Сокровища погибших кораблей - Лев Скрягин

Через несколько дней после гибели «Ниагары» в Веллингтоне был создан судоподъемный синдикат, работы которого проводились тайно.

Руководство синдикатом поручили австралийскому капитану Вильямсу. Он должен был найти затонувшее судно и во что бы то ни стало поднять его. Начали спешно переоборудовать небольшой теплоход «Клэймор», который стоял на приколе в Окленде. В декабре 1940 года «Клэймор» направился в район гибели «Ниагары». На борту спасателя находилась специально сконструированная одним австралийским инженером глубоководная камера, в которой должны были работать два лучших водолаза Австралии — братья Джон и Вильям Джонстоны.

Участок моря в шестнадцать квадратных миль оградили буями, и теплоход начал тралить дно, следуя параллельными курсами. В полдень следующего дня трал судна за что-то зацепился. Место отметили буем, однако продолжать работы не пришлось: начался шторм, и поисковая партия укрылась в гавань Вхангароа.

Когда шторм утих, под воду в наблюдательной камере опустился водолаз. Оказалось, что трал судна зацепился за камень.

При подъеме водолаз услышал странный скрежет о стенки камеры и сквозь один из семи иллюминаторов заметил стальной, обросший водорослями трос… «Скорее всего это якорный канат „Клэймора“», — решил водолаз и продолжал подъем.

Когда судно начало выбирать якорь, неожиданно в двух метрах от клюза заметили мину, которая запуталась в якорном канате «Клэймора». Если бы одному из матросов не удалось вовремя остановить брашпиль, от судна не осталось бы и следа.

Вскоре прибывший к месту происшествия военный тральщик обезвредил мину, и «Клэймор» смог продолжить поиски затонувшего парохода.

На рассвете 31 января 1941 года трал «Клэймора» снова за что-то зацепился. Когда подняли брошенный на дно ручной лот, то увидели на нем свежий отпечаток краски. Теперь никто не сомневался: это было судно.

Вскоре один из водолазов, посланный в наблюдательной камере на дно, убедился воочию, что перед ним с креном в семьдесят градусов на левый борт лежала «Ниагара». Лот показал глубину сто тридцать три с половиной метра.

Всем находившимся на борту «Клэймора» не терпелось как можно скорее приступить к подъему золота. Но погода не позволяла спускаться водолазам на дно.

Спустя несколько дней, когда зыбь на море улеглась, «Ниагару» тщательно обследовали и на картонном макете воспроизвели ее положение на грунте. Оставалось только решить, каким способом можно проникнуть в каюту с золотом. Чтобы добраться туда, следовало взорвать борт и две палубы судна.

И вот настал день, когда мощный взрыв потряс корпус судна. У борта «Клэймора» всплыли оглушенная акула и куски деревянной облицовки ходового мостика «Ниагары». В борту затонувшего парохода образовалась пробоина в двадцать квадратных метров. Еще несколько взрывов — и водолаз в камере смог, наконец, приблизиться к «золотой» каюте. Увы, она была надежно заперта толстой стальной дверью.

Встала проблема: сильный взрыв мог выбить дверь, раскидать двести девяносто пять ящиков с золотыми слитками по всему помещению и похоронить золото под корпусом судна; слабый же взрыв просто повалил бы огромную стальную дверь на ящики и, таким образом, закрыл бы единственный вход в бронированную кладовую «Ниагары». Это, пожалуй, был один из самых ответственных моментов во всей операции. Но все же взрыв произвели, и 5 октября 1941 года под ликующие крики экипажа храпковый глубоководный захват доставил стальную дверь на палубу «Клэймора». Позднее капитан Вильямс в память о подводной экспедиции установил эту дверь в своем кабинете в Мельбурне.

13 октября 1941 года, забыв про суеверия (ведь было тринадцатое число!), моряки подняли первый ящик с золотыми слитками. Работа закипела.

За тридцать девять дней было найдено 552 слитка, их сложили на полу каюты капитана «Клэймора».

Дальнейшие поиски не дали никаких результатов. Где-то на дне, на глубине ста тридцати трех метров, остались лежать последние тридцать восемь слитков золота…

То и дело в камере менялись наблюдатели. Каждому хотелось самому обнаружить недостающую часть сокровища. Когда окончательно износились тросы лебедок и капитан Вильямс смирился с мыслью, что поиски бесполезны, один из братьев Джонстонов вдруг извлек со дна золотой слиток. Это был последний успешный спуск храпкового захвата. Вскоре руководителю экспедиции пришлось объявить об окончании работ.

«Клэймор» взял курс на гавань Вангароа. Вот здесь-то и произошел едва ли не самый драматический эпизод в истории судоподъемного дела. Когда до базы оставалось несколько миль, старший механик доложил капитану Вильямсу, что в машинное отделение поступает вода. Старенький «Клэймор», который до этого плавания хотели уже сдавать на слом, не выдержал длительного пребывания в море — его обшивка пропускала воду. Корабль стал тонуть. И могло случиться так, что сокровища опять оказались бы в морских глубинах, откуда их с таким трудом достали…

На «Клэйморе» включили все водоотливные насосы. Кое-как капитану Вильямсу удалось привести судно в гавань. Едва успели выгрузить на берег десять тонн золота, как стоявший у причала «Клэймор» сел днищем на грунт.

Так закончилась эта эпопея.

Прошло более десяти лет. Над оставшимися на океанском дне тридцатью семью золотыми слитками «Ниагары» ломали голову многие водолазные специалисты. Ведь точное место «Ниагары» известно, рассуждали они, значит, проблема легко решается с помощью хорошей глубоководной камеры и совершенного грейферного захвата. И вот в 1953 году английский спасательный корабль «Формост-17», совершив длительный океанский переход, прибыл в район гавани Вангароа. За несколько недель спасатели вырвали у Нептуна еще тридцать слитков золота. Блистательный успех! Остальные семь слитков так и остались на дне, среди груды исковерканного металла. На этот раз, надо полагать, навсегда.

В. Скурлатов. Послесловие

Кто не увлекался в свое время историями о сокровищах погибшей Атлантиды или о кладах, унесенных на дно морское затонувшими кораблями! Увы, долгое время и Атлантида, и таинственный град Китеж, и сотни тысяч судов, исчезнувших в пучине, воистину «как в воду канули». Не было ни научного подхода, ни технических средств, чтобы детально обследовать подводные глубины и извлечь на поверхность вещи, пролежавшие на дне десятки, сотни, а иногда и тысячи лет. Лишь сейчас, когда на повестку дня ставится вопрос о создании под километровыми слоями воды городов и предприятий, где предполагается разрабатывать природные богатства океана и земных недр, на наших глазах началась цепная реакция освоения людьми земной аквасферы.