Сага о копье: Омнибус. Том II - Маргарет Уэйс

Темный эльф вздрогнул, и на этот раз ему не удалось скрыть своя чувства.

Он вжался в мягкую спинку кресла, и в его памяти непроизвольно всплыло могущественное укрывающее заклятие — заклятие, предназначенное не защищать, а наносить упреждающий удар. «Глупец! — подумал он, в тот же миг овладев собой. — Какое из моих заклятий может повредить ему?»

— Это верно, — отозвался Рейстлин на невысказанную мысль Даламара, что он проделывал довольно часто. — На Кринне нет никого, кто в силах причинить мне вред. Разумеется, это не по силам и тебе, мой юный ученик. Но ты храбр, и у тебя есть мужество. Ты ведь часто стоял рядом со мной в лаборатории и смотрел на тех, кого я вытаскивал сюда из других миров. Ты знал, что стоит мне неловко вздохнуть, и эти твари вырвут наши сердца и пожрут их, пока мы будем в муках корчиться на полу.

— Это мое право, — сказал Даламар.

— Да, — рассеянно кивнул Рейстлин, размышляя, видимо, о чем-то постороннем. Затем он слегка приподнял брови. — Но ты же знал: случись что — и я буду спасать себя, а не тебя?

— Конечно, шалафи, — спокойно ответил Даламар. — Я понимал это и сознательно шел на риск… — Глаза его сверкнули. Позабыв о своем страхе, он слегка подался вперед. — Да, шалафи, я сознательно шел на риск и призывал опасность! Я готов пожертвовать всем ради…

— Ради магии, — закончил за него Рейстлин.

— Да, ради магии! — воскликнул Даламар.

— И ради власти, которую она дает, — кивнул Рейстлин. — Я вижу, ты честолюбив, но насколько — вот что меня занимает. Может быть, ты ищешь власти над своим народом? Или жаждешь управлять королевством, держа монарха в плену и пользуясь его богатствами? А может быть, ты задумывался о союзе с каким-нибудь темным повелителем, как поступали иные совсем недавно, в дни драконов? Кстати сказать, моя сестра Китиара нашла тебя весьма привлекательным. Ей хотелось бы держать тебя где-то поблизости. Особенно, если ты владеешь магическим искусством, которое можно применить в постели…

— Я бы не осквернил… Рейстлин взмахнул рукой:

— Я пошутил, ученик. Но. надеюсь, ты понял; что я имел в виду. Скажи, разве ты не мечтал ни о чем из того, что я перечислил?

— Видишь ли, шалафи… — Даламар смущенно заколебался. К чему все эти разговоры? Он готов был выдать кое-какие сведения и надеялся получить кое-что взамен, но не знал, насколько он мог открыться. — Я…

— Я вяжу, что был недалек от истины, — перебил Рейстлин. — Думаю, что могу теперь представить себе истинные притязания твоего честолюбия. А ты? Ты никогда не думал о том, что я хочу получить для себя?

Даламар почувствовал, как по телу его пробежала радостная дрожь. Именно это он и хотел узнать. Тем не менее он не спешил с ответом, осторожно подбирая каждое слово.

— Я часто задавал себе этот вопрос, шалафи. Ты столь могуществен… — Даламар махнул рукой в направлении окна, где можно было различить светящиеся в ночи огни Палантаса. — Этот город, вся земля Соламнии, весь Ансалонский континент могут принадлежать тебе.

— Весь мир может принадлежать мне, — улыбнулся Рейстлин, и его тонкие губы слегка скривились. — Мы с тобой видели земли, лежащие за морями, ученик. В воде бассейна мы можем увидеть не только эти земли, но и их обитателей. Подчинить такой мир не составит труда…

Рейстлин неожиданно покинул кресло и, подойдя к окну, посмотрел на раскинувшийся внизу сверкающий город. Почувствовав восторг, охвативший учителя, Даламар тоже поднялся и встал рядом с ним.

— Я могу подарить этот мир тебе, Даламар, — не оборачиваясь, сказал маг.

Рука его отвела в сторону занавеску, чтобы эльфу было лучше видно панораму, но взгляд самого мага устремился куда-то вдаль. Огни города мерцали гораздо теплее, чем звезды в небе, однако Рейстлин не видел ни того, ни другого.

— Я мог бы сделать тебя правителем не только над твоими жалкими соплеменниками, но и над всеми эльфами Кринна. — В раздумье маг пожал плечами.

— Я мог бы отдать тебе свою сестру.

Неожиданно отвернувшись от окна, Рейстлин посмотрел в лицо Даламару, который с воодушевлением прислушивался к его словам.

— Но мне все это неинтересно. — Рейстлин опустил занавеску. — Неинтересно.

Мое честолюбие простирается гораздо дальше.

— Но, шалафи, — возразил Даламар, — в мире ничего больше не осталось.

Может быть… — Он замялся, плохо понимая, что имел в виду Рейстлин. — Может быть, другие миры, которые видел ты, но которые недоступны моему неискушенному глазу?

— Другие миры? — задумчиво переспросил Рейстлин. — Что ж, мысль интересная. Возможно, когда-нибудь к всерьез подумаю над этой затеей. Но я не это имел в виду. — Он замолчал, потом жестом пригласил ученика подойти ближе. — Скажи, ты видел огромную дверь в задней стене лаборатории? Стальную дверь, на которой выгравированы золотом и серебром таинственные руны? Дверь, на которой нет замка?

— Да, шалафи, — ответил Даламар и, несмотря на сильный жар, исходивший от тела Рейстлина, весь похолодел.

— А известно ли тебе, куда ведет эта дверь?

— Да… шалафи. — Шепот эльфа был едва слышен.

— А ты знаешь, почему она не открывается?

— Ты не можешь открыть ее, шалафи. Даже такой могущественный маг, как ты, не может открыть ее в одиночку — только вместе с тем, кто наделен истинно святыми… — Спазм перехватил его горло, и Даламар замолчал.

— Да, — сказал Рейстлин, — ты понял. «Только с тем, кто наделен истинно святыми силами». Вот почему она нужна мне! Ну что, ученик, постиг ли ты высоту — или глубину — моих притязаний?

— Но это безумие! — ахнул Даламар и тут же потупил взор. — Прошу простить меня, шалафи. Я не хотел тебя оскорбить.

— Конечно. К тому же ты прав. Мечтать о таком с моими ограниченными силами — это действительно безумие. — В голосе мага чувствовалась горечь. — Вот почему я должен отправиться в путешествие.

— В путешествие? — Темный эльф поднял голову. — Куда?

— Не куда, а в когда, — поправил его маг. — Тебе приходилось слышать о Фистандантилусе?

— Неоднократно, шалафи. Он был самым великим волшебником нашего Ордена.

Колдовские книги в синих переплетах — это его книги.

— Но они здесь не все, — быстро добавил Рейстлин и обвел рукой книжные полки вдоль стен. — Я прочел их, некоторые — по многу раз. Я смог понять их только после того, как получил ключ к тайнам от самой Владычицы Тьмы. Но они только разочаровали меня! — Рейстлин снова стиснул пальцы в кулак. — Теперь я вижу, что многих томов не хватает. Возможно, они погибли во время Катаклизма или позднее, во время Войн Гномьих Врат, что только подтвердило исчезновение Фистандантилуса. Именно эти утерянные тома должны дать мне всю полноту колдовской власти!

— И твое путешествие приведет тебя… — Темный эльф замолчал, не в силах поверить замыслу мага.

— В прошлое, — спокойно закончил Рейстлин. — В дни, предшествовавшие Катаклизму, когда Фистанданталус был в расцвете своего могущества.

Даламар почувствовал, что у него начинает кружиться голова и мысли в беспорядке скачут с одного на другое. Что скажут Ока? Казалось, Они обдумали все возможные варианты, ни никому и в голову не пришло ничего подобного!

— Успокойся, мой ученик. — Тихий голос Рейстлина доносился до эльфа словно с другого конца мира. — Ты немного расстроен, и мысли твои смущены. Может быть, глоток вина поможет тебе?

Маг подошел к столу и налил из крошечного графина в бокал кроваво-красной тягучей жидкости. Протянув бокал альфу, он налил немного вина себе.

Даламар с благодарностью принял напиток — его руки дрожали, и это пугало сто больше всего.

— Я не часто пью это крепкое вино, — сказал маг, — но сегодня, мне кажется, мы можем себе это позволить. Я предлагаю тост за… Как ты выразился?

За обладающую истинно святыми силами? Словом, за госпожу Крисанию!

Рейстлин отпил небольшой глоток, а Даламар осушил бокал залпом, едва не поперхнувшись, когда обжигающая жидкость хлынула в сто горло.

— Прости, шалафи, но если Живец все сказал правильно, то Сот наложил на Крисанию заклятие смерти. Однако она все еще жива. Ты вернул ей жизнь? Рейстлин отрицательно покачал головой:

— Нет, просто я сделал так, чтобы она выглядела язвой и мой братец невзначай не похоронил ее. Я, конечно, не видел того, что случилось, но об этом нетрудно догадаться. Увидев перед собой Рыцаря Смерти и поняв, какая судьба ее ждет, госпожа Крисания попыталась противостоять заклятию единственным способом, какой был в ее распоряжении. Впрочем, это был довольно действенный способ — священный медальон Паладайна. Бог защитил ее, перенеся се душу в те миры, где обитают сами боги, я тело оставил на земле, словно пустую раковину. Никто — даже я — не сможет снова соединить ее тело в душу в одно целое. Только верховный жрец Паладайна обладает подобной властью.