Запах легких денег - Владимир Рыжков

Когда Макс и Киселевич подтащили Витю к туалету, бывшая актриса оказалась на страже, и встретила их довольно недружелюбно. Можно даже сказать, злобно встретила. Несмотря на то, что Макс щедро оплатил их выступление. Видно, старой труженице подмостков два подобных спектакля за один вечер были не под силу.

- Это опять вы?! - заверещала она. - Не пущу! Тут аншлаг, а вы скупаете разом все места! Спекулянты! Зрители жалуются!

Макс галантно улыбнулся и полез в карман.

- Спокойно, тетя! Апартаменты оплачены! - Он дал ей ещё один стольник.

Актриса схватила купюру с явным недовольством и заносчиво заявила:

- Искусство не продается, молодой человек!

- Сейчас продается все! - веско сказал Макс. - И все покупается! Я могу весь этот сраный сортир купить и сделать из него бар. Будешь, тетя, у меня работать уборщицей!

- Хам! - возмутилась тетка. - Я в жизни не держала швабры в руках! Это низко и пошло!

- А продавать билеты в сортир - не пошло? - удивился Кисель.

- Вот еще! - презрительно хмыкнула бывшая актриса. - Моя прабабка тоже была билетершей! И бабка продавала билеты! Правда, в Большом театре. Но это дела не меняет! Главное, не где продавать билеты, а как! Я, например, так обаятельно ими торгую, что у меня очередь устраивается. Все хотят их купить, все!

Чтобы не тратить время на бесполезную беседу с потомственной билетершей, Макс с Киселем затащили Витю в туалет. А Жорик торжественно внес чемодан, поставил его на пол и отдышался.

Тетка внимательно осмотрела вестибюль, заметила в толпе зевак, толкающихся по вестибюлю, двух ментов, которые все ещё разбирались с кавказцем, и быстренько отошла.

Макс подождал, пока туалет освободится от посетителей, и засунул швабру в дверную ручку. Киселевич крепко держал Витю за шиворот, боясь, что тот попробует сбежать. Но парень и не пытался дернуться в сторону. От страха он даже не знал, что сказать, а только переводил испуганный взгляд с одного на другого, не понимая, от кого ждать большей опасности. Почему-то он был абсолютно уверен, что именно сейчас его начнут убивать. Причем не за то, что он спер чужие деньги, а за то, что потерял их самым банальным и глупейшим образом.

- Молодой еще, а такими грязными делами занимаешься! - наставительно произнес Киселевич. - Что мама скажет?

Витя испуганно прижался к стене и опустил глаза в пол. Чувство вины переполняло его и даже заслоняло собой чувство страха. Он решил покаяться напоследок, перед тем, как отправиться в мир иной, нисколько не сомневаясь, что сейчас туда и поедет.

- Я не хотел, граждане бандиты! - забормотал он. - Честное слово! Само собой получилось! Простите меня, пожалуйста! Я так больше не буду!

Жорик подошел к нему вплотную, навис всем своим мощным телом, словно являл собой рок судьбы, и проговорил зло и жестоко:

- А если я тебя сейчас по стенке размажу, а потом твоей маме скажу, что само собой растеклось!

Глаза парня полезли на лоб, он задрожал, как лист на ветру и закрылся рукой.

- Я больше не буду, - промямлил Витя. - Че-е-естное слово...

Он шмыгнул носом и подтер его ладонью. На глазах навернулись слезы. Витя их даже не стеснялся. Он бы с удовольствием расплакался навзрыд, если бы это его спасло. Но, похоже, "бандиты", как, впрочем, и все жители столицы, слезам не верили.

Тем не менее, Макса сейчас больше интересовал не этот отрок, а его чемодан. Он не мог поверить, что в его саквояже находится полмиллиона долларов. Он просто отказывался в это верить. Неужели, все так просто деньги, за которыми они гоняются вот уже третий день, лежат в этом чемодане - надо только их оттуда достать! Он наклонился над витиным чемоданом, положил его на мокрый пол и хотел откинуть крышку, дернул замки, но они почему-то оказались закрыты. Макс посмотрел на перепуганного пацана.

- Давай сюда ключи, академик!

Витя втянул голову в плечи.

- У меня их нет, - еле слышно пробормотал он.

- Как это нет? - удивился Жорик. - Потерял, что ли?

Парень мотнул головой и забормотал довольно плаксиво, что не делало ему чести. За свои промахи надо отвечать достойно. Украл пол-лимона баксов - гордо смотри пострадавшим в глаза, потерял пол-лимона - вообще чувствуй себя героем. Так сейчас все делают - и губернаторы, и министры финансов, и премьеры. Иначе уважать не будут.

- Нет... И никогда не было... Это вообще не мой чемодан...

- Как это не твой? - возмутился Макс. - А чей?

Витя начал ещё более плаксиво объяснять:

- Мне его одна девка подсунула! Попросила донести до вокзала, а сама мой взяла! И пока я его тащил, она скрылась в толпе! А там все деньги были! Которые я из портфеля вашего вынул!

- За каким же чертом ты их вынул, подлец? - Киселевич схватил его за шиворот. - А? Нагло влез в чужой кейс, да ещё и денежки прикарманил! За это убивать надо! Я тебе сейчас сам лично башку оторву!

Витя заслонился от него рукой, ожидая, что вот сейчас-то эти бандиты и приступят непосредственно к его убиению. Но, не дождавшись удара по почкам, понял, что ему дают пожить ещё несколько минут.

- Я хотел бизнес начать, - пробормотал он. - С такими деньгами можно любое дело раскрутить...

- Ишь ты, какой сообразительный! - зло проворчал Киселевич. - А своим потом и кровью не можешь деньги заработать? Вкалывать не любишь? Горбатиться не хочешь? Хочешь все готовенькое получить! На блюдечке, понимаешь, с голубой каемочкой!

Он так разошелся в своем негодовании, что не мог уже остановиться, и даже замахнулся на парня кулаком, видимо, желая тут же его и пристукнуть. Пришлось Жорику взять судьбу пацана в свои руки. Он схватил разъяренного директора за брючный ремень и оттащил от бедного Вити. А то гробовщик в гневе пришибет ребенка, и они так и не узнают, куда делись бабки.

- Сейчас только дураки зарабатывают! - заносчиво ответил Витя. - А умные воруют. Чем больше украл, тем больше почета. Это всем известно, даже детям.

- Вот она - современная молодежь! - проворчал Киселевич, отбиваясь от Жорика. - И где только понабралась таких понятий? Попробуй, заставь её работать! Они лучше воровать будут! Им зазорно мозоли на руках иметь! Проще хапнуть деньги и бежать! Мы в их годы...

- Хорош базарить! - оборвал его Макс. - Сам не лучше! Давай, открывай чемодан!

- Чем это?

- Чем хочешь! - отрезал Макс. - Ты же умный! Воровать научился!

Жорик не стал дожидаться, пока Кисель откроет чемодан, он достал из кармана нож, просунул лезвие в щель между корпусом и крышкой, и с силой надавил на него. Замок не выдержал натиска стали, и что-то в нем щелкнуло. Жорик ещё раз проделал ту же операцию со вторым замком. После чего откинул крышку.

В чемодане лежала какая-то рваная грязная тряпка. Но сразу стало ясно, что эта самая тряпка прикрывает собой что-то, чем доверху заполнен чемодан. Жорик в ярости отбросил рванину, и взорам собравшихся предстала гора обыкновенного угля. Черные камешки разных размеров и конфигураций переливались в свете, льющемся из окна, серебрились и бросали во все стороны веселые искорки.

- Е-мое! Это чего ж такое? - изумился Жорик, поднимаясь с колена.

Макс почесал макушку.

- По-моему, это черное золото...

- Ни фига себе! - изумился Кисель. - А где деньги?

Жорик снова наклонился, приподнял чемодан и высыпал весь уголь на пол. Черные блестящие кусочки рассыпались по всему полу, как сверкающие на солнце бриллианты. Но их вид совсем не вдохновил охотников за сокровищами. Он их даже разочаровал. Поскольку ничего похожего на баксы в чемодане не было.

- Я же говорю, - испуганно пробормотал Витя. - Мне этот чемодан одна девка дала. А мой чемодан, в котором деньги лежали, с собой забрала!

Четыре обиженных олуха стояли и тупо смотрели на черное "золото", с грустью осознавая, что какая-то посторонняя девка оказалась гораздо умней их всех, вместе взятых, раз осталась с таким неплохим наваром - состоянием почти в пятьсот тысяч долларов.

- Да за это не только убивать надо, - прошипел Жорик. - За это...

Но он так и не смог сформулировать, что надо сделать с Витей помимо убиения, потому как вдруг раздался стук в дверь, и кто-то заколотил по ней кулаком.

- Откройте, милиция! - донесся грубый голос снаружи.

Вот с милицией все собравшиеся в туалете меньше всего хотели встречаться. Потому что свято верили в народную примету - попался навстречу мент с пустым ведром, это к несчастью. И даже если без ведра, тоже. Но отказываться от встречи никак было нельзя. Потому что менты обидятся и обвинят в сопротивлении властям. Они как-то не балуют тех, кто не хочет с ними встречаться. Поэтому лучше сразу открыть дверь, чтобы потом не было кривотолков.

Не долго думая, Макс подскочил к двери и торопливо вынул швабру из дверной ручки. А Киселевич скрылся в одной из кабинок и закрыл за собой дверцу, не желая иметь никаких дел с властями. Он вообще был жутко суеверным. Одно слово, гробовщик!

В туалет ворвались сразу три разъяренных мента: капитан и с ним два сержанта. Лица у них были зверские, вид боевой, а намерения самые решительные. У сержантов в руках были зажаты резиновые дубинки, и они подняли их над головой в боевом приветствии, за которым легко могли последовать увесистые удары.