География - Страбон

6. Так как наибольшая и самая важная часть этого описания посвящена Александрии с ее окрестностями, то я должен начать с этого города. Побережье от Пелусия, если плыть к западу до Канобского устья, простирается приблизительно на 1300 стадий, это расстояние я назвал «основанием» Дельты[2514]; отсюда до острова Фарос еще 150 стадий. Фарос — это продолговатый островок, почти что примыкающий к материку, образующий гавань с двумя входами; побережье материка образует бухту, так как оно выдается двумя мысами в открытое море; между ними расположен остров, запирающий бухту, так как он тянется в длину параллельно берегу. Из оконечностей Фароса восточная лежит ближе к материку и к мысу напротив него (мыс называется Лохиадой) и сужает устье гавани; вдобавок к узости прохода в гавань там есть еще и скалы, одни подводные, другие же выступающие над поверхностью моря; эти скалы постоянно превращают в буруны волны, низвергающиеся на них из открытого моря. Самый мыс островка — это скала, омываемая морем; на этой скале находится удивительной постройки многоэтажная башня из белого мрамора[2515], одноименная с островом. Эту башню принес в дар Сострат из Книда, друг царей, ради спасения мореходов, как гласит надпись; так как на плоском побережье по обеим сторонам нет гаваней, а перед ним находятся подводные скалы и мели, то для мореходов, плывущих из открытого моря, был необходим какой-то высокий и светящийся знак, чтобы они [могли] точно достигнуть входа в гавань. Западное устье также нелегко доступно, хотя и не требует так много предосторожностей. Оно образует вторую гавань, так называемую гавань Евноста[2516]. Эта гавань лежит перед другой, искусственной и закрытой[2517]. Ибо гавань, которая имеет вход со стороны вышеупомянутой башни Фароса, — это Большая Гавань, тогда как эти 2 гавани непосредственно прилегают к той в углублении бухты, будучи отделены от нее только дамбой, называемой Гептастадием[2518]. Дамба образует перекинутый от материка к западной части острова мост, который оставляет открытыми только 2 прохода в Гавань Евноста, также соединенные мостом. Это сооружение являлось не только мостом к острову, но и водопроводом, по крайней мере когда Фарос был населен. В настоящее время Божественный Цезарь опустошил его во время войны с александрийцами, так как остров держал сторону царей. Недалеко от башни живут, однако, немногие моряки. Что касается Большой Гавани, то, кроме того, что она хорошо закрыта как дамбой, так и в силу природных условий, эта гавань настолько глубока у берега, что самый большой корабль может стать на якорь у сходней. Большая Гавань разделена на несколько гаваней. Впрочем, прежние цари египтян, довольствуясь тем, что они имели, и совершенно не нуждаясь во ввозных товарах, были враждебно настроены против всех мореплавателей, в особенности же против греков (потому что те в силу скудости своей земли были грабителями, алчными на чужое добро); они установили охрану на этом месте, приказав ей задерживать всех, кто приближался к острову. Местопребыванием этой стражи цари назначили так называемую Ракотиду, которая в настоящее время представляет часть города Александрии, расположенную над верфями, но в те времена это было селение; окрестности этого селения они отдали пастухам, которые также могли воспрепятствовать нападению чужеземцев. Когда Александр прибыл сюда и увидел выгодное местоположение, он решил построить укрепленный город у гавани. Писатели упоминают как некое предзнаменование последующего счастья города случай, который произошел при планировке сооружения. Когда архитекторы стали отмечать мелом[2519] контурные линии будущего города, запас мела истощился; после прибытия царя чиновники, заведовавшие продовольствием, выдали часть муки, приготовленной для рабочих; с помощью этой муки были разбиты улицы в большем числе, чем прежде. Это происшествие было, говорят они, сочтено за благоприятное предзнаменование[2520].

7. Выгоды положения города разнообразны; во-первых, площадь его омывается двумя морями: на севере так называемым Египетским морем, на юге же — Марейским озером, которое носит название Мареотиды. Озеро наполняется водой по множеству каналов, проведенных из Нила, как с верховьев, так и со стороны притоков; через эти каналы ввозится гораздо больше товаров, чем с моря, так что гавань на озере в действительности богаче морской гавани; здесь вывоз из Александрии также больше ввоза; об этом может судить всякий, кто побывал в Александрии или в Дикеархии и наблюдал грузовые суда при их прибытии и при отправлении, насколько тяжелее или легче нагруженными они шли туда или оттуда. Вдобавок к большой ценности товаров, отправляемых по обоим направлениям как в морскую гавань, так и в гавань на озере, стоит указать и на целебный воздух. И это также происходит оттого, что страна омывается с двух сторон водами из-за своевременного разлива Нила. Ведь в прочих городах, расположенных на озерах, воздух тяжелый и удушливый, потому что озера в летнюю жару по краям заболачиваются от испарений, вызываемых солнечными лучами. Таким образом, когда такое большое количество загрязненной влаги поднимается вверх, люди вдыхают нездоровый воздух, который и вызывает губительные болезни. В Александрии же в начале лета Нил, становясь многоводным, наполняет озеро и не допускает заболоченной воде заражать поднимающиеся испарения. В это время дуют также этесийские ветры[2521] с севера и с открытого моря, так что александрийцы летом проводят время весьма приятно.

8. По очертанию территория города похожа на хламиду[2522]; длинные стороны ее, имея диаметр приблизительно в 30 стадий, с двух сторон омываются водой; короткие же стороны представляют перешейки в 7 или 8 стадий ширины каждый, ограниченные с одной стороны морем, а с другой — озером. Весь город пересечен улицами, удобными для езды верхом и на колесницах, и двумя весьма широкими проспектами, более плефра шириной, которые под прямыми углами делят друг друга пополам. Город имеет прекрасные священные участки, а также царские дворцы, которые составляют четверть или даже треть всей территории города. Подобно тому как всякий царь из любви к пышности обычно прибавлял какое-нибудь украшение к фамильным памятникам, так он воздвигал на собственные средства дворец вдобавок к уже построенным, так что сюда относятся слова поэта:

Одно [здание] за другим идет следом.

(Од. XVII, 266)

Все дворцы тем не менее соединены друг с другом и с гаванью, даже те, которые расположены вне гавани[2523]. Мусей[2524] также является частью помещений царских дворцов; он имеет место для прогулок, «экседру» и