Год грифона - Диана Джонс

— Ну что вы, что вы, что вы, не за что, заходите в любое время! — пролепетал Вермахт, глядя на нее собачьими глазами.

Лукин одобрительно посмотрел на сестру. С Изоделью всегда так. Она вовсе не старается привлечь или очаровать кого-то. Люди сами тянутся к ней, помимо ее желания, а все потому, что она такая искренняя. Вон, даже на Вермахта и то подействовало. «Вот и замечательно, — подумал Лукин. — Возможно, этим удастся воспользоваться». Он поцеловал сестру на прощание и следом за своими друзьями направился к Северной лаборатории. Не доходя до крыльца, он оглянулся: отчасти затем, чтобы проводить взглядом любимую сестру, идущую к главным воротам, но еще и затем, чтобы посмотреть, что будет делать вешалка. Вешалка, естественно, качнулась и засеменила следом за Клавдией. Лукин придержал перед ней дверь лаборатории, чтобы вешалка могла войти внутрь, потом уселся на место, успев расслышать, как Эльда шепнула Рёскину:

— А я и не думала, что Вермахту тоже не чужды человеческие чувства!

Гном в ответ вздохнул:

— Тогда это лишний раз доказывает, что я не человек. Она, конечно, ничего, но, как по мне, высокие толстые целительницы гораздо лучше!

— Кхм-кхм! — громко вмешался Вермахт, который к тому времени успел сделаться прежним Вермахтом. — Эй вы, громогласный, вы уже все сказали? Я могу продолжать?

Лукин усмехнулся и принялся прилежно записывать лекцию.

Часом позже он встал, разминая правую руку, затекшую от долгого писания, и преградил путь Вермахту, шагавшему к двери.

— Извините, волшебник Вермахт, можно с вами поговорить?

Вермахт смерил Лукина надменным взглядом.

— Ну, что еще?

— Моя сестра, — сказал Лукин. Чтобы выиграть время, он сделал вид, что не может собраться с мыслями, и добавил: — Изодель…

Вермахт мгновенно обратился в слух, подался к Лукину и спросил:

— Так ее зовут Изодель?

Лукин кивнул.

— Очень расстроилась из-за этой истории с вешалкой.

— Какой истории с вешалкой? — осведомился Вермахт.

Лукин молча указал на злополучную вешалку. Клавдия, шедшая между Ольгой и Рёскином, успела как раз отойти футов на десять, смешавшись с толпой прочих студентов. Следом за нею потащилась и вешалка.

— Ей неприятно думать, что это дело ваших рук, — сказал Лукин, слегка покривив душой.

Вермахт рассерженно уставился на вешалку.

— И кто ей сказал этакую чушь?

Он протянул длинную руку, схватил проходившую мимо вешалку и резко дернул.

Шедшая по двору Клавдия вскрикнула. Ольга с Рёскином развернулись и уставились на Вермахта.

— Это не должно было причинить ей боль! — возмутился Вермахт.

— Однако же причинило, не так ли? — возразил Лукин. — Так или иначе, она полностью связана с этой вешалкой. Изодель…

— Ладно, ладно!

Вермахт протянул обе руки и принялся ощупывать вешалку, от трех ножек, на которых она стояла — и ходила! — до длинных двойных крюков наверху и кольца над основной опорой. Но, похоже, преуспел в своих поисках не более Рёскина с Эльдой.

— Лично я ничего не чувствую! — отрезал он. — Должно быть, она все это навыдумывала.

Он ухватился за вешалку покрепче и дернул что было сил.

Клавдия снова взвыла — ей явно было больно. На этот раз ушедший вперед Фелим примчался, расталкивая студентов, чтобы выяснить, что происходит. А Эльда, ушедшая еще дальше, расправила крылья и взмыла над толпой.

Лукин с восхищением отметил, что Эльда в полете кажется вдвое больше, чем на самом деле.

Вермахт испуганно оглянулся на грифоншу.

— Мне требуется поразмыслить, — сказал он Лукину. — Передайте вашей сестре, что я приложу все усилия, чтобы справиться с проблемой.

И поспешно удалился. Лукин проводил его взглядом.

— Извини, — сказал он Клавдии. — Я не думал, что тебе будет больно. Я пытался уговорить Вермахта снять с тебя то, что он на тебя наложил, но, по-моему, этот идиот сам не понимает, что натворил.

— Может быть, нам стоит попробовать самим? — предположила Ольга.

— Только не сейчас! — взмолилась Клавдия.

Когда Вермахт дернул за вешалку, ей показалось, будто у нее все жилы из тела тянут. Она вся позеленела, и ей до сих пор было нехорошо.

— Обедать пора! — объявил Рёскин.

И тут студенты, шедшие впереди них, подались в стороны и возбужденно загомонили. Похоже, кто-то пытался пробраться через толпу к Дому заклинателей. Клавдия увидела сверкающий шлем на голове этого человека — или, скорее, пурпурно-алый гребень из конского волоса на верхушке этого шлема — и поспешно спряталась за Эльду, позеленев еще сильнее.

— Спрячьте меня! — прошептала она.

Эльда немного распростерла крылья, чтобы прикрыть Клавдию, и вытянула шею, разглядывая поверх голов приближающегося человека. Кроме ослепительно-золотого шлема на нем были кованый доспех, тоже сверкающий золотом, короткая юбочка из белой лайки, полускрытая металлическими пластинами, и сандалии с металлическими поножами.

Короткий багряный плащ задиристо оттопыривался сзади, поддерживаемый широким мечом. Эльда разглядывала его с интересом. Она никогда еще не видела живьем людей, которые так одевались. Вот ее сестра, Калетта, видела. Калетта бывала в Империи и рисовала легионеров. Эльда видела эти рисунки. Но каково же было ее удивление, когда легионер прошел прямиком к ней, опустился перед ней на одно колено и склонил голову! Эльда чувствовала, как дрожит у нее за спиной Клавдия. Грифонша решительно не знала, что делать. И вздохнула с облегчением, когда легионер пружинисто поднялся на ноги и, явно не сознавая, что Эльда тоже умеет говорить, обратился к Фелиму:

— Прошу прощения, молодой человек, где я могу найти главного в этом заведении?

— Вам, наверно, нужен волшебник Коркоран, — сказал Фелим. — Идите вон туда, в Дом заклинателей. Там вам наверняка подскажут, как его найти.

Легионер поблагодарил Фелима и удалился. Эльда проводила его взглядом.

— Чего это он, а? — спросила она. Клавдия слабо хихикнула.

— А ты что, не знала? Золотой грифон — это герб императора Юга. Этот человек отдавал честь моему брату Титу.

Глава 10

Когда Клавдия сказала, что обедать не пойдет и будет ждать в комнате Эльды, ее друзья были несколько озадачены.

— Ты что, не хочешь встречаться с братом? — спросил Фелим.

— Это не брат, — коротко ответила Клавдия и бросилась прочь.

Верная вешалка заковыляла следом.

Остальные пошли в столовую. Там они обнаружили, что новый повар решил предоставить им выбор: обычная похлебка либо сандвичи.

— Из вчерашнего хлеба! — заметил Рёскин, мрачно попробовав один на ощупь. — Внутри дряблые, как улитка, а снаружи жесткие, как подметка. Но ничего, погодите: вот я разберусь со своими кухонными заклинаниями…

— Пожалуй, все-таки стоит взять несколько сандвичей для Клавдии, — сказала Ольга.

Они все сунули по сандвичу в Эльдину сумочку, а себе взяли похлебку. Решили из честности обойтись без сладкого — на сладкое был «мусс», больше похожий на коричневый кисель, так что его все равно никому не хотелось. Поэтому они вышли из столовой раньше обычного — и в изумлении замерли на крыльце: в воротах пропела труба, и во двор вступила целая процессия, направляющаяся к Дому заклинателей.

Впереди шел отряд людей, одетых так же, как тот легионер, что преклонял колени перед Эльдой. Они шагали, чеканя шаг, и их юбочки развевались, а султаны на шлемах колыхались в такт. Позади шел еще отряд. А между двумя отрядами величественно, стараясь не попадать в ногу с солдатами, выступали двое пожилых людей, закутанных в такие же накидки, как у Клавдии, только выкрашенные в темно-пурпурный цвет. «Сразу видно, что это важные персоны», — подумала Эльда. У обоих новоприбывших на голове красовались пышные венки из темно-зеленых листьев. А если и этого было недостаточно, то стоило взглянуть в их надменные морщинистые лица, чтобы понять: это особы весьма высокопоставленные.

Одно из морщинистых лиц повернулось в сторону Эльды. Кто-то выкрикнул команду. Оба отряда развернулись на девяносто градусов, и вся процессия направилась к грифонше, на этот раз растянувшись в шеренгу, так что морщинистые особы оказались посередине.

Лукин, буркнув что-то насчет того, что его отец последние восемь лет воюет с Империей, подался назад и спрятался за Эльду. Эльда же так напугалась, увидев, что вся эта толпа движется к ней, что ее передние лапы сами собой подобрались под брюхо, спина выгнулась горбом и крылья распахнулись. Сама того не желая, она выгнула шею, вытянула клюв, готовясь к нападению, и вздыбила хохолок. Надо сказать, что вышколенные имперские легионеры малость сбились с ноги при виде этакого чудища.

Тут Рёскин испуганно вскрикнул и нырнул под левое крыло Эльды.

— Спрячь меня, скорее! — воскликнул он. Когда процессия свернула к Эльде, стало видно, что следом за ней во двор входит группа гномов. Гномы были разодеты еще пышнее имперского посольства. Когда легионеры сбились с намеченного пути, гномы растерянно остались стоять одни посреди двора, весьма раздосадованные.