Последний ангел (СИ) - Пёрышкина Лекса

Слышал его Корин или нет, Юки не знал, да это было и не важно, лишь бы просто слушал его голос. Заклинатель просто пил, Юки просто оттирал его от крови и грязи жесткой губкой, краем сознания отмечая, что от шрамов на колдуне живого места нет, да и несколько свежих ран тоже нашел.

— Все, вылезай, давай. Где у тебя тут аптечка?

— Аптечка? — заклинатель, ни капли не смущаясь, встал в полный рост — Зачем тебе? Поранился? — он цепко оглядел полуголого и грязного медиума на предмет ранений.

— Тебе! — заворчал парень, швыряя в лицо мужчине полотенцем — Ты поранился.

— Юки, это просто царапины. Через полчаса от них даже следа не останется.

— Ты о всех… царапинах так говорил? — съязвил Никита, выразительно указывая глазами на изуродованное тело собеседника.

— Шрамы красят воина. — колдун равнодушно пожал плечами и обернул полотенце вокруг бедер.

— Ага. Я прям падаю от твоей красы неземной. — фыркнул Юки, набирая свежую воду — Иди отсюда, дай и мне тоже помыться.

Корин распечатал следующую бутылку, сделал несколько долгих глотков из горла и, переведя несколько нетрезвый взгляд на медиума, игриво повел светлой бровью:

— А ты, значит, стесняешься? Очаровательно! — и, рассмеявшись, нагло уселся на подоконник, всем видом демонстрируя, как ему интересно.

— Ну, ты в конец охреневший! — восхитился Юки, совершенно не представляя, как выгнать хозяина замка из его же ванной комнаты.

— Ага. — согласился тот и улыбнулся теплой живой улыбкой — Ты видел всю мою жизнь, и меня видел всего, а я ничего о тебе не знаю. Согласись, это несправедливо.

— Да ну тебя к чертовой матери! — рассердился Юки и, отвернувшись, содрал с себя грязную одежду и залез в горячую воду по привычке, подтягивая колени к груди — И перестань скалиться, жутко аж.

Скалиться колдун перестал, снова став если уж не вовсе убитым, то глубоко задумавшимся:

— Знаешь, я даже не убивал их, они сами подставлялись под клинок.

— Знаю. — откликнулся медиум — Я видел твоими глазами. Ну и мерзко же ты себя чувствовал!

— Вот как. Зачем Ниас ее убил?

— Я в его голове не живу. — ответил Юки словами Роира — О результатах похода докладывать?

Корин покачал мокрой светловолосой головой:

— Теперь уже бессмысленно, все уже случилось.

Редкие крупные хлопья снега окутали всю деревню, словно обновили уже посеревшее одеяло некогда белых пушистых сугробов. На улице не было ни единой души, можно было подумать, что деревня вымерла, если бы не вились над крышами домов тонкие струйки дыма. Падал редкий крупный снег, но холодно не было, Ниас вообще не мог вспомнить, когда ему в последний раз было холодно или наоборот жарко. Он совершенно не задумывался о том, куда он пришел, просто шагнул по одному из следов Корина, и уместно ли вот так стоять тут посреди зимней улицы в одних узких черных джинсах и с кованым ошейником, с которого свисала толстая цепь. Протянув руку, он поймал комок снежинок, который тут же растаял на теплых пальцах, растаял, исчез, как и все, к чему ангел прикасался. Вот и Берта тоже… растаяла. Хотела то, чего еще ни у кого не было, желала то, что просто никогда не смогла бы получить. С людьми, пусть и заклинателями, всегда так, собственные желания губят их, он, Ниас, тут не причем. Нет его вины в том, что Берта спятила, желая удержать ангела, да он и не знал, что такое вина, поэтому и не мучился ни угрызениями совести, ни жалостью к судьбе этой женщины, хоть и полностью осознавал, что ее судьбу решил он сам. Сложные переплетения чувств, мыслей и желаний были для ангела чем-то далеким и совершенно непонятным. Может именно поэтому он оглянулся, когда позади него кто-то испуганно охнул.

Света шла из местного магазинчика с буханкой черного хлеба в пакете, муж забыл купить в городе, когда возвращался с работы, и увидела посреди безлюдной улицы человека в одних джинсах. Сначала подумала, что это Юки, он ведь уже появлялся в таком виде, но, подойдя ближе, увидела, что этот парень и ростом повыше, и кожа у него золотистая, и волосы черные, как смоль. А спина вся исполосована алыми рубцами, будто от плети, и девушка не смогла сдержать испуганный вскрик. Незнакомец повернулся на ее голос, и она увидела еще и железный ошейник с цепью, зажала рот рукой, отступая на шаг, а сама не могла отвести глаз от кровавых царапин, покрывающих плечи и лицо парня, очень красивое, утонченное лицо.

— Да кто ж такое сотворил?! — воскликнула она сочувственно и гневно — Это что же за звери такие есть на свете?!

Ниас склонил голову на бок, с любопытством разглядывая невысокую, но крепко сбитую девушку. Он ничего не ответил на ее восклицания, но ему стало интересно, что она будет делать. Зачем она остановилась? Почему просто не прошла мимо? Тем временем странная прохожая шагнула к нему ближе и, заглянув в серебристые глаза ангела, заговорщицким шепотом спросила:

— Ты говорить-то можешь? Язык-то тебе изверги не оттяпали?

Ангелу говорить совершенно не хотелось, но почему-то он ответил:

— Нет.

— Хорошо. — облегченно выдохнула она и на глазах у удивленного ее поступком парня сняла с себя дубленку — На, накинь, а то замерзнешь совсем, и пошли.

Ниас не стал задавать вопросов, последовал за девушкой до ее жилища. Собака во дворе даже и не думала тявкать, только мученически вздохнула и залезла в конуру, зато на причитания девушки о том, что «этим подлецам надо руки оторвать», вышел мужчина с ружьем. Он оглядел Ниаса подозрительным взглядом, задержавшись на женской дубленке, потом перевел глаза на девушку:

— Света, это кто?

— Не знаю. — смущенно ответила та.

— То есть, ты даже не знаешь, кого приволокла в собственный дом?

Смущаться Света перестала, посмотрела в глаза супругу горящим взглядом, полным справедливого возмущения и эмоционально всплеснула руками:

— А ты посмотри, Сережа! Ты б его такого оставил на улице? — и сдернула с парня дубленку.

Сергей осмотрел предложенное, присвистнул, выругался, заявил жене:

— Тут надо полицию и скорую вызывать.

— А пока они до нашего села доберутся, пусть парень на улице мерзнет? Ну, уж нет! — она решительно уцепила свою находку за руку и потащила вглубь дома — Идем, мой хороший. Кушать хочешь?

Ангел только диву давался, топая за ней следом. Куда же он попал, что тут есть ТАКИЕ существа? Слишком добрые, совершенно ничего не боящиеся, словно войн тут нет, и никогда не было. Кушать ангел не хотел, о чем и сообщил женщине, отрицательным кивком головы.

— А как зовут тебя?

— Ниас. — честно ответил ангел и удивился еще больше, когда она замерла на месте и осторожно позвала мужчину.

— Что такое? — спросил тот, появляясь на пороге комнаты.

— Его Ниасом зовут. — просветила его Света.

— О, как! — Сергей прошел в помещение, сел на диван и уставился на гостя — Я так понимаю, лечение тебе не нужно?

— Само пройдет. — ответил гость и, уцепив пальцами железный ошейник, легко сорвал со своей шеи, оставив только глубокие царапины на золотистой коже.

Сергей проводил взглядом рубиновые искорки крови, выступившие из ран, поудобнее перехватил ружье и спросил:

— Зачем тогда пришел?

— Она привела. — парень безэмоционально кивнул головой в сторону Светы.

— Это я уже понял. А в село зачем пришел?

— Я не знаю. — честно ответил Ниас — Просто пришел. А что это за мир?

— Земля. Слышал о такой?

— Слышал. — кивнул парень — А какое из отражений?

— Чего?

— Забудь. — без выражения произнес гость.

— Ты лучше скажи, ты, часом, не Юки ищешь? Его тут нет. — вмешалась в мужскую беседу девушка.

— Я не знаю никакого Юки. — был им ответ.

Тринис нервно расхаживал из угла в угол, ожидая прихода зятя. Минуты казались часами, часы — годами. Виар же где-то задерживался, наверняка, Зарина выкинула ему очередной фокус. В глубине своей коварной демонской души Тринис был даже рад, что отдал, надоевшую до печенок, строптивую дочурку именно этому демону, у него и плата была щедрее, и договор о союзе выгоднее. Два больших и сильных клана, объединенных браком, теперь так просто не разорить даже армии ведьмаков.