Роза (СИ) - Алексеев Александр

Стадиончик забит под завязку. Началось. Команды выходят. У «Динамо» за тренера сегодня Виктор Дубинин, бывший председатель секции футбола СССР. Когда разноростные тренеры приветствовали друг друга, сидящий на лавке рядом Колобок сказал Анисимову:

— Прям картина Репина «Давид и…» кто-то там. Короче, малой с картины, ну, как Юрок, завалил там лосяру типа Амосова. И башку потом отрубил…

— О, как! Ты, это к чему? — спрашивает, тоже переживающий сидение на лавке, Анисим.

— Ну… так побьём этих сборников. Зуб даю. — мой корифан щёлкает ногтем по зубу и проводит большим пальцем по горлу…

А в первом тайме картина рисовалась другая. Сначала динамовец Сальников с углового исполнил «сухой лист».

(https://youtu.be/eaiEhOtBLrE?t=5)

Потом Амосов срубил в штрафной финтящего Сергея Соловьёва. Опытный нападающий сам забил пенальти. 0:2. Наш «инвалид» Бобров сумел в куче-мале у чужих ворот нанести удар, размочив Хомича. Недолго музыка играла. Перед перерывом наш воротчик пропустил «бабочку» от своего защитника, откинувшего мяч в сторону ворот. 1:3. Джеджелава, проходя мимо нас на перерыв, кинул:

— Ви, тры брата-акробата. Размынатся… Выйдэтэ…

Оказавшись на поле, увидел машущую мне с трибун Настю. Помахал в ответ. Анисимов пригляделся, и изрёк:

— Ничего так. Симпатичная.

Колобок тяжело вздохнул и, установив мяч метрах в тридцати от ворот, со всей дури загнал его в «девятку».

Выходим с командой. Мы поменяли захромавшего Боброва, ветерана Оботова и «наевшегося» брата трэнэра. Свисток судьи. Поехали.

Первым отличился наш Вовка Ильин. Он удачно принял в штрафной передачу Колобка, но был грубо свален своим бывшим одноклубником. Ильин и в той жизни слыл прирождённым пенальтистом, вот и в этот раз не подвёл. 2:3. Тут же динамовцы Бесков с Сальниковым разыграли спартаковскую стеночку в нашей штрафной. Костя не промахнулся. 2:4. Колобок исполняет штрафной. Как на тренировке заряжает над стеночкой и попадает в «девятку». 3:4.

(https://youtu.be/2nMA8nYxKeE)

С угла штрафной навешиваю на голову высокого Шувалова. Витёк точно бьёт в угол. 4:4. К концу матча защита динамовцев «наелась» и проспала мой проход по левому флангу. Я отобрал мяч у зазевавшегося защитника. Вошёл в штрафную. Хомич бросился мне навстречу, преграждая мячу путь в ворота. Я финтом «Радуга» перебросил мяч через вратаря, вбежав вместе с круглым в ворота. Хомич схватился за голову. 5:4.

(https://youtu.be/xU4tQMjg5Kw)

Завполяной после игры любезно обратился ко мне в раздевалке:

— Юрий Андреевич, там болельщики ждут. Больше сотни…

Вытираюсь после весьма бодрящего душа и обращаюсь к вечно ржущим надо мной Колобку и Шувалову:

— Поможете ребята? Там много девчат…

Подставили к столу ещё два стула и понеслось. Дети визжали и прыгали. Девушки обнимали и целовали. Парни жали руку и завистливо смотрели на (как бросил проходящий Оботов) «звезд районного масштаба». Настя встала у меня за спиной и шипела «а-ш-ш», когда девушки целовали меня в щёчку или тёрлись о меня своими выпуклостями. Две местные красотки позвали Васечку и Витька типа в кино и под ручку урулили вслед за последними болельщиками. Мы же доехали по Курортному проспекту до своей остановки и двинули к морю в парк имени Фрунзе. Нагулявшись, зашли во двор закрытого на ремонт кафе и принялись целоваться. Вдруг за спиной кто-то кашлянул. Невысокий мужчина, поправив кепку, вытащил блестящую заточку и, лыбясь, помахал лезвием перед собой. Стоящий за ним громила вытащил из брезентовой сумки здоровенный гаечный ключ и оглянулся на притворённую во двор дверь.

— Сорок шесть на пятьдесят, — со знанием дела пробурчала Настя, оценив инструмент.

— Ты чё там шипишь, лярва, — поигрывая заточкой бросил мужик, — деньги и побрякушки собрали и отдали дяде.

Бугор кивнул на громилу. Я напрягся и попытался выйти вперёд, но подруга, придержав меня рукой, полезла в сумку и достала потёртый кошелёк. Сделав испуганное лицо, Настя с неприкрытым страхом прохрипела:

— Дяденьки, а вы вправду бандиты? Что-то я вас раньше здесь не видела?

— Правда-правда. Ростов-папа. Ты хахаль часики сымай, а то кровянку пустим, а девку твою…

Он не договорил. Настя по-корейски подавая кошелёк на вытянутых руках, уронила сокровище под ноги бугра. Едва тот начал тянуться за ним, чтобы поднять, нанесла короткий удар ногой в бандитский оскал. Крутнулась, прыгнула и громила получив удар в грудь, развалил поленницу дров. Великан, держа гаечный ключ на груди как свечку, пытался вдохнуть воздух в отбитые лёгкие.

Бугор благоразумно затихарился, периодически сплёвывая кровь и осколки зубов на рваную газету. Настя подобрала заточку, махнула лезвием перед лицом вздрогнувшего ростовчанина, и подойдя к груде дров, спросила громилу:

— Ну, что? Больше не будешь?

Тот помотал головой, как бы беззвучно спрашивая девушку:

— Так вот ты какой пушистый северный зверёк?

Подруга забросила заточку на крышу кафе и мы продолжили вечернюю прогулку.

Ночью Настя предстала во сне как предводительница банды пиратов.

27 марта 1950 года.

Воскресенье. После пробежки — собрание команды, потом игра с местными из хвоста таблицы. За нас играют дублёры. Гайоз Иванович к собранию подготовился. Читает по бумажке, как поздний Брежнев:

— Послэзавтра ыгра с ЦДКА. Эсли выыграэм, пэрвое мэсто у нас в карманэ (хлопает по боку пиджака). Прыэдут масковскыэ журналысты. Прошу нэ пыт (смортит на малопьющего Шувалова), нэ дратся (на меня), к жэнщынам в окна нэ лазыт (на Амосова). Форму постырат, а то амбрэ… Вопросы эст?

— А пиво можно? — задаёт мучающий всех вопрос наш малопьющий.

— Можно… Толко осторожно!

Подхожу к дому бабы Дуси. У ворот делегация местных корейских женщин приглашает настойчиво мою подругу на день рождения жены майора Ли.

Поскольку местный начальник в командировке, намечается девичник. Подруга отпиралась, пока не увидела, как я рядышком даю автограф двум симпатяшкам бывшем на вчерашнем матче.

— А водка будет? — спрашивает Настя у делегаток и те бурно подтверждают наличие праздничного напитка.

Девичник в самом разгаре. Я сижу во дворе с группой корейских товарищей прибывших как они шутя говорят для доставки тел до дома. Узнав моё имя, доставщики возбудились и начали смеяться. Оказывается в Корее Юри и Юра — имена девушек. Мужчина рядом узнав, что я парень Насти, спрашивает:

— Знаешь какое у неё было прозвище в школе?… Кумихо! Лисица-оборотень!

Э, да тот громила видать увидел её истинное пушистое лицо…

— Так, что береги свою печень, — продолжает подкованный фольклорист положив руку на правую часть живота, — Кумихо её выгрызает у своих парней…

У нас же печень у мужиков выгрызает водка.

Корейцы действительно умеют пить и гулять с русским размахом. Вот вышедшая женщина что-то прокричала в наш адрес. Парень рядом поднялся и зашёл внутрь. Так-так. Первый пошёл.

Вскоре и моя подруга дошла до кондиции и выдала на веранде такие танцы, что мужики во дворе аж вздрогнули…

(https://youtu.be/fK6bCQHZrws)

Выпив на посошок, Настя вышла нетвёрдой походкой и двумя руками прощаясь с именинницей, по-корейски подложила левую ладонь под рукопожатную правую. Держась за перила, спустилась с лестницы. Потом, увидела меня и отключила автопилот. Я подхватил её, спасая куст розы, перекинул через плечо, кивнул ждущим своей очереди мужикам и гордо удалился…

28 марта 1950 года.