Дон Кавелли и мертвый кардинал - Дэвид Конти

— И как же теперь его называют?

— Святейший отец. Павел Шестой снял тиару и продал ее, чтобы раздать деньги бедным, и так далее. Последним, так скажем, традиционным папой римским был Пий Двенадцатый. Вот уж кто считал себя по-настоящему священной фигурой! Любой, кто имел честь разговаривать с ним, обязан был делать это исключительно стоя на коленях, даже если они говорили по телефону.

— Круто, — рассмеялась Пия. — И что, седевакантисты находят его поведение правильным?

— Да, его и его предшественников.

— Возможно, это просто уловка, чтобы сэкономить на уплате церковного налога. — Она усмехнулась.

— Вряд ли. Эти люди абсолютно серьезно относятся к своим убеждениям. В 1992 году седевакантистский священник по имени Крон даже совершил покушение на Иоанна Павла Второго. Правда, этого не показали в новостях. Папу только слегка ранило, а убийцу отправили в тюрьму.

— Идиотизм какой-то…

— В Америке даже выбрали антипапу из их рядов.

— В Америке? Никогда не слышала. Как его звали?

— Как звали? Пий Тринадцатый.

— Представить себе не могу настолько фанатично преданных вере людей. Особенно в нашей современной и светской стране.

Кавелли усмехнулся.

— Вы имеете в виду страну с такими топонимами, как Сан-Франциско, Сакраменто, Сан-Антонио, Санта-Фе, Мэриленд и Корпус-Кристи? Причем это я назвал лишь некоторые места. Не говоря уже о двадцати городах с названием Рим.

— Хорошо, вы правы, но тогда с какой стати такой человек станет нам помогать? Для него мы должны выглядеть чем-то вроде порождений преисподней.

— В принципе, да, но он пишет книги о католицизме в целом и о Пие Тринадцатом в частности. А для исследований ему нужен доступ в библиотеку Ватикана, которого ему, конечно, не дают, а я пару раз проводил его туда в качестве своего гостя.

— Вы что, с ума сошли, Дон?

— Несмотря на свои религиозные воззрения, он один из лучших знатоков периода правления Пия Тринадцатого. А так как я работаю над историей папства, в которой ни один специалист не обладает всей полнотой знаний, я иногда полагаюсь на знания некоторых узкоспециализированных экспертов.

Пия презрительно фыркнула.

— Рука руку моет, да?

— Так оно и есть, но в любом случае я ему нужен больше, чем он мне, и поэтому он примет нас и попытается помочь, даже если ему придется вымыть всю свою квартиру святой водой, как только мы уйдем.

— Но тогда объясните мне, каким образом он поможет нам встретиться с Рыцарями Колумба, если он настроен против папы? Исходя из того, что я теперь о них знаю, рыцари сохраняют абсолютную верность папе, а значит, этому господину они противники.

— Конечно, вы правы, но с другой стороны… — Кавелли неопределенно махнул рукой. — Вы когда-нибудь слышали о «числе Кевина Бэкона»?

— Теория «шести рукопожатий»? О том, что каждый человек в мире через шесть людей, в ряду которых каждый предыдущий знает каждого последующего, может найти кого угодно? Например, я знаю вас, а вы, в свою очередь, знаете еще кого-то и так далее. Думаю, что идея не лишена смысла.

— Я тоже так считаю. В нашем случае все тоже может сработать именно так. Наш друг, возможно, знает нескольких католиков в США, которые сочувствуют его идеям, но не так уж и сильно, например — люди из Братства святого Пия Десятого[68] и…

— Подождите минутку! — воскликнула Пия возмущенно. — Неужели вы хотите обратиться к Братству Пия Десятого? Это же… Эти… — Она попыталась подыскать слово, которое достаточно точно описало бы ее отвращение.

Между тем Кавелли невозмутимо продолжал развивать свою мысль:

— А те, в свою очередь, знакомы с людьми, которые еще чуть-чуть менее радикальны, и так, шаг за шагом, мы дойдем до Рыцарей Колумба.

Девушка некоторое время молчала, прежде чем ответить.

— Мне это не нравится. Просто не передать, насколько мне это не по душе.

— Если у вас есть идея получше…

— К сожалению, нет. — Она некоторое время порылась в своей сумочке и, наконец, достала оттуда жвачку. Положила ее в рот и принялась ожесточенно жевать. — После этого визита мне придется сделать кое-что очень важное.

— Что именно?

— Принять душ!

XL

Квартал Всемирной выставки Пие совершенно не понравился. Архитектура действительно была необычной, ничего подобного она никогда раньше не видела, но все это выглядело слишком колоссальным и совершенно безжизненным. Из-за огромных размеров зданий казалось, что на улице очень мало людей, словно кто-то создал невероятно дорогие декорации для научно-фантастического фильма, а потом, после окончания съемок, просто забыл о них, оставив доживать свой век вместе со статистами.

Девушка с удивлением посмотрела на Кавелли, который с трудом разбирал на листочке бумаги торопливо сделанные во время телефонного разговора пометки, стараясь отыскать нужный адрес.

— У вас нет навигатора?

— Что?

— Нет, ничего. Все хорошо.

Проплутав некоторое время, они, наконец, достигли своей цели. Кавелли остановился возле большого озера, на берегу которого располагался дом, построенный в типичном для этого района стиле. На девушку постройка произвела отталкивающее впечатление и показалась довольно уродливой. Они пересекли безлюдную улицу и подошли к входной двери. На табличке рядом со звонком было только одно имя.

— Б. Вольта, — прочитала вслух Пия. — Что означает «Б»?

Кавелли сделал рукой широкий жест, как бы охватывая весь район вокруг.

— Угадайте с трех раз.

— Бенито? Человек с таким именем, несомненно, окажется очень милым и радушным хозяином, — саркастически заметила Пия.

Кавелли посмотрел на нее очень серьезно и нажал на звонок.

— Не забывайте, мы хотим, чтобы он нам помог. Так что, пожалуйста, удержитесь от каких бы то ни было провокаций.

— Вы даже не представляете, насколько это будет тяжело, но я сдержусь.

Ему показалось, что он уловил какое-то движение по ту сторону двери. Дважды щелкнул замок, входная дверь приоткрылась, ровно настолько, насколько позволяла накинутая цепочка, и из коридора раздался голос пожилой женщины:

— Да? Что вам угодно?

— Донато Кавелли. Синьор Вольта ждет меня.

Дверь резко закрылась, послышалось металлическое бренчание, затем ее снова открыли. Перед ними стояла маленькая и кругленькая женщина с седыми волосами, одетая в рабочий халат. Едва они ступили за порог, как она поспешно закрыла дверь и снова накинула дверную цепочку, словно в любой момент опасалась обнаружить за ней какого-нибудь злоумышленника. Затем она безмолвно указала пальцем на тяжелую дубовую дверь в дальнем конце коридора и быстро исчезла, нырнув за плотную занавеску в полутемную комнатушку, где, судя по запаху, располагалась кухня.

Дом, который несколько десятилетий тому назад явно выглядел величественно, теперь обветшал. Коридор устилали истертые персидские ковры, и повсюду — на мебели и даже