Открытая книга - Казанов

За час до полуночи беспорядочное общение на поляне прекратилось, все присутствующие выстроились в две шеренги, одна напротив другой. Мужчины встали по правую руку от каменного кресла, женщины - по левую. Двое дюжих стражей буквально подняли Николая и поставили в общий ряд, слегка придавив могучими плечами. Трон оставался пуст, прямо перед ним стояли четверо, выделяющиеся оторочкой плащей: Карл - красной, и еще трое - золотыми. Разговоры, перешептывания, даже дыхание - все стихло, тишина завладела лесом. Густая ночная тишина, в которой лишь звезды холодными глазками соглядатаев подглядывают из вышины, да едва слышно шевелятся под дыханием ветра верхушки деревьев.

Братья и сестры, - пронесся над вершиной Броккена голос Жреца Бездны, и у Николая пошел мороз по коже, настолько голос этот был равнодушен и холоден. Пришло время нам вновь собраться, познать науку Великой Тьмы, Великого Покоя, обрести свободу под сенью Бездны, - ликующие крики огласили поляну, прозвучали и стихли мгновенно, словно по знаку. Николай некоторое время силился осознать, как это он понимает Карла, ведь тот говорит не по-русски. И лишь новая фраза развеяла сомнения, - Жрец говорил по-английски. - Сегодня не наш срок, до Самхейна еще больше двух недель, но князья Бездны в своей неизреченной милости позволили провести собрание вне традиционных сроков. Призовем же великого учителя, образуем цепь.

Две людских змеи соединились хвостами и головами, образовав круг. Жрец и Иерархи, золото на плащах которых блестело даже через ночную тьму, встали крестом, образовав меньший круг внутри большего, как раз перед креслом, что к этому моменту полностью слилось с окружающей тьмой. Зазвучавшее песнопение, казалось, возникло из ниоткуда, столько голосов сразу начали его, причем Николай не заметил никакого знака. Сосед справа наклонился к Николаю и начал переводить: "Став людьми с добродетельным духом, мы перенесемся через холмистую область удручающего истребления; мы переедем через пустыню проявленного гнева на колеснице терпения, располагающего к покаянию; мы будем держать путь через лес любви и через плодородную почву хищения; и на минуту остановившись на опустошенном берегу забвения, мы достигнем океана верховной цели - Бездны". В ритм с пением все в кругу начали равномерно раскачиваться. Мужчины и женщины качались ритмично и равномерно, гимн Бездне вознесся к небесам темно-багровым столпом из центра круга. Повинуясь пению, мрак под деревьями ожил, зашевелился, сгустился в фигуры, заблестевшие недобрыми глазами. Огромные змеи, нетопыри, драконоподобные твари, призрачные и темные, словно сама ночь, явились принять участие.

Гимн резко оборвался, и тут же внутри малого круга, гейзером взвилось к небесам пламя. Багровый столп исчез, словно всосавшись в огонь. Не чистое, светлое пламя, обитель стихиалий, пылало здесь, а темное воплощение мощи Бездны, мрачная пародия на прекрасное творение природы. Жрец Бездны отшагнул назад, воздел руки. Новое заклинание звучало уже по-английски: "Ангел с мертвыми очами, ступай и повинуйся воле моей" - искрящийся водопад рухнул прямо из воздуха, и застыл, словно замороженный. "Крылатый вол, работай или возвратись в землю, если не хочешь смерти" - земля вздыбилась горбом, словно рвался из-под нее на поверхность, чудовищно сильный зверь, рвался, и затих, скованный. "Схваченный цепью орел, повинуйся этому знаку или беги вспять" вихрь сгустился, соткался из воздуха, легкое дуновение донеслось даже до Николая. Ступенька из земли, и две колонны по сторонам - вот какое странное архитектурное сооружение возникло на поляне. "Змея пламенная, приблизься к моим стопам, или узришь ужас ярости моей" - полоса пламени, настоящего, живого, полосой легла на колонны из воды и воздуха. Внутри образовавшегося квадрата, заслоняя сверкавшие до этого звезды, проявилась тьма. Густая, темная, не тьма ночи, а воистину Тьма Бездны. Из черного провала ощутимо тянуло холодом. Земля под ногами задрожала, огромную гору трясло, словно во время землетрясения. Все, стоящие в кругу, опустились на колени, и многоголосый вопль "Inri! Inri! Inri! " потряс мир. Словно отвечая на крик, из глубин земли возник рев, тяжелый, чудовищный, и когда его громкость достигла невыносимой силы, вспышка затмила мир.

Когда разноцветные пятна перестали плавать под веками, Николай открыл глаза. Трон уже не пустовал. На нем сидел некто, иначе и не скажешь. Обнаженный мужчина, словно облитый ярким светом. Нет, никаких прожекторов вокруг конечно не наблюдалось, светилась сама фигура. "Люцифер - светоносный" - подумал Николай, и сердце его застучало чаще. Со своего места он хорошо рассмотрел посланца Бездны: стройная, мускулистая фигура, черты лица правильные, выражение немного грустное. Мужчина обвел взглядом темных глаз поляну, на секунду задержав взор на Николае, и заговорил: "Приветствую вас, дети мои" мужественный, красивый голос потек над поляной. Для Николая речь звучала по-русски, но другие, судя по всему, воспринимали ее также на своих родных языках. - "Тяжела борьба наша, но мужайтесь и не поддавайтесь сомнениям. Победа скоро грядет. Я счастлив, сознавая, что меня любят и ждут в этом убежище, куда проникают только люди, достойные меня. И я тоже люблю вас, я буду защищать вас против ваших врагов, я пошлю вам успех во всех ваших делах. Я приготовлю вам безгрешные и бесчисленные радости, когда вы покинете этот мир и сольетесь со мною в Бездне. Избранники мои бесчисленные, звезды, блистающие на тверди небесной, светила, которые вы видите, и которые не видите, не так многочисленны, как те фаланги, которые меня окружают во славе грядущего Покоя:"

Речь лилась и лилась, тонко и почти незаметно завораживая внимание, приковывая его незримыми, но от этого не менее крепкими цепями к сияющей фигуре на троне. Николай встряхнулся, отгоняя морок, с трудом отвел взгляд от оратора. Огляделся, все вокруг замерли, благоговейно внимая. Не вслушиваться в произносимое становилось с каждой минутой все сложнее и сложнее, Николай чувствовал, еще немного, и все, увязнет, и не выберется потом. Его просто физически тянуло вновь взглянуть на светящееся существо, проникнуться словами, что оно произносит. "Вот влип" - Николай из последних сил скрестил пальцы в жесте земли. Почти сразу земной покров прямо перед ним вспучился бугром, и словно диковинный крот, земной дух выглянул на поверхность. Желтые умные глаза делали его очень похожим на филина, портил впечатление лишь нос картошкой. Да и не бывает у филина густой бороды и такого огромного рта. Слова родились сами, откуда-то из сердца, откуда мы говорим столь редко, лишь признаваясь в любви, или в иных, столь же исключительных случаях: "Что мне делать?". Гном опасливо зыркнул в сторону демона на троне, но тот не обращал на них внимания, увлекшись проповедью. Ответ родился тоже внутри, слова западали, словно камушки с обрыва: "Теряй форму, ведь ты же можешь. Все твои болезни последних дней - не болезни, а потеря человеческой формы. Ты свободен, так что не теряй времени, беги". И гном исчез, провалившись сквозь землю в самом прямом смысле слова.