Это были мы (СИ) - "Soul-keeper / Mr. Keeper"

Мариан тепло улыбнулась, легонько чмокнула Донника в щетинистую щеку и направилась к выходу. Фенрис последовал за ней, гадая, какие вопросы могут ждать его на улице.

― Без документов, ― начала она, едва полицейский участок исчез за углом.

Мариан припарковала автомобиль в тени переулка, сейчас Фенрис по достоинству оценил этот поступок. В салоне машины в сравнении с улицей было гораздо прохладнее.

― Где они? ― по лицу Хоук пробежала тень. Стало понятно, что она выдержит еще минуту-две, чтобы потом засыпать его вопросами.

Фенрис потер лицо руками, зевая.

― Ты что-то говорила о кофе? ― спросил он с надеждой.

― Хорошо, ― Мариан включила кондиционер и вырулила на дорогу. ― Заедем, возьмем на вынос. А потом ты всё расскажешь. Идёт? ― она бросила на него быстрый взгляд, не забывая при этом следить за дорогой.

― Идёт, ― согласился парень, разглядывая улицу исподлобья.

Он не хотел вспоминать и рассказывать о себе, но понимал, что Хоук имела право это знать. Особенно сейчас. Мозги после вчерашнего отказывались соображать, он словно тонул в океане новых впечатлений, захлебываясь эмоциями, которые едва отличал одну от другой. Девушка, сидящая рядом, за одну ночь стала для него ближе и дороже, чем он мог себе представить.

Они были близки…

Чёрт возьми, а если бы она не побежала за ним вчера, что бы произошло?

Если бы она осталась с Андерсом…

Фенрис не заметил, как сжал ладонь в кулак. Он был слишком неосторожен… Позволил вспыльчивости взять верх над разумом, погрузился в состояние, которого так боялся и стремился всеми силами не допустить.

Девушка, сидящая рядом, вытянула его из болота, в которое он добровольно залез. И сейчас, благодаря её другу, он даже умудрился отделаться от процедуры определения личности!

По настоянию Мариан, пришлось заехать в магазин одежды. Хоук сама выбрала и оплатила ему новую футболку: Фенрис предпринял несколько попыток отговорить, но девушка осталась непреклонной. Переодевшись прямо в примерочной и выйдя на улицу, Фенрис сдался и мысленно согласился с тем, что при такой жаре, наличие футболки являлось неоспоримым плюсом.

Мариан намеренно привезла их на ту же самую набережную.

― Похоже, это становится своеобразной традицией, ― весело заметил Фенрис, когда они вышли из машины.

Хоук ничего не ответила. Обойдя автомобиль, она направилась в сторону лестницы, ведущей к воде, и загадочно улыбнулась. Фенрис нес подставку с двумя стаканчиками дымящегося напитка. Аромат кофе бодрил, парень чувствовал усталость. Не столько из-за драки, сколько из-за произошедшего после неё…

Начинать разговор о своем прошлом отчаянно не хотелось.

Хоук села на лавочку и сладко потянулась. Фенрис опустился рядом и протянул ей кофе.

― Ну и погодка, ― Мариан подняла глаза вверх. Над ними возвышались густые ветви какого-то декоративного кустарника. ― Хорошо, что мы в тени.

Она придвинулась ближе и столкнулась с Фенрисом плечом. Затем отпила немного из стаканчика, подула, чертыхнувшись, что ей горячо.

Какое-то время они сидели молча.

Сейчас эта странная, незримая глазу связь ощущалась еще лучше. Фенрис чувствовал её собственной кожей. Мариан болтала ногами, разглядывая горизонт, и тихонько напевала под нос какую-то песенку. Он смотрел в ту же сторону: видел чаек, которые охотились в прибрежных водах, а также несколько небольших кораблей.

С Хоук можно было молчать, и при этом, ему продолжало казаться, будто они разговаривают. Фенрис переложил стаканчик в другую руку, а свободной приобнял девушку. Мариан в ту же секунду расслабилась и положила голову ему на плечо.

― Когда мне было восемь, на моих глаза убили одного человека, ― вдруг начал он. Хоук вздрогнула, но промолчала.

― Я жил в общине, ― Фенрис продолжил. ― Знаешь, я помню восемь одинаковых деревянных домиков, с абсолютно идентичным интерьером в каждом из них. Мне было не так много лет, чтобы вдаваться в подробности, но достаточно знания, что все игрушки у нас общие, а гулять отпускают на целый день. Каждая семья в общине ухаживала за всеми детьми, как за родными… К примеру… я мог прийти в любой дом и попросить еды. И просьба тут же выполнялась. Для меня не было никакой печали или тревоги. Я жил, как самый обычный, счастливый мальчик. Но в один день все изменилось.

― Что же произошло? ― тихонько поинтересовалась Хоук.

― На улице начали шептать, ― Фенрис прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания. ― Я помню голоса людей, твердящие, что сегодня будет вынесен приговор. Свершится кара небес или что-то в этом духе. И мне стало любопытно.

Когда настал назначенный день, все соседи отправились к месту вынесения того приговора, а я внезапно обнаружил, что шагаю вместе с толпой.

События произошли на песчаном берегу речки, недалеко от нашего излюбленного места для игр. Собрались все жители общины, другие дети, не считая меня, пытались пробраться в первые ряды. Мальчишки спорили, что будут делать с обвиняемым…

Несколько человек вышли вперед, за ними стояла женщина, я не видел её лица, оно было сокрыто под странной конусообразной шляпой с вуалью. Потом неизвестно откуда появился человек, который говорил громко и резко, я испугался, в его голосе зазвенел металл, и мне вдруг отчаянно захотелось убежать. Но кто-то из друзей заметил, стали дразнить трусом, поэтому я остался смотреть.

Женщину обвиняли в воровстве, якобы она украла овощи с наших грядок, для того, чтобы у её семьи было больше еды, чем у остальных.

Мужчина со страшным звонким голосом говорил, что она нанесла урон общине, преступление было совершено с намерением пошатнуть устои, нанеся оскорбление нашему Лидеру.

Люди кругом кивали головами и со всем соглашались. Мужчина отчеканил, что обвиняемая приговаривается к смерти, а казнь будет совершена незамедлительно.

Я не успел даже шагу ступить, как он вдруг схватил меня за ухо и велел внимательно смотреть. Сообщил, что перед нами какие-то каратели: они привязали приговоренную к деревянному столбу, на уровне глаз, груди и ног. Достали оружие. Мужчина сказал, что эти люди должны были выпустить по три пули, в каждое из мест, где она привязана. Всего получалось девять, сверху вниз. Он говорил быстро, голос звенел в ушах, и мне приходилось все внимательно слушать. Едва я пытался отвести взгляд, как он тянул меня за ухо так больно, что слезились глаза. Дети рядом были напуганы и взбудоражены готовящимся событием.

― И они выстрелили? ― голос Хоук дрогнул. Она взяла Фенриса под руку, крепко сжав ладонь на его предплечье.

― Кто-то в толпе вдруг сказал, что у этой привязанной женщины есть сын. Другой добавил, что маленькая дочь. Каратели призвали к тишине, а я подумал, что мне будет жаль этих детей, ведь они не смогут слушать на ночь сказки. Моя мама знала самые замечательные. Пока я размышлял, прозвучало три выстрела. Голова. Грудь. Ноги. ― Фенрис замолк, сглотнул застрявший в горле ком. Говорить об этом оказалось на удивление легко, до последнего мгновения. Он сделал над собой усилие и продолжил. ― Голова раскололась, словно бутылка с водой. Кровь смешалась с грязью и песком, почти добрызнув до зрителей. Мне показалось, что меня стошнит, я вывернулся из цепкой хватки мужчины и рванулся в сторону. Но меня толкнули вперед.

― Зачем они это сделали? ― почти беззвучно прошептала Хоук.