Пожар - Джеймс Келли

— Хватит спать, сынок, — прорезался сквозь сон резкий голос. — Вставай, возвращайся к миру.

Успех заморгал, потом задохнулся от разочарования. Это нечестно. Ему не удалось удержать ни Утеху, ни пирог. Странная комната, в которой он очутился, казалась громадным окном, заполненным солнечным светом. И в нем виднелись темные тени, одна из которых двигалась. Холодная рука легла ему на лоб.

— Тридцать семь и две, — сказал робврач. — Но небольшой жар вполне допустим.

— Доктор Нисс? — спросил Успех.

— Я никогда не рад опять встречаться со старыми пациентами, сынок. — Робврач посветил в глаза Успеху. — Ты знаешь, где находишься? Ты был немного не в себе, когда тебя привезли.

Успех облизал губы, пытаясь произнести слово.

— В госпитале?

— На «острове» достойнейшей Мемзен. Открой рот и скажи «а-а-а». — Робот провел медпальцем по языку Успеха, оставляя легкий след с привкусом, похожим на моторное масло.

— «Острове»? — Было что-то важное, что Успех никак не мог вспомнить. — Как вы сюда попали?

— Меня зовут, я прихожу, сынок, — ответил робврач. — Я могу быть везде, где есть робот. Хотя это не полное воплощение. Чувствуешь себя в два раза меньше.

Успех понял, что робот отличается от того, в госпитале. У этого были две руки с клешнями, а глаз располагался над лобной пластиной. Что он имел в виду, говоря о повторении? Затем память о пожаре с ревом заполнила голову.

— Утеха! — Успех попытался сесть, но робврач толкнул его обратно на подушку. — Она в порядке?

— Все еще с нами. Мы спасли ее, и пока она жива. Но об этом поговорим позже, после того как осмотрим твои ожоги.

— Как долго я здесь? Они остановили пожар?

Робот дотянулся до шеи Успеха, расстегнул больничную одежду и спустил ее до талии.

— Я не давал тебе очнуться всю прошлую ночь и большую часть сегодняшнего дня, чтобы имплантаты смогли прижиться.

Новые ожоги яркими полосами тянулись поперек груди. На плече осталась большая отметина в форме нечеткого отпечатка руки.

— Ты будешь принимать обезболивающие еще несколько дней. Они могут вызвать провалы в памяти, так что не беспокойся, если забудешь, как зашнуровывать ботинки.

Робврач начал покрывать имплантаты теплой смесью для восстановления кожи.

— Регенерация кожи всего тридцать процентов, — пробормотал он.

— Пожар, что с пожаром?

— Твои люди держат все под контролем, по словам той маленькой девочки, Пендрагон. Я подозреваю, есть еще масса дел, но по крайней мере те дети приземлились. Всю прошлую ночь они советовались и сооружали преграды. — Он застегнул на Успехе одежду. — Ты выздоровеешь, сынок. Только перестань играть с огнем.

Успех уже спустил ноги с кровати, но запутался с завязками одежды. А когда собрался встать, пол, казалось, выскользнул из-под ног.

— Оп, — подхватил его робврач. — Еще один побочный эффект лекарства — проблемы с вестибулярным аппаратом. — Он уложил Успеха обратно на кровать. — Чтобы ходить, тебе понадобится помощник.

Робот открутил медпалец и положил его в стерилизатор.

— У меня есть для тебя компания. Жди здесь, я пришлю его к тебе.

Робврач едва выбрался из комнаты, когда в нее ураганом ворвался Благородный Грегори, катя перед собой кресло на колесиках. Вся стена из пузырьков внезапно исчезла, открыв взгляду Успеха Л'юнгов, которые начали свистеть и аплодировать Успеху. Мемзен проскользнула в комнату за секунду до того, как стена восстановилась.

— Ты самый сумасшедший, храбрый и удачливый из всех, кого я знаю! — Благородный Грегори чуть ли не визжал от волнения. — О чем ты только думал, когда схватил ее на руки? Мы вопили как резаные, думали, что ты там, внизу, услышишь. Я всю ночь не мог заснуть, все думал об этом. Ты слышал Л'юнгов? Я научил их хлопать руками для тебя. Вот, садись сюда.

Успех позволил Мемзен и Благородному Грегори усадить себя в кресло, хотя был уверен, что они его уронят. Он закрыл глаза, досчитал до трех, а когда открыл, потолок перестал кружиться.

— Как вы узнали, что я сделал?

— Мы смотрели, — ответила Мемзен. — С того момента как ты спустился с трапа, на тебе были наши «жучки». Благородный Грегори прав. Мы двигались за тобой.

— Вы смотрели? — Он почувствовал, что краснеет. — Меня могли убить.

— Согласно вашим законам мы можем только смотреть, и ничего больше, — призналась женщина.

— Но Мемзен сказала, что мы не можем просто оставить тебя, когда ты прыгнул в воду со своей женой, — продолжил Благородный Грегори. — Пришлось повалить несколько деревьев, чтобы добраться до тебя. Мы вытащили вас обоих из реки и вызвали доктора Нисса в робота, который соорудила Бетти Тусолт. — Он повернул Успеха к оболочке «острова», чтобы тот мог оценить вид. — Она в этом разбирается. Однажды выиграла приз за робота.

— А Утеха в порядке? — Успех оглянулся через плечо на Мемзен. — Так сказал доктор Нисс.

— Сохранена, — сказала Мемзен, звякнув своими кольцами. — Мы смогли ее сохранить.

Благородный Грегори подвез Успеха так близко к стенке, как только возможно, и решил передохнуть. Он сделал оболочку над приборной панелью прозрачной, чтобы можно было видеть долину во всей красе.

— Успех, он гигантский, — сказал мальчик, указывая на остатки пожара. — Никогда не видел ничего подобного.

Они пролетели над рекой Милосердия и направлялись к ферме Джорли, хотя Успех с трудом узнавал пейзаж после того, что с ним сделал огонь. Пламя, зажженное Утехой, скорее всего направилось к основному пожару, как и надеялся Успех, создавая своеобразный барьер распространению огня. Этот огонь и пламя основного пожара встретились где-то к востоку от фермы. Дом Утехи, сарай и все остальные постройки сгорели до основания. Дальше, на западе, фермы Миллисапов и Эццатов тоже были уничтожены. Больше половины склона гряды Ламана превратилась в сплошную пустыню, обугленные скелеты деревьев возвышались над серым пеплом. Струйки белого дыма поднимались над разоренной землей, словно призраки погибших деревьев. Но среди этого разрушения зеленели участки нетронутого леса, по большей части твердых пород. Успех с облегчением увидел голубоватые кроны на севере вдоль гряды, где отряды, видимо, отразили огонь.

— А что на востоке? — спросил Успех. — Где удалось остановить пожар?

Но тут «остров» повернулся, и вид постепенно стал меняться: сначала юг, где он видел шпиль ратуши, потом юго-восток — ОТ № 22 вилась тонкой линией среди нетронутого леса. Благородный Грегори смотрел на Успеха, и глаза его светились ожиданием.

— Что? — спросил Успех, не желавший быть зрелищем для этого неугомонного внешнего. — На что ты уставился?