Елка и терн. Тетралогия (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Что такое наркоман в доме?

Кто знает – сочувствую.

Кто не знает… поверьте, держать в доме дикого зверя без намордника и ошейника может и более безопасно. И дай вам Боги никогда такого не узнать.

Наркоман – это человек, которому волю, разум, чувства – все заменили одни наркотики. Было все. И скандалы, и поздние возвращения, и приступы абстиненции, и кошмарные картины ломки, и воровство, и типы, которые являлись к родителям и требовали у них деньги за травку (снежок, кокос, герыч…), и парень Тани, от которого она так и не смогла отказаться – и с которым пропадала на несколько дней. А родители могли только гадать – жива ли еще их младшенькая – или уже нет?!

Катя честно признавалась, что сходит с ума. Хорошо хоть муж оказался разумным человеком (по версии Кати – жестоким). Он готов был помочь деньгами – в разумных пределах, но не желал, чтобы наркоманка переступала порог его дома, как‑то общалась с Катей или его дочкой…

Сейчас Катя проигнорировала его просьбу, но Таня все равно без сознания. Она все равно ничего не узнает. А ей будет хоть немного легче. Как же страшно видеть, что близкий тебе, родной человек, сводит себя в могилу…

И помешать ты этому не можешь.

Никак не можешь…

Я только покачала головой.

Вообще‑то я могла решить проблему этой женщины. То есть сейчас еще не могла. Могли ребята. Лерг, Лютик, Эвин… В мире магии давно было найдено средство от наркомании.

Простое заклинание блокировало в мозгу центр, отвечающий за удовольствие от наркотиков. Примерно так. Центр удовольствия мог работать с этого момента только на естественной стимуляции. Не на искусственной. А чтобы уж наверняка, добавлялся 'синдром ломки'. Мало того, что человек не получал удовольствия от определенных химических соединений, его тело начинало корчиться от боли при первой же попытке приема.

Но лечить одну Танюшку…

И как это сделать? Магия имеет и свое ограничение. Данное заклинание должно было строиться на добровольном отказе от наркотика.

– Скажи ей, что знакома с очень хорошим целителем. И если Татьяна сама к нему придет, он ее обязательно вылечит…

– Не поверит. Я бы не поверила.

– Утопающий и за гадюку схватится. Скажи, как я предлагаю…

Я пожала плечами. Но совету супруга последовала. Дословно.

Катя слушала меня молча. А потом покачала головой.

– Это ведь не лечится…

– А вам никто не мешает попробовать. Авось кусок не отломится, – парировала я. Но женщина сомневалась.

– Если бы вы знали, сколько мы всего перепробовали! И целителей, и магов, и кодировку, и гемодиализ…

– А Татьяна на это соглашалась?

– сначала соглашалась. А сейчас… ей все уже безразлично. Она словно умереть хочет…

По щеке женщины сползла слезинка. Я вздохнула. Ну почему мы не можем пройти мимо?! Почему всегда – ТАК!?

– Катя. Я не стану вас уговаривать. Вот мой номер мобильного телефона. Я обещаю, что Татьяну вылечат. Я обещаю, что это – совершенно бесплатно. Но при одном условии. Если она придет – добровольно. Сама и с желанием избавиться от наркотиков. Если она это сделает – будет здорова. Если нет – этот человек даже лечить ее не возьмется. Верить мне или нет – ваше дело. Но я буду ждать вашего звонка. Поговорите с родителями. С сестрой. С кем угодно. Но я бы на вашем месте воспользовалась шансом. Еще раз повторяю – это просто потому, что мне стало вас жалко. Всего хорошего.

Я развернулась к Тёрну.

– Пойдем отсюда?

Элвар коснулся быстрым поцелуем моих губ.

– Сейчас идем, родная. – И уже жестко, холодно, глядя в глаза Кате. – Моя жена говорила правду. Выбор за вами и вашей сестрой. Всего хорошего.

И повел меня к выходу из больничного парка.

– Как ты думаешь, они позвонят?

– Да. Обязательно. Так что сразу озадачь Лерга.

– А может лучше Эвина или Лютика?

– Лютик будет занят. И Эвин тоже.

– То есть?

– Лерг у нас больше теоретик, чем полевой работник. Вот и пусть занимается делом в тишине и покое. А ребята мне будут нужны, чтобы разобраться с воришками.

– воришками?! Да эти подонки…!!!

Я чуть не задохнулась от возмущения. Поднявшие руку на стариков… ррррррррр… и других слов я тут подобрать не могу! Оборотней на них нету!!!

– Будут. Одной штуки на них на всех хватит!

И я невольно улыбнулась.

– Расскажи, что тебе удалось узнать?

– Очень мало. Но нам – хватит. Она вряд ли что‑то вспомнит, но я могу извлечь из ее разума все воспоминания. А том числе и те, о которых она даже не догадывается…

– Она знает, кто на нее напал?

– Нет. Но я прочел в ее разуме, что этот случай – не единственный. Она где‑то это слышала, или читала…

– Замечательно! Теперь нам надо отловить милиционеров – и поспрашивать их?!

– Предложи другой выход.

Я почесала кончик носа. Предложи… это что – ресторан!? Но выход нашелся.

– Интернет. Если такие случаи не выкладывают в сеть – я буду весьма удивлена.

– А мы их найдем?

– Привлечем Гошку! Даром что ли этот паршивец на компьютерщика учится!?

– Хорошая идея, любовь моя!

– Осталось только продать ее ребятам и воплощать в жизнь.

– Ребятами займусь я, братом – ты.

– Договорились!

***

Дома пока Тёрн занимался ребятами, я набрала номер брата.

Гошка откликнулся почти сразу. Но узнав, что это я, как‑то погрустнел.

– А, это ты…

– С утра была я. А теперь подними хвост – и вперед! Мне нужна твоя помощь!

– Какая?

– Ты сейчас где?

– Ну, дома…

– Без 'ну'. Не лошадь погоняешь. Сейчас я поднимусь к тебе – и ты мне кое‑что раскопаешь в интернете. Ясно?

– Ясно, ясно… приехать не успела, а уже строит вдоль и поперек…

Дослушивать я не стала. Проинформировала ребят о своем местонахождении – и удрала к брату.

Что такое комната программиста?

Как бы сказать повежливее свинарник рядом с ней – очень чистое и аккуратное место. Компьютерный стол весь в кружках и каких‑то липких пятнах, на диване грязные носки, трусы и рубашки вперемешку с компьютерными рубашками и сотней 'Очень Необходимых Железяк', из шкафа робко выползают штаны, а под ними прячется банка с пивом.