит, что даже в глаза не видела ту курицу.

Женщина поспешно провела ладонью по шее. Аспард злорадно хохотнул, двое стражей по его кивку догнали женщину, схватили и потащили к дому старосты. Вторая с радостными криками бежала следом, призывала на голову мудрого тцара милости небес.

Мрак пробурчал:

– Аспард, для них эта курица то же самое, что для нас – удержать перевал. И как бы мы ни расшибали лбы для страны, каждый видит только свой огород и своих кур на нем. Страну начинают защищать только тогда, когда враг топчет его огород и хватает кур! Да и то не страну ведь защищают, а свои огороды.

– Что делать, Ваше Величество. Хорошо хоть так защищают.

– Хорошо, – проворчал Мрак, – но как-то паршиво, когда страна – всего лишь большой огород.

– Зато со множеством кур, Ваше Величество.

Мрак подумал, согласился:

– Да, когда кур много, тогда-то как-то примиряешься с отсутствием… ну, отсутствием, понимаешь?

– Понимаю, – ответил Аспард грустно. – Тцара надо понимать с полуслова.

С утра по росе, что и не роса здесь вовсе, а изморось, кое-где даже ледок, помчались обратно в сторону Барбуса. Под копытами то и дело хрустело, но когда солнце вскарабкалось ближе к зениту, от прогретой земли пошел пар, воздух заметно потеплел.

Конь мчался легко и свободно, Мрак озирал мир широко раскрытыми глазами. Бесконечность, края которой утопают в дыме, накрыта таким же бесконечно огромным голубым куполом храма, что передвигается вместе с ним. И сколько бы он ни мчался, всегда будет в середине храма. А это значит, что ему, человеку по имени Мрак, что-то уготовано, на него возлагается, от него чего-то ждут…

Мир выглядел застывшим в полуденной неге, только вверху счастливо верещит жаворонок. Мрак вскинул голову, острые глаза поймали крохотного барда. Тот даже кувыркался от избытка счастья, и его трели тоже кувыркались, рассыпались серебряными колокольчиками и прыгали по невидимым ступенькам, пока не раскатывались у копыт скачущего коня.

Далеко впереди среди залитой солнцем ровной как стол долины проступила и начала медленно двигаться навстречу роща целиком из могучих кряжистых дубов – ни одного сопляка, все как на подбор в два-три обхвата, приземистые, крепкие. Сверху всю рощу накрывает золотисто-изумрудная гора зелени. Зато внизу такая тень, что деготь показался бы разлитым молоком, и только с порывами легкого ветерка золото полегоньку ссыпается вниз, высекает искры, на миг приоткрываются таинственные пещеры между серыми скалами толстых раскоряченных стволов.

Некстати вспомнил, что казна пуста, удивился, что во время такой красивой скачки вдруг да о таких неприятных делах, а конь несется аки птица, из-под копыт выпрыгивают и во все стороны разбрызгиваются сверкающие алмазы, изумруды, жемчужины, рубины – уносятся, трепеща блистающими крылышками, ослепляя богатством, непомерной роскошью, ведь вроде бы насекомые! – но все такие яркие, что тцарам нечего и рыпаться, никогда такими красивыми не будут, не смогут, не дотянутся…

Мрак обратил внимание на группки народа, что тащились по узкой тропке все выше и выше в горы, поинтересовался:

– Это что, паломники?

Аспард пожал плечами, спросил у Червлена. Тот крикнул подобострастно:

– Ваше Величество, это спрашивальщики!

– Кто?

– Они хотят узнать, – объяснил путано. – Дураки…

Мрак подумал, спросил с недоумением:

– Да, кто хочет знать много, тот, понятно, дурак… Умный уже знает, что ему надо. Но стоит ли идти так далеко? Спрашивали бы друг у друга. Я бы им такое ответил…

Червлен почему-то посмотрел на кулаки Его Величества, объяснил торопливо:

– Там находится храм мага-провидца. Его ослепили боги, зато даровали прозрение всего на свете. Он знает все. И может ответить на все вопросы.

Мрак удивился, покачал головой:

– На все, на все?

Червлен пожал плечами:

– Так говорят.

– А че так высоко в горах?

– Наверное, чтоб не толпились…

Мрак придержал коня, остальные нагнали, окружили. Мрак указал на тропу, по которой брели паломники.

– Самое время, раз уж оказались так близко, посетить этого самого провидца!

Червлен запротестовал:

– Ваше Величество, зачем вам еще и какие-то предсказатели? Нам бы вернуться засветло!

– Успеем, – сказал Мрак бодро.

Паломники испуганно шарахнулись в стороны. Сверкающие серебром и золотом, украшенные пышными плюмажами, кони тцара и его свиты пронеслись резво, со звонким цокотом по камню. За поворотом Мрак увидел вдалеке старинный замок-башню, что сперва вообще показалась частью горы.

Если сам древний город потряс до дрожи в коленях, то эта башня еще на расстоянии окатила холодом. Она не казалась частью горы, а была горой, изъеденной сетью пещер настолько, что там можно прятать армию, из пещеры в пещеру перебрасывать даже конницу или громоздкие катапульты.

Тропка сузилась, справа вниз рухнула бездна и пошла рядышком так близко, даже Мраку было страшновато скосить глаза в ту сторону. Кони храпели, дергались, пришлось слезть. Его со всех сторон отговаривали отменить нетцарское решение посетить простого мага, но Мрак громогласно объявил, что ему попала шлея под хвост и он непременно, да-да, непременно, а кто возвякнет супротив, тот пусть не жалуется на сбитые рога и копыта, а также содранную шкуру.

Сперва они шли по узкой тропке над бездонной пропастью, дна не видно из-за тумана внизу, из-под ноги Мрака вниз полетел камешек, он так и не услышал, когда тот ударился внизу. Башня-гора приблизилась, показались ворота, Мрак взбодрился, но оказалось, что между ними и крепостью снова пропасть, жуткая, бездонная. Аспард, выслуживаясь, заорал в сторону башни, чтобы оттуда спустили мост, но Мрак пихнул его в бок:

– Какой тебе еще мост? А это что?

Аспард всмотрелся, горестно вскрикнул:

– Какой же это мост?

Мост в самом деле можно было не заметить: обыкновенное бревно, зато длины необыкновенной, суживающийся конец лежал на противоположном краю, на самом-самом кончике, Мрак зло ругнулся про себя. Он никогда не любил высоты, всегда холодело в животе, из-за этого на драконах и птицах летал с огромной неохотой, заставлял себя летать, а сейчас двинулся через бревно, стиснув зубы и проклиная ленивых строителей.

Бревно все суживалось, а когда оставалось три-четыре шага, Мрак увидел, что вершинка подрагивает, вот-вот соскользнет, и он вместе с бревном рухнет в пропасть… Стиснув зубы, он пробежал по узкому, как держак секиры, мостику, ступил на каменное основание и, даже не стараясь удержать бешено колотящееся сердце, оглянулся.

Аспард был уже на середине бревна, он переходил этот жуткий мост, как гордый и могучий лев, – на всех четырех, за ним двигался Червлен, тот передвигался сидя, даже глаза закрыл, а руками отталкивался под собой, как лягушка. Ноги он предусмотрительно связал