Испания - Влад Тарханов

Но вот потянулись родственники и боевые соратники. А вот и конец скорбного шествия. Всё! Можно расслабиться.

— Земля им всем стекловатой! — произношу тост.

— За успех нашего скромного дела! — подхватывает Дуглас.

А Лимонник скромно опрокидывает стопку коньяка внутрь себя, поддерживая наше легкое торжество. А что? Поработали все. И хорошо поработали, не будь я Кольцовым!

Глава семнадцатая

Преступление и наказание

Мадрид

25 декабря 1935 года

— Мигель, что делать будем?

— Срать очень мелким гавном! — другого ответа на вопрос Дугласа у меня в тот момент не было.

Знаете, если у тебя чуйка вопит, надо к ней прислушиваться! А я тут опять забыл это золотое правило, и не только для попаданца — вообще по жизни. Ведь думал я о том, что Орлов может иметь запасные каналы связи кроме моих? Это же прописные истины для полевого агента — ни в коем случае не надеяться на единственный канал. И иметь в запасе несколько резервных вариантов. Вот по такому каналу и получил Орлов добро на акцию по устранению Андреу Нина. И даже провёл эту операцию. Причём грубо, топорно, бездарно. Во-первых, он нанял отморозков, с которыми даже фалангисты побрезговали бы связываться. Во-вторых, эти ушлёпки не смогли сработать чисто, может быть, это и хорошо. В любом случае, Нина выжил, хотя и находится в военном госпитале. И состояние у него — тяжелое. Ничего более пока что не известно. В-третьих, они даже уйти не смогли по-человечески: из группы террористов полиция по горячим следам смогла взять двоих криворуких исполнителей, и выйти на всю банду было делом техники и времени. И, существовала очень большая вероятность того, что эти ушлепки расколются в полиции до самого дондышка. И сдадут нанимателя. Вот только сам ли Орлов нанимал? Или кого-то использовал вслепую? Кто входит в его группу? Стало ясно, что он имеет в Испании своих боевиков, о которой мы ни слухом, ни духом. Но если это сделано по приказу Сталина, то весь мой план можно похерить и спокойно отправляться домой: если не Санхурхо, то тот же Мола возьмёт власть в свои руки и станет диктатором этой бедной страны.

— Мигель, надо успокоиться…

— Надо, Дуглас, ой, как надо. АЗ-ОХ-Н-ВЭЙ! Этот Фельдбин, а глик то им гетрофен, идиот, цудрейтер, он может сделать нам большой цурес.

Бамс! Это что, проснулось подсознание самого Кольццова и выдала эти ругательства на идиш? Нет, азохен вэй, это мне знакомо, я это выражение точно слышал раньше, оно означает…. Оно означает… В памяти всплыло, что это типа всё настолько плохо, что можно только вздохнуть «ох!» и «вэй!». Цурес… это что-то типа цимес, только наоборот… Аааа. Нет, цурес это беда, очень большая беда. А цимес, это, типа смысл. Цудрейтер, оказывается, я сам и перевёл, это идиот, но в отличии от мишугаса (безвредный идиот) это очень даже вредный идиот, отморозок. А что там за глюк привалил? Точнее, глик… вспомнил! Это означает дословно «куча счастья вам привалила» в том смысле, что пришла такая беда, что пора уносить ноги! Фуууух… разобрался. Шпигельглас смотрит на меня такими добрыми глазами. Чего это он?

— Миша, если тебя прорвало на идиш, то у нас понейший тухес, я правильно всё понимаю?

— Ага, и эта полная еврейская жопа наступила уже здесь и сейчас. А самое главное, надо понять, по чьей указке работает наш орёлик.

— Я весточку отправил. Думаю, что-то выясним.

— Времени выяснять нет. Надо как-то купировать эту деятельность Лейбы Лейзеровича, иначе всем нам крышка. Моя задача, как ты знаешь, не допустить гражданской войны в Испании или сделать так, чтобы Народный фронт в ней победил.

По всем признакам выходит, что, не смотря на сопротивление правых, Национальный фронт, точнее конгломерат левых на выборах должен одержать победу. Тогда мятеж военных станет более вероятен, но левые выступают в роли правительства, их позиции изначально более сильные и мировая поддержка мятежников не будет всеобъемлющей. Тем более, что Германия пока еще не нарастила свой военный потенциал. А если спровоцировать военных вовремя на мятеж и быстро его подавить, то республика может выстоять, и красная Испания из мечты превратится в реальность.

— И в этот момент может выясниться, что Нани хотят убрать не фалангисты, а самые обычные большевики-сталинисты. Это, во-первых, скандал и раскол в компартии. Во-вторых, раскол и ослабление сил Народного фронта, что даёт шанс правым остаться у власти. Учитывая, что армия чуть ли не самая влиятельная политическая сила в стране — революцию они смогут задавить. А другого выхода, кроме восстания у левых не будет. В-третьих, это дискредитация Советского Союза в глазах наших друзей. Многоходовочка получается, один всего теракт, а какой от него резонанс может пойти, страшно даже подумать.

Надо сказать, что к этому времени я уже подостыл и ругательства на идиш из меня уже не лезли, хотя теперь полезли матюки, причём в самом неограниченном количестве.

— Ты прав. — сказал я, а дальше минуты три изгалялся на коренном русском, и от моих фраз глаза Шпигельгласа становились всё более квадратными. Кажется, мне удалось за это короткое время ни разу не повториться.

— Ты и так умеешь.

— Могём! — отвечаю, чувствуя, что теперь меня окончательно отпустило и можно перейти на конструктивный разговор.

— Не могём, а могем! — поддерживает волну Дуглас. Блин, он что, тоже попаданец? Откудова у него эта фраза из кинофильма «В бой идут одни старики»? Надо проверить.

— Скажи не тут продается славянский шкаф? — вбрасываю.

— Какой шкаф? Он же тут испанский? И мы ничего не продаем, Миша, с тобой всё в порядке?

— Теперь точно в порядке, Сергей Михайлович. Продолжим? — Уфф… кажется, гениальные фразы просто носятся в воздухе. А то от попаданцев было бы не протолкнуться.

— Несомненно.

— Только мне кажется, что нашим орёликом управляет кто-то посторонний. Вот только кто? Первый вариант: крыса в ИНО. Возможно?

— Более чем. — подтверждает мою мысль Дуглас.

— Второй вариант: кто-то из Коминтерна. Сам знаешь, у ИНО с Коминтерном были слишком тесные связи, мы использовали их агентуру и наоборот. Есть такая вероятность, что Орлова играет кто-то очень влиятельный из Организации. Тем более, там остались троцкисты в более чем достаточном количестве. А методы он использует как раз по методичкам Коминтерна.

— Надо прошерстить его связи с этой конторкой, посмотреть, с кем он работал раньше, я так понимаю. — Сделал себе заметку мой собеседник. Киваю ему