Москву ничем не удивишь - Ермаков Сергей Александрович

— Ты сам виноват, что так получилось, — сказал магнат, — если ты на самом деле никакой не Владик, которого я искал, а телеведущий Спичкин, то какого хрена ты сказал мне, что ты Владик?

— Потому что меня милиция ищет, — признался Матвей, отдавая Хорьковскому его бутылку с коньяком, — я думал, что вы милиционер, вот и соврал…

— А что ты натворил, что тебя милиция ищет? — спросил магнат, взяв у Матвея бутылку и сделав глоток. — Диски с песнями что ли украл с радиостанции?

— Нет, жену мою убил кто-то, а думают, что это я, — ответил Матвей.

— Лучше бы и мою жену тоже убили, чем вот так… — сказал Хорьковский и с горя залил в себя четверть содержимого бутылки.

— Не скажите, — отрицательно помотал головой Матвей, — всё равно жалко мою жену, она же живая была, хоть мне и изменяла, смеялась, думала чего-то, а теперь её совсем нет. Нигде нет. И не поговоришь теперь, и не разберешься, и не изменишь ничего. Не спросишь — почему она так поступала? Я ведь только после её смерти узнал, что Эля мне изменяла. И пипин ведь у меня большой, как противотанковая граната, а вот всё равно изменяла. И работал, и жил я только ради неё. И чего им бабам надо — не пойму я никак?…

— Ты про мой пипин никому больше не говори, — сердито сказал Хорьковский, — а то мне придется тебя убить!

— Хорошо, — согласился Матвей, — могила!

Хорьковский протянул ему остатки коньяка, Спичкин допил, сморщился от жжения в губах, поставил бутылку рядом с собой.

— Ты этого Владика знаешь? — спросил Хорьковский.

— Нет, не знаю, — ответил Матвей, — Татьяна мне вскользь говорила, что к ней какой-то дальний родственник приехал из-под Рязани, но я с ним не виделся.

— Надо его убить, — решительно сказал Хорьковский, взмахнув пистолетом, — чтобы она с ним больше не встречалась.

— Этим проблему не решишь, — ответил Спичкин, — всегда найдется другой Владик, сколько их по Москве бегает?

— А ты что мне предлагаешь мою Вику убить? — повернулся к Спичкину магнат, отбросил пустую бутылку в сторону, схватив его за грудки и приставил к подбородку дуло пистолета. — Ты что не понимаешь, что я жить без неё не могу!!!

Хорьковский стал трясти Матвея, тот ударился головой о стену, ему было очень больно, голова закружилась от удара и от выпитого натощак коньяка. И вдруг ему стало безразлично что с ним будет. Хорьковский тряс его, пока не устал, а потом оттолкнул от себя Спичкина и тот без сил рухнул на пол рядом со стеной.

— Тебя я тоже убью, — сказал магнат, — я так решил. Ты знаешь про мой пипин и вообще ты слишком много знаешь, чтобы жить!

— Не надо, — жалобно попросил Спичкин.

— Надо! — жестко сказал Хорьковский. — Я сказал и не спорь, я не люблю этого!

Глава  13  Внезапное вторжение

Михаил Юрьевич Насосов молча смотрел на представителей своей службы безопасности, которые представляли собой в данный момент команду инвалидов. Вдовиченко посинел лицом и белый пластырь на его переносице лишь оттенял мрачность физиономии. Стоять Вдовиченко мог с трудом с трудом и Насосов разрешил ему присесть. Бляшкин с перевязанной под подбородком и на макушке головой то и дело касался своих намазанных мазью Вишневского ушей и морщился от боли. Один только Петров обошелся только одним синяком под правым глазом, и то его ему поставил не напавший на них мужик из грейдер, а сам Вдовиченко за то, что Петров трусливо спрятался в раздавленной «БМВ» и даже не пытался вылезти наружу и помочь товарищам.

— Ну вы и уроды, — сказал наконец после долгого раздумья Насосов, — какой-то отставной морпех вами подтерся, как пионерами. Расслабились, разжирели без настоящего дела.

— Юрич, он на нас неожиданно напал, — попытался оправдаться Вдовиченко, — кто мог подумать, что этот грейдер нас начнёт давить?

— А о чем ты думал? — задал встречный вопрос Насосов. — О чём ты вообще думаешь? О девках, о бане, о ресторане, ужине в ресторане, о чём ты вообще думаешь? Если бы ты в девяностых вот так же как сегодня ворон считал, то давно бы на кладбище сгнил! Просто я так понимаю, что жиром у тебя мозги заплыли, ты нюх потерял, расслабился!

— Ты же сам говорил, что дело плевое, — попытался оправдаться Вдовиченко, — что оружия даже брать не стоит…

— Ты на меня стрелки не переводи! — рассердился Насосов. — Я тут сижу в кабинете в безопасности, а если езжу куда, то сажусь в бронированную машину. Да и то иногда подумываю — не готовит ли кто на меня покушения? А ты на самом краю находишься, в тебя же первого палить начнут ежели чего, а ты ворон считаешь! Жить не хочешь?

— Хочу, — хмуро ответил Вдовиченко.

— Так вот думай в следующий раз и по сторонам смотри! — ухнул кулаком по столу Насосов. — Что с этим грейдером, выяснили? Откуда он взялся?

Петров, которому поручено было разведать обстоятельства появления в районе офиса странной снегоуборочной машины, сразу же сделал шаг вперед и доложил:

— Я все выяснил. Водитель этого грейдера всю ночь работал, утром машину закрыл и поехал домой поспать часок другой. У них сейчас аврал. А когда приехал, то увидел, что грейдера на месте нет. Короче, этот Краб, который на нас напал, грейдер угнал.

— А его вообще можно угнать? — спросил Насосов.

— Наверное можно, — ответил Петров, — любую тачку можно угнать, почему нельзя угнать грейдер?

— А я так полагаю, что Краб с водителем грейдера договорился, дал ему стошку баксов, сел за руль и вас, придурков, придавил, — сказал Насосов, — а потом вылез и разделался с вами, как с пацанами. Вот как дело было. А на вас из окон вся контора смотрела и видела как вас, бугаев, как щенков, по земле катали!

— Ну так, Юрич… — попытался что-то сказать Вдовиченко.

Но Насосов не дал ему ничего даже пискнуть — взглянул, как испепелил и Вдовиченко заткнулся.

— А ты, зоофил, — тихо обратился к притихшему Бляшкину Насосов, — зачем бродячей собачке голову оторвал на глазах у всех? Не на ком было тебе сорваться?

— А? — переспросил Бляшкин, уши которого после того как их стесали прутья забора, были заложены ватой. — Чё?

— Хер через плечо, — рассердился Насосов и крикнул так, чтобы он услышал, — ты зачем собачке голову оторвал на глазах у всех?

— Она обоссала меня! — заорал в ответ Бляшкин.

— Да ты сам обоссался! — в гневе выкрикнул Насосов. — Где вас только таких берут дураков? Специально роняют при родах, наверное?

— Это не я обоссался, — криком ответил Бляшкин, — а он! Из машины не вылез даже!

И он ткнул пальцем в стоящего рядом Петрова.

— Я не успел, меня подушкой безопасности прижало, — стал оправдываться Петров.

— Всё, умолкли! — прикрикнул на них Насосов.

Да, правда, времена нынче настали тяжелые — перестрелок нет, естественного отбора, само собой, тоже. Раньше-то ведь как оно бывало — пацан в бригаду попадает и начинает его жизнь тесать словно тесаком, пули свистят у виска, редко кто в девяностых больше полугода в «пехоте» протягивал. И счастье еще если в тюрьму попадал, а то больше половины на кладбище. Зато оставались в результате в бригаде какие орлы — зубами пулю на лету ловили. А теперь вот закончили стрелять друг в друга и что хорошего? Вдовиченко зажирел, даже ни разу не ударил этого Краба, а сам размазался по ковшу. И этих молодых притащил Вдовиченко к нему в охрану. Что за охрана — бздуны и истерики.

— Короче так, — мрачно сказал Насосов, — облажались вы по полной программе на глазах у всей моей конторы. Задачу вам поставленную я с вас не снимаю, Алмаза найдите, деньги с него снимите как хотите, Татьяну тоже на счетчик ставьте, тем более теперь есть из-за чего — машину-то её папаша вдребезги раздавил.

— А с Крабом что делать? — спросил Вдовиченко.

— Краб — это ваша проблема, не моя, — ответил Насосов, — я глава корпорации, я занимаюсь бумагами, а ваша задача чистить мусор, который мешает нам дело делать.

Вдовиченко оживился.

— Ну, че, Юрич, тогда мы стволы берем и едем к Татьяне, — предложил он, — накажем всех по полной программе…

— Не-е-ет, — протянул словно припев застольной песни Насосов и отрицательно покачал пальцем, — вы что бабы в юбках? Краб вас голыми руками положил, так вот оправдайтесь, вы же телохранители, вы же в спортзале по пять часов в день проводите, качаетесь, грушу колотите, вот и покажите чего вы стоите, сделайте из него отбивную безо всякого оружия. Я же вас с ним один на один не посылаю на ринге драться, втроем прошу совладать.

— Так он это… он же грейдером нас давил… — напомнил Петров. — Если бы он просто бы начал драку то мы бы…

— Если бы да кабы, — передразнил его Насосов, — если бы у бабушки были яйца, она была бы дедушкой! Давайте, проявите стратегический ум. Меня не волнует как вы это сделаете, надоело мне за вас все решать, встали и пошли отсюда дело делать!