Вдвоем все же лучше - Рита Рейнвилл

– Кэти…

– Скучать – это значит сидеть на песке, смотреть на воду и точно знать, что никто и нигде не ждет тебя. Скучать – это проснуться утром и лежать не шевелясь, зная, что никаких дел и встреч у тебя не предвидится…

– Я понял, Кэти. Включает ли в себя скука философские разговоры с чайками?

– Да, конечно!

– Послушай, а Драч отвечает тебе?

– Если б он отвечал, это было б уже сдвигом, а не сладкой скукой. Я все-таки чувствую разницу.

– Прекрасно. В этом я и хотел убедиться. – Голос был снова мягким и снисходительным. – Да, чтобы не забыть. Агата и Кевин передают тебе привет.

– Спасибо, – сказала она после паузы. – Передай им… передай им, что я их помню и люблю, – тихо закончила она и осторожно положила трубку.

Услышав гудки отбоя, Джад огорченно вздохнул, встал и прошлепал босиком в кухню. Разговаривать с Кэти – все равно что идти по минному полю, думал он, открывая холодильник. Никогда не поймешь, примет она твои слова мирно или взорвется от возмущения. С банкой пива в руках Джад прошел в комнату, отделанную в прохладных бирюзово-белых тонах, сел на кушетку и принялся набирать номер, который помнил уже наизусть. Гудок. Отхлебнув пива, Джад закинул ноги на журнальный столик.

– Донован слушает.

– Вы быстрее, чем раньше, подходите к телефону.

– Как она?

– Укрывается от нас, как может.

– До сих пор?

– До сих пор.

– Черт! – вырвалось у Кевина.

– Да, именно.

– Что она говорит?

– Шлет вам привет.

– И все?

– Рассказывает о своих беседах с чайками.

– С ними беседует, а с вами не хочет?

– Сегодня не захотела. Я впал в немилость.

– Что, пытались командовать?

– Не без этого. – Джад раздраженно скривился.

– А наша Кэти таких штук не любит.

– Да уж. Я это сполна прочувствовал.

– Но что-нибудь еще она сказала?

– Можно считать, ничего. Насколько я понимаю, она по-прежнему наслаждается чисто растительной жизнью. Послушайте, Донован, – вдруг заговорил он серьезно и резко, – я все же не понимаю, как вы сумели довести ее до такого состояния?

– Мы заставляли ее работать на износ, дружище, – вздохнул Кевин. – Хотя, впрочем, нет, мы разрешали ей работать на износ – это, пожалуй, самое точное. Кэти действительно рабочая лошадка. Взявшись что-то везти, она просто не в состоянии остановиться.

– Значит, вам надо было остановить ее.

– Видите ли, лошадь можно подвести к воде, но заставить пить – немыслимо.

– Кэти не лошадь, а нежная женщина. Женщина, которая столько заботилась обо всех вокруг, что разучилась заботиться о себе. Предупреждаю вас, Донован: вернувшись с острова, она больше не станет гробить себя ни ради вас, ни ради «Дома». Я прослежу, чтобы этого не было.

– А она все же вернется? – со смесью надежды и неуверенности спросил Кевин.

– А как же иначе? Она вернется ко мне. Вы что, сомневаетесь в этом?

– Я сомневаюсь во всем, кроме одной только вещи: кроме того, что она мне очень нужна.

– Нужна? – с тихим бешенством переспросил Джад. – Вот как! Она вам нужна. Да вы с вашими нуждами уже загнали ее на необитаемый остров. По вашей милости она беседует с чайками. Что вам еще от нее нужно?

– Мне нужно, чтобы она вернулась и возглавила сеть «Домов милосердия», охватывающую всю страну, – с жаром заговорил Кевин. – Вы представляете, какого резонанса нам удалось добиться? Спонсоры объявились буквально повсюду. Мы просто завалены предложениями. Гора корреспонденции растет каждый день. Чем дольше Кэти отсутствует, тем труднее будет со всем разобраться.

Едва веря своим ушам, Джад судорожно вцепился в трубку; мысленно сжал не ее, а горло Кевина, но почти сразу ослабил хватку, поняв, что, хоть это и нелогично, Кэти пришлись бы не по душе такие крайние меры.

– Но постойте, – заговорил он решительно. – Кэти сказала, вы знаете, что она навсегда распрощалась с «Домом милосердия», и обещали одобрить любой ее новый старт.

– Я лгал, – спокойно ответил Кевин, но, услышав, как Джад свирепо втянул в себя воздух, кинулся торопливо объяснять: – На самом деле все не так страшно. Я не отказываюсь ни от единого слова. И сдержу обещание. В известном смысле.

– В каком таком смысле?

– Я подразумевал, что не заикнусь о делах, пока не проявятся результаты акции. Ведь я же видел, что ей нужен полный отдых, – добавил он, как и положено заботливому дядюшке. – А к моменту ее возвращения, по моим расчетам, результат будет настолько впечатляющим, что она – отдохнувшая и соскучившаяся – просто не сможет не принять моего предложения. И я чистосердечно одобрю ее решение.

– Я не позволю ей согласиться на этот план, – сухо заявил Джад.

– Согласие – ее дело, не ваше, – в том же тоне ответил Кевин.

– Я не позволю вам снова довести ее до нервного истощения.

– Джордан, а вы-то сами чего хотите от Кэти? Нет уж, пожалуйста, не перебивайте, а выслушайте. Вы хотите того же, чего и все: ее огня и тепла, нежности и заботы. Вы хотите получить ее душу и сердце. Чем же вы отличаетесь от нас? – Он помолчал и, вздохнув, продолжил: – Дело в том, друг мой, что, насколько я понимаю, на нашей старушке Земле очень мало таких, как Кэти Донован. Их нужно беречь, то есть не рвать друг у друга, а вместе подумать, как бы устроить, чтобы мы все – и в первую очередь Кэти – получили от жизни то, что нам истинно необходимо.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Кэти перевернула последнюю страницу любовного романа и блаженно откинулась на подушки шезлонга. Глубокий удовлетворенный вздох невольно замер на губах, когда она вдруг столкнулась взглядом с холодными глазками Драча.

– Я знаю, что ты не любитель романов, – пожала она плечами. – Однако романы будят фантазию, и они в тысячу раз приятнее, чем все это ковбойско-гангстерское чтиво, герои которого под пулями ползут куда-то с ножом в зубах.

Положив книгу на столик, стоящий рядом с шезлонгом, она отхлебнула холодного чая и не спеша продолжила шутливый монолог:

– Видишь ли, Драч, хорошие концы – это то, что нам всем очень нужно. Но каждому нужно свое. Тебе, например, я пожелала бы нежную спутницу жизни. А если это невозможно, то хотя бы более легкого взгляда на вещи. Это подняло бы тебе настроение. Теперь возьмем Гордона и Агату.

Она замолчала, задумавшись о судьбе друзей. Удастся ли Гордону убедить Агату, что общий дом – лучший выход из целого ряда проблем, или Агата настоит на своем и, выиграв раунд, проиграет жизнь? Трудно сказать, вздохнула Кэти и отхлебнула еще глоток чая. Им обоим досталась, в общем-то, незавидная доля, но, похоже, Агате пришлось особенно тяжело. Без боя, по доброй воле она не отдаст обретенную независимость.

Так. А какие еще возможны счастливые повороты? Ну, скажем, для Лайзы. Может быть, она встретит прекрасного принца и заживет верной женой в каком-нибудь очаровательном пригородном домике. А может, изумит всех и добьется успеха в предпринимательской деятельности, где женщины начинают сейчас завоевывать многие позиции. Хмыкнув от этой мысли, она повеселела и безмятежно отдалась игре воображения.