Стратегии гениев. Том 3. Зигмунд Фрейд, Леонардо да Винчи, Никола Тесла - Роберт Дилтс

Итак, по Фрейду, фиксация образуется, когда некоторый процесс не завершает своего естественного жизненного цикла и не оказывается отпущенным или “отреагированным”. Фрейд объяснял:

“Представляется… что эти воспоминания соответствуют травмам, которые не были в достаточной степени отреагированы; и если мы более детально рассмотрим те причины, которые этому помешали, то увидим по крайней мере два ряда условий, при которых реакция на травму не может происходить.

Первую группу составляют те случаи, когда пациенты не отреагировали на физическую травму, поскольку либо сама природа травмы исключает реакцию, как, например, в случае невозвратной утраты любимого человек, либо потому, что социальные обстоятельства сделали эту реакцию невозможной, либо потому, что это было связано с чем-то, что пациент хотел забыть и поэтому намеренно стремился удалить его из своего сознания, запретить и подавить…

Вторая группа ситуаций определяется не содержанием воспоминаний, но психическим состоянием, в котором пациент получил исследуемый опыт. Среди других причин истерических симптомов различаются идеи, которые сами по себе не являются значительными, но их навязчивость связана с тем фактом, что они возникли во время воздействия сильно парализующих аффектов — таких, как испуг, или во время абсолютно аномальных психических состояний — таких, как полугипнотическое сумеречное состояние мечтаний, состояние самогипноза и т. д…

В первой группе пациент намерен забыть огорчающий опыт и, соответственно, помещает его как можно дальше от ассоциаций; во второй группе ассоциативная проработка не может происходить успешно из-за того, что не существует обширной ассоциативной связи между нормальным состоянием сознания и патологическими состояниями, в которых эти идеи возникли”.

Фрейд утверждал, что есть две причины, из-за которых воспоминания не завершают своего цикла и не становятся “в достаточной степени отреагированными”: 1) внешние обстоятельства помешали этому, или содержание их является чем-то таким, что человек “намеренно подавляет”, потому что желает это забыть;

2) человек находился в необычном состоянии сознания в то время, когда произошло это событие, и оно помешало установлению естественной “ассоциативной связи” с “нормальным состоянием сознания”.

В обоих случаях задача состоит в том, чтобы полностью связать воспоминание с естественным ассоциативным процессом, чтобы воспоминание могло достичь точки завершения. И именно таким образом, считал Фрейд, можно было “довести до завершения действующую силу идеи, которая не была отреагирована в первый момент, позволив ее подавленному аффекту найти выход через речь”. Он утверждал:

“Реакция раненного человека на травму производит полное “катарсическое” действие, только если это адекватная реакция, например, месть. Но язык служит заменой действию; с помощью языка аффект может быть отреагирован почти так же эффективно”.

Для того, чтобы язык был эффективен как механизм излечения, он должен быть использован определенным образом. Фрейд описывал эту закономерность следующим образом:

“Мы обнаружили, к нашему величайшему удивлению, что каждый индивидуальный истерический симптом немедленно и навсегда исчезал, когда нам удавалось вывести на свет воспоминание о событии, которое спровоцировало его появление, и возбудить сопровождавший его аффект, когда пациент описывал это событие с максимально возможной точностью и выражал аффект словами. Воспоминание без аффекта почти никогда не приносило результата. Физический процесс, некогда который имевший место должен быть воспроизведен так живо, как только возможно… после чего он получает выход в словах.

Итак, успех “лечения разговором” при устранении симптомов был основан на способности а) вынести на свет воспоминание о событии, вызвавшем его появление, б) описать это событие “с максимально возможной точностью”, в) возбудить сопровождавший его аффект и г) выразить аффект словами. Это не просто “разговор о” событии. И событие, и связанный с ним эмоциональный аффект, должны быть сначала вновь пережиты, а затем выражены словами. Фрейд указывал: “Воспоминание без аффекта почти никогда не давало результата”. Разговор просто о чем-либо приводит к диссоциации и не ведет к появлению необходимой связи между аффектом и “нормальным сознанием”. Слова должны иметь отношение и выражать переживаемые ощущения и эмоции. “Физический процесс, некогда имевший место, должен быть повторен так живо, как только возможно… после чего он получает выход в словах”.

В модели НЛП Фрейд подразумевает, что репрезентация, изначально являющаяся в основном кинестетической (относящейся к чувствам и эмоциям) должна получить перекрывание со зрительной (“вынести на свет воспоминание о событии”), а затем с вербальной (“описать это событие”, “выразить аффект словами”) репрезентативными системами.

Как только прошлое событие оказывалось “вынесенным на свет” и получало словесное выражение, могла начаться “ассоциативная коррекция”. Частью процесса “ассоциативной коррекции” явилась разработка “метаосознания” отношения нынешнего выражения симптома к прошлым событиям и обстоятельствам. Например, основываясь на принципах своей работы с навязчивыми идеями и компульсиями, Фрейд утверждал:

Самые дикие и эксцентричные навязчивые или компульсивные идеи могут быть развеяны, если их исследовать достаточно глубоко. Решение достигается путем привнесения навязчивых идей во временное отношение с опытом пациента — то есть путем выяснения, когда конкретная навязчивая идея появилась впервые и при каких внешних обстоятельствах она имеет обыкновение проявляться вновь.

В модели НЛП возможны две фундаментальные точки наблюдения “временных отношений”: восприятие чего-либо “во времени” (включенное время) или “сквозь время” (сквозное время). Восприятие события “во включенном времени” означает выбор позиции, связанной с событием, которое разворачивается перед нами; это означает видеть, слышать и чувствовать все, что происходит своими собственными глазами, ушами и телом, со всей “полнотой его аффективной окраски”. В этой позиции восприятия, “настоящим временем” является настоящая физическая позиция, а “будущее время” представлено в виде линии, направленной от человека вперед, тогда как прошлое время направлено по этой линии от него назад. Таким образом, человек идет в будущее, а прошлое оставляет позади. Для того, чтобы вновь пережить или “регрессировать” к переживаниям, необходимо переживать их во включенном времени.

Линия “включенного времени”

Если воспринимать события в “сквозном времени”, тогда удобной позицией наблюдения будет позиция нахождения вне последовательности событий. Человек диссоциирован от всего, что наблюдается. С этой позиции “линия времени” обычно представляется нам таким образом, что “прошлое” и “будущее” находятся на линии, которая тянется слева направо, причем “настоящее время” находится где-то посередине. Чтобы описать событие и сопровождающий его аффект, а затем установить временные отношения с другим опытом человека, следует воспринимать данное событие из “сквозного времени”.

Эти две позиции, которые можно представлять либо зрительно, либо используя реальное физическое пространство, создают разные восприятия одного и того же события. Позиция сквозного времени эффективна для анализа, но является более пассивной, поскольку наблюдатель диссоциирован. Позиция включенного времени оказывается более активной и вовлеченной, но при этом проще дать событию себя захватить и “потерять видение целого”.

Линия “включенного времени”

С точки зрения Фрейда, многие психические и эмоциональные симптомы, которые он наблюдал в настоящем, являлись результатом регрессии к прошлому опыту “во включенном времени”, при этом у человека не было выбора для принятия более удаленной позиции наблюдателя “сквозного времени”. И, как следствие, человек бессознательно реагировал на события настоящего времени так, как делал это ранее в своей жизни. Вот пример: человек, у которого при некоторых обстоятельствах возникал иррациональный страх выступления перед публикой, обнаруживает, что в детстве у него был эпизод, когда его высмеяли или унизили перед классом или группой людей. И теперь, когда он вырос и стал взрослым, похожие обстоятельства могут запустить его ассоциации назад, к той детской ситуации, которую этот человек ощущает эмоционально, но не осознает.