Александр - Михаил Ланцов

— Вы знаете, в свете открывшейся подробности, я думаю, особых затруднений не возникнет. Ведь я вас верно понял?

— Правильно. Но распространяться об этом перед случайными людьми не стоит. Сколько вам нужно времени чтобы договориться с компаньонами?

— Неделя.

— Хорошо. Тогда жду вас через неделю. Всего хорошего. — Александр кивнул, обозначая завершение аудиенции. Чижов вежливо попрощался, откланялся и уже в дверях спросил.

— Так это, стало бы, шестифутовая колея теперь основная будет по империи?

— Да. — Саша прямо и спокойно смотрел на промышленника с совершенно невозмутимым видом. — По крайней мере, я приложу к этому все усилия.

— Спасибо. — Чижов смущенно улыбнулся, поклонился и вышел.

Впрочем, вернуться к вопросу обдумыванию единой системы измерений ему не дали. К нему чуть ли не с боем рвалась его старая подруга Наталья Александровна.

— Хорошо, зови, — сказал слуге Саша и тяжело вздохнул, приготовившись к появлению этого стихийного бедствия. Наталья, впрочем, вошла очень тактично и вежливо. Аккуратно подошла, взяла из вазочки яблоко и, мгновенно превратившись в яростную фурию, бросила его об пол так, что бедный фрукт разлетелся в крошево.

— Как ты мог! — Наталья шипела.

— Наташа, что с тобой?

— Ты полтора года собирал по всей планете шлюх! Так нет, тебе этого мало! Ты их в Москву притащил с собой! Да ладно бы еще нормальные были, но эти азиатки!

— Ты чего? — Александр еле сдерживаясь от смеха, смотрел на маленькую, симпатичную женщину, буквально кипевшую от ярости. — Наташа, ты меня ревнуешь?

— Еще чего! — она надула губки, скрестила руки на груди и демонстративно отвернулась. Александр же встал. Подошел и обнял ее, крепко прижав к себе все это скандальное тельце.

— Наташ, не ворчи. Ты же знаешь, что у нашего романа нет будущего.

— Знаю. Но все равно противно. Хотя бы куртизанку, что ли какую привез. И как оно с азиатками? Да еще такую кучу! Ты что, задумал себе гарем завести?

— Зай, эти женщины — профессиональные массажистки, а не проститутки.

— Массажистки? Забавно, никогда такого слова не слышала. А что, это теперь так принято называть дам легкого поведения?

— Нет. Они мастерицы в других делах. Если желаешь, я могу продемонстрировать. Тебе понравится. — Она недоверчиво посмотрела на него.

— Ты плыл на корабле с такой группой симпатичных женщин и не затащил ни одну из них в постель?

— Дурочка, эти женщины, часть официальной делегации. Да и Елена в ярости будет. Ну же, не ворчи. Все хорошо. — Саша слегка встряхнул Наталью за плечи и нежно поцеловал в шею. — Массаж, это когда твое тело разминают, дабы удалить из него усталость, тяжесть и прочие неприятные вещи. Это весьма приятная лечебная процедура. С этой увлекательной вещью я познакомился в Сиаме. А этих дам мне дал в качестве наставников их местный король. Они будут учить наших девочек массажу, мои люди, взамен, станут наставлять их в медицине. По-моему, вполне честный обмен. Желаешь попробовать?

— Любопытно. Да, пожалуй.

— Осип! Осип! — Александр позвонил в колокольчик и позвал дежурного лакея. — Осип, распорядись, чтобы передали Николаю Петровичу мою просьбу о двух сиамских мастерицах. Пускай они с максимальной поспешностью приходят со всем необходимым для массажа в залу с зеленой дверью.

— Будет исполнено, ваше императорское высочество! — лакей четкими движениями поклонился и исчез с невероятной скоростью и бесшумностью.

— Пойдем, — цесаревич взял за руку Наталью и, увлекая к двери, продолжил, — Тебе предстоит переодеться к приходу этих дам. Да и не только тебе. В наших нарядах подобными вещами не занимаются.

Спустя минут пятнадцать, переодевшись и ожидая прибытия массажисток, Александр продолжил беседу с Натальей.

— Кстати, ты не сказала ни слова о том, как у тебя дела. Я так понимаю, проблем у тебя нет?

— Не совсем так. Месяца два назад был очередной скандал с мужем. Он ворвался в типографию и попробовал устроить разгром, но там присутствовал Николай Адлерберг, который смог его успокоить и выпроводить.

— Печально.

— После этого скандала я потребовала от него развода.

— От меня что-то нужно?

— Нет. Как только стало известно, что ты вернулся, усмирил поляков и в статусе цесаревича находишься в Санкт-Петербурге, он быстро подписал все необходимые документы и, захватив с собой детей, уехал из Москвы.

— Я его так напугал?

— Он знает, что мы были близки.

— Откуда?

— Я сказала, — Наталья потупилась. — Во время одного из скандалов он обнажил кортик и полез на меня. Я испугалась и закричала, что ты его сотрешь в порошок, если он еще хотя бы пальцем меня тронет.

— Ясно. — Александр улегся на спину и задумался.

— Мне не нужно было говорить? — Наталья встревожено посмотрела на цесаревича.

— Наташ, все нормально. А как дела с комиксами?

— С ними все отлично. Мы каждый месяц выпускаем их огромным тиражом в пятьдесят тысяч экземпляров, половина которого на немецком языке.

— В самом деле?

— Да. В Германских землях он стал очень популярен.

— А по деньгам как?

— Издательство приносит доход. Причем существенный. Это, конечно, странно, но факт. За прошлый 1862 год при общем тираже в полмиллиона экземпляров разными номерами, мы смогли выручить с них около двухсот тысяч рублей.

— По сорок копеек с номера? Неплохо. И хорошо покупают?

— Очень хорошо. Оказалось, что красочный нейтрально-сатирический журнал в картинках очень популярная вещь. Причем, нам удалось пресечь попытки выпуска аналогичных журналов через суд и получить еще двести тысяч в виде компенсаций.

— Отменно. — Саша довольно покивал и хмыкнул. Прибыль, пусть и небольшая, нарисовалась оттуда, откуда он ее не ждал, так как изначально считал проект чисто дотационным.

— Но это еще не все. Нам поступило предложение от ряда известных и весьма интересных деятелей Великобритании и Франции.

— Да? — Александр повернулся на бок. — И что они хотят?

— Расширения тиража. Нам предлагают выкупать по пятнадцать тысяч экземпляров ежемесячно по розничной цене, если мы их переведем на английский и французский язык. А это еще двенадцать тысяч рублей сверху за каждый месяц.

— Итого, за три года семьсот тысяч рублей и перспективы получать еще тридцать две ежемесячно. Расходы на создание типографии покрыты?

— Да. С учетом всех расходов и выплат сейчас на счету издательства находится сто двадцать семь тысяч рублей.

— Маловато. У нас же не так много сотрудников.

— Левшин, после твоего отъезда, настоял на том, чтобы вложенные в нас средства был оформлены как кредит в пользу Дворянского банка. Мы его полностью закрыли.

— Каков кадр! — Цесаревич аж привстал. — Наглец!

— Саш, я думаю, на него давили. Не злись. В конце концов, мы в выигрыше и никому ничего не должны.

— Это ты, конечно, хватила, но по делу издательства, действительно, вроде бы все хорошо.

— Ваше императорское высочество, — Наталья подсела к Александру и обняла его, — рассказывайте, какие у вас проблемы. Может быть, ваша подруга сможет вам помочь. — В этот момент вошли массажистки и начали сеанс народной медицины Юго-Восточной Азии.

Через два часа, отдыхая в положении полулежа в той же комнате на мягких кушетках и распивая ароматный чай.

— Понравился мой гарем? — Саша лукаво улыбался.

— Да… знаешь, это впечатляет. Только страшно немного было, когда они меня ломали.

— Эх… сейчас бы баньку, — великий князь сладко потянулся и зевнул.

— Не знала, что она тебе нравится.

— Обо мне люди вообще мало что знают. Должность у меня такая — человек-миф… человек-сказка. А если императором стану, то и подавно. Не жизнь, а кислота начнется. Да и сейчас не легче. Дел по горло. Вот только ты и отвлекла.

— А что за дела? Может быть, я помогу чем? — Наталья сексуально улыбнулась, смотря на великого князя блестящими глазами, и поигрывая обнаженным до самой груди плечом.

— Наташ, эта помощь, конечно, очень соблазнительна, но я вынужден отказаться. Ты моя соратница, а не любовница. Извини меня, конечно, но так с соратниками поступать неправильно.

— Какой ты сегодня грубый, — сказала Наталья томным голосом, чуть прикусив нижнюю губу.

— Да уж, игривости тебе не занимать, — по-доброму рассмеялся Саша и отпил немного чая, смакуя насыщенный, терпкий вкус напитка.

— Саш? Рассказывай! Ты изводишь меня, я не усну, пока не узнаю, какие проблемы тебя тревожат.

— Так ты же и будешь ходить с мешками под глазами. Оно тебе надо?

— Саша! Я в тебя сейчас кину чашкой!

— Боюсь-боюсь! — Александр нарочито вычурно попытался прикрыться от предмета, которым в него хотели кинуть, немного юродствуя.