Тайный советник вождя - Владимир Успенский

Дело было связано с Крымом. Напомню: когда Берия и Мехлис в тридцатых годах, поддерживая друг друга, пробрались на московскую политическую авансцену, как раз муссировался вопрос о создании на Украине еврейской республики. Тогда это не прошло, тогда была выделена малонаселенная территория в Приамурье. Ну и желающих переселиться туда оказалось в сотни раз меньше тех, кто требовал автономии, независимости. "Не климат", как говорят на Севере.

Незадолго до начала войны в Москве, в Ленинграде, в Киеве, Минске, Одессе и других городах, где покинув местечки, обосновалось после революции еврейское население, нарастали сетования на то, что Биробиджан слишком далек, отрезан от западного мира и условия там не ахти. Желательно создать еврейскую республику в Крыму, куда поедут охотно, куда потекут вложения из-за рубежа. Америка поможет благоустроиться. (Вопрос о воссоздании иудейского государства Израиль на арабских землях тогда еще не стоял, на Ближнем Востоке господствовали англичане, не допустившие бы утраты равновесия. Это уж война потом изменила ситуацию.)

Доводов нашлось предостаточно. Крымских татар, дескать, не так уж много, целые районы, даже на благословенном Южном берегу, пустынны, особенно от Ялты на восток, до Феодосии. Да и разве только татар можно считать коренными жителям Крыма? Столь же долго и даже дольше татар там обитают караимы, потомки хазарского иудейского каганата. Вот даже и Лазарь Моисеевич Каганович такой же, хотя и родился севернее, на Украине. И вообще: почему бы нет, почему бы не добиться своего?! Каше, аваль тов тяжело, но хорошо!

Не раз, пуская пробный шар, заговаривал об этом Мехлис, осторожно ссылаясь на "общественное мнение". На руководителя и ведущего актера Московского еврейского театра Соломона Михайловича Михоэлса и его родственника, известного медика профессора Вовси. На дипломата Соломона Абрамовича Лозовского. (Сплошь мудреная соломонщина!) На академика Лину Соломоновну Штерн, чьими работами по физиологии, по продлению жизни интересовался Сталин. Внимание к "крымской идее" проявляли и Каганович, и Берия. Однако Иосиф Виссарионович до поры до времени пропускал все намеки мимо ушей, давая понять, что сия проблема обсуждению не подлежит. Крым отвоеван и закреплен за Россией в многолетней борьбе русским оружием. Это наш бастион и плацдарм на юге и юго-западе. Это — замечательная здравница для трудящихся всей страны. И никаких домыслов, никакой болтовни.

Разговоры на время прекратились.

В самом конце сорок первого и начале сорок второго года наши моряки и армейцы провели крупную десантную операцию, освободили Керченский полуостров, сняли угрозу, нависавшую над Северным Кавказом, а главное облегчили участь осажденного Севастополя, создали предпосылки для полного освобождения Крыма. На Керченском полуострове спешно создавался новый Крымский фронт под руководством генерала Д. Т. Козлова, включавший в себя три общевойсковых армии и части усиления. Сложностей там было много. Снабжение, связь с "Большой землей" — через пролив. Или, скажем, согласованность, взаимодействие с Черноморским флотом, с Азовской флотилией, с войсками в Севастополе, на кавказском побережье. Козлов воин, а не дипломат, по характеру человек скромный, непробивной. Просто специалист. В Керчь требовалось направить представителя Ставки с большим авторитетом, с большими правами. Предложен был Семен Михайлович Буденный, который находился тогда на Северном Кавказе, но до обсуждения его кандидатуры дело даже не дошло. Сталин неожиданно для всех обратился к начальнику Главпура, армейскому комиссару 1-го ранга Мехлису. Ласково так обратился:

— Ви-и постоянно интересовались Крымом. Поезжайте туда, помогите товарищу Козлову. Ему трудно, а у вас широкие возможности. И учтите, Крымскому фронту мы придаем особое значение, а на вас возлагаем серьезные надежды.

Проявил, значит, доверие Верховный Главнокомандующий. Отправил Мехлиса к морю на курортный сезон… Я потом сказал Сталину, что Мехлис говорун, а не практик, голый идеолог, а не организатор, какая от него польза?!

— Ничего, пусть поучится. Что за начальник Политуправления, если пороха не нюхал? Когда нанюхается вдоволь, лучше будет людей понимать, лучше будет работать.

Вылетел Мехлис в конце января и прочно засел в Керчи до середины мая. Формально он продолжал оставаться начальником Главпура Красной Армии, но фактически был отстранен от дел. Попробуй руководить с далекого плацдарма, откуда даже с Верховным Главнокомандующим не всегда можно было связаться. Да еще заботы о «своем» фронте. Ну а московский аппарат Политуправления вполне справлялся без своего начальника. Даже лучше, на мой взгляд, справлялся. Влияние же Мехлиса распространялось лишь на три армии. Даже черноморские и азовские моряки не подчинялись ему, у них был свой наркомат, свое политуправление. От грубости и военной некомпетентности Мехлиса страдал только Крымский фронт и особенно командующий — генерал Д. Т. Козлов. Подавлял его Мехлис своим знанием, своим высоким положением, нахрапистостью и беспринципностью человека, живущего одним днем, готового на любые жертвы ради нынешнего успеха.

В том, что в мае 1942 года Крымский фронт был разгромлен немцами и сброшен в море, виновата, конечно, неблагоприятная обстановка, сложившаяся тогда для нас, но в значительной мере виноват и Мехлис, не помогавший, а мешавший Козлову действовать профессионально. Лез не в свои дела, создал конфликтную нервозную обстановку. Не было бы этого, наверняка не было бы катастрофы, очень больших потерь. Это тем более обидно, что в Крыму мы имели превосходство над немцами и по танкам, и по артиллерии… Не воспользовались. Ну и конечно, Лев Захарович не был бы самим собой, если бы не поспешил оправдаться, свалить всю вину на чужие плечи. Вот его телеграфный донос Верховному Главнокомандующему:

"Теперь не время жаловаться, но я должен доложить, чтобы Ставка знала командующего фронтом. 7 мая, то есть накануне наступления противника, Козлов созвал военный совет для обсуждения проекта будущей операции по овладению Кой-Асаном. Я порекомендовал отложить этот проект и немедленно дать указание армиям в связи с ожидаемым наступлением противника. В подписанном приказе комфронта в нескольких местах ориентировал, что наступление ожидается 10–15 мая, и предлагал проработать до 10 мая и изучить со всем начальством, командирами соединении и штабами план обороны армии. Это делалось тогда, когда вся обстановка истекшего дня показывала, что с утра противник будет наступать. По моему настоянию ошибочная в сроках ориентировка была исправлена. Сопротивлялся также Козлов выдвижению дополнительных сил на участок 44-й армии".

Иосиф Виссарионович прочитал телеграмму поздно вечером, при Шапошникове и при мне. Расстроенный, тяжело ступая, несколько раз прошелся по кабинету. Сказал:

— Как в одесском анекдоте… Сара после ужина танцует на вечеринке. Убеждает себя: "Не пукну, не пукну, не пукну". Сорвалось, пукнула. "Не я, не я, не я". — Остановился, гневно блеснули глаза, брезгливо дернулись плечи: — Сучонка с желтым клеймом!

Шапошников постарался пресечь вспышку, спросил буднично-деловито:

— Что ответить? Оставим без последствий?

— Я сам напишу, — сказал Сталин. — Вы завтра посмотрите.

Вот ответ Иосифа Виссарионовича Мехлису. Поправок не было:

"Вы держитесь странной позиции постороннего наблюдателя, не отвечающего за дела Крымфронта. Эта позиция очень удобна, но она насквозь гнилая. На Крымском фронте Вы — не посторонний наблюдатель, а ответственный представитель Ставки, отвечающий за все успехи и неуспехи фронта и обязанный исправлять на месте ошибки командования. Вы вместе с командованием отвечаете за то, что левый фланг фронта оказался из рук вон слабым. Если "вся обстановка показывала, что с утра противник будет наступать", а вы не приняли всех мер к организации отпора, ограничившись пассивной критикой, то тем хуже для Вас. Значит, Вы еще не поняли, что Вы посланы на Крымфронт не в качестве Госконтроля, а как ответственный представитель Ставки.

Вы требуете, чтобы мы заменили Козлова кем-либо вроде Гинденбурга. Но Вы не можете не знать, что у нас нет в резерве Гинденбургов. Дела у Вас в Крыму несложные, и Вы могли бы сами справиться с ними. Если бы Вы использовали штурмовую авиацию не на побочные дела, а против танков и живой силы противника, противник не прорвал бы фронта и танки не прошли бы. Не нужно быть Гинденбургом, чтобы понять эту простую вещь, сидя два месяца на Крымфронте".

У Льва Захаровича достало ума покаяться в грехах. "Мы опозорили страну и должны быть прокляты" — так завершил он свою объяснительную записку после полного разгрома фронта. Такая самокритичность в какой-то мере смягчила недовольство Сталина. Он не «проклял» Мехлиса, а понизил его в звании и сместил с высокой должности. Начальником Главного политического управления Красной Армии стал первый секретарь МК и МГК партии, один из организаторов обороны столицы Александр Сергеевич Щербаков. При нем, кстати, вскоре в вооруженных силах был упразднен институт комиссаров, командиры стали единоначальниками, а у них — заместители по политчасти. Ну а Мехлис продолжал "нюхать порох" в качестве члена Военного Совета армии, затем некоторых фронтов. Своим несносным скандальным характером и склонностью к доносительству много крови попортил работавшим с ним людям. Умер он в том же году, что и Сталин. Странно, что урна с прахом Льва Захаровича оказалась в Кремлевской стене, на почетном месте. Не по чину вроде бы. Впрочем, какая там странность: Берия и Каганович посодействовали.