Для отвода глаз - Джули Миллер

– Детективов Кинкейда и Хендрикса тоже включить в рассылку?

– Да.

– Сойер и Джо наверняка захотят повторно допросить Элейн Кобер. – Оливия постучала пальцем по крышке своего ноутбука. – И представителей фирмы «Цейс секьюрити». Буква «Э» на записке, которую пытался уничтожить мистер Кобер, обозначала «Элейн». Представитель фирмы сказал, что Рон Кобер нанял их, чтобы следить за «подозрительными» действиями своей жены. Судя по всему, он хотел развестись с ней и жениться на своей помощнице Мисти Харбисон, учитывая, что он сам изменял жене, ему нужен был компромат на жену. Иначе пришлось бы платить ей большие отступные.

– Уже много лет я считал, что Рон Кобер и был таинственным ББ, осведомителем Дэни. – Гейб покачал головой. – А оказывается, сведения ей поставляла жена Рона. В первых набросках статьи Дэни упоминает о своей осведомительнице, называя ее «она». Элейн бывала почти на всех светских мероприятиях и частных вечеринках, на которые приглашали ее мужа. Она хорошо знала, что происходило за кулисами.

Оливия открыла другой файл и вывела его на экран.

– Эти снимки сделала Элейн Кобер и передала их Дэни. – Все увидели фото чека, подписанного Лиландом Эшером. Чек лежал на стопке наличных в кабинете Рона Кобера. Снимок был сделан в то время, когда Кобер работал на сенатора Маккоя. Судя по документам, лежавшим рядом с деньгами и чеком, чек считался вкладом в избирательную кампанию. Чек, но не наличные. Еще на одном снимке Эшер что-то шептал на ухо Маккою на благотворительном вечере, а муж Элейн Кобер стоял позади. – По-моему, в ней говорил не гражданский долг, ей хотелось разоблачить криминальную деятельность мужа в отместку за его супружескую неверность.

– И он до последнего времени не догадывался о ее предательстве? – удивилась Кейти.

– Думаю, он не обращал на нее внимания, – заметила Оливия. – Развод обошелся бы дорого и вызвал скандал. Если бы Рону Коберу удалось найти пропавшую флешку, он бы передал ее Лиланду Эшеру, а тот так или иначе позаботился бы о последствиях. По-моему, Элейн догадывалась о его планах; супруги поругались, и все кончилось тем, что она размозжила ему голову.

Макс присвистнул:

– Ну и ну! Вот почему я не женюсь!

– Ты не женишься потому, что ни одна умная женщина за тебя не пойдет, – усмехнулся Трент.

Макс расхохотался. Шпилька напарника его нисколько не задела.

– Когда мы допрашивали Стивена Марча, – продолжил Трент, – он сказал, что видел, как в кабинете Кобера прибиралась какая-то блондинка. Мы покажем ему фотографии разных женщин, в их числе миссис Кобер. Интересно, узнает ли он ее?

– Откровенно говоря, по-моему, здесь что-то не складывается. Допустим, Марч влюбился в Дэни, преследовал ее. Она его отвергла или еще как-то вызвала у него приступ ярости. Но зачем ему убивать Кобера? – Оливия покачала головой. – Даже если он явился к нему на работу, рассчитывая найти наркотики или деньги, как он утверждает… Очень странно, что он очутился на месте двух связанных между собой преступлений, которые разделяет срок в шесть лет. На совпадение никак не тянет… – Она посмотрела на Гейба, сидевшего напротив, зная, что тот разделяет ее мысли и чувства. Они раскрыли не одно, а целых три преступления. Их коллеги проверяли связь Лиланда Эшера и Элейн Кобер. Но головоломка еще не разгадана до конца. – Мне все-таки кажется, что дело там в чем-то еще.

– Давайте не будем усложнять себе жизнь. У нас неопровержимые доказательства против Марча. – Лейтенант не собиралась упускать убийцу только из-за предположений Оливии. – Пистолет, который вы отобрали у Марча, оказался одной марки и одного калибра с найденным на складе. Конечно, это еще не решающая улика, но преступники склонны повторяться. Против Марча масса косвенных улик. Приведем Марча сюда и предъявим ему обвинения. Может быть, он заговорит.

Пока Макс и Трент одевались и собирали блокноты и компьютеры, Кейти прочитала полученное сообщение.

– Я уже получила ответ от детектива Кинкейда. Он и его напарник едут к миссис Кобер.

– Подождите! – Лейтенант Рафферти-Тейлор похлопала Оливию по плечу. – Это ваше дело. Если хотите, спуститесь в изолятор и сообщите Стивену Марчу хорошую новость, что вдобавок к нападению на вас и мистера Найта мы обвиняем его в убийстве Дэни Риз. Все молодцы, всем спасибо.

– А могу я позвать и своего отца? – спросила Оливия. – Ведь вначале дело расследовал он. Точно знаю, ему захочется присутствовать при том, как мы его раскроем.

– Звоните ему, – согласилась лейтенант.

– Что значит – его нет в камере?! – Оливия круто развернулась и посмотрела в конец длинного коридора. Она заметила, как отец качает головой, а Гейб прищуривается. – Где же он?

Макс во все горло ругал тупость канцелярских крыс и свою несчастливую звезду, а Трент Диксон объяснил, почему пропал подследственный.

– Марч потерял сознание. По словам охранника, утром у него началась ломка. Не знаю, что у него отказало – сердце, легкие или желудок, просто он не вынес «синдрома отмены». С час назад скорая помощь увезла его в больницу Святого Луки.

– Он еще жив?

– Да, насколько мне известно.

– Он еще там? Его охраняют?

– Ну да, конечно. Уж мы бы не позволили ему снова ускользнуть от нас. – Криво улыбнувшись, Трент похлопал Оливию по плечу. – Может, поедешь в больницу и сама зачитаешь ему его права? А я как следует поговорю со здешними канцелярскими крысами до того, как назначат служебное расследование.

– Спасибо, Трент.

– Как только сможем, мы к тебе подъедем.

– Гейб, папа, Джим! Поехали!

Пропуская ее, Джим позвенел ключами:

– За руль сяду я.

Джим включил сирену на своем пикапе, и до больницы в центре города они домчались за несколько минут. Они с Джимом помахали перед охранниками своими жетонами, и все четверо поспешили в главное здание, прошли мимо стойки информации и направились прямо к лифтам. Поднялись на второй этаж.

– Палата двести двадцать два… Спасибо, Трент.

Оливия сунула телефон в карман, первой вышла из лифта и повернула за угол. Но, прежде чем они добрались до палаты в конце коридора, она остановилась. Джим замер с ней рядом.

– Не нравится мне это! – Он развернулся и осмотрел коридор. – Где охрана?

У двери палаты стоял пустой стул. Оливия расстегнула кобуру и велела Гейбу и отцу подождать.

Гейб шагнул к ней:

– Оливия, будь осто…

– Позволь мне делать свое дело, троглодит!

Гейб нехотя кивнул и вместе с ее отцом зашел в соседнюю палату.

Кивнув Джиму в знак того, что она готова, Оливия достала пистолет и встала у двери в палату 222. Они быстро осмотрели палату, шкаф и туалет. Расстегнутые наручники на металлическом каркасе кровати подсказывали, что Марч ушел не один.