Сердечный выстрел - Владимир Григорьевич Колычев

— Да нет, со мной… А что? — встрепенулся Митьков.

— А то! Где Гуляев?

— Так не было его сегодня.

— Сами с батареей придумали?

— С какой батареей? — дернулся Митьков.

— Это вы о чем? — пробубнил его дружок.

— Я сразу понял, что вы идиоты. Но не думал, что настолько… Пальчики-то хоть с коробки догадались стереть?

— С какой коробки?

— С праздничной. В глянцевой бумаге. На двадцать четыре салюта.

— Отпечатки? — Митьков глянул на свои руки.

А перчаток-то нет. Не догадался надеть.

— В машину давайте! — Фомин кивком указал на свою машину.

— Зачем?

— Охраной вас обеспечивать. Чтобы головы вам не поотрывали. А то скажут потом, что в Верховерской все такие, все головы без мозгов.

— Какой охраной?

— Казенной. За казенный счет.

— Да мы ничего не делали!

Как это ни смешно, но сделанный ради красного словца прогноз Родиона сбылся. На перекресток вышли телохранители Смальцева, без шапок, в черных полупальто. Один громила указал на Фомина, и они перешли с быстрого шага на бег трусцой.

— Ну, чего стоим? — спросил Родион, кивком указав на них.

Митьков и его дружок, как по команде, запрыгнули в машину. Вася даже не глянул на Катюху, которая уже стояла на крыльце.

Разворачивая машину, Родион махнул рукой, отправляя телохранителей в обратный путь. Кто не успел, тот опоздал.

— Или, может, высадить вас? — спросил он, обращаясь к Митькову.

— Да не хотели мы, — буркнул тот.

— Что не хотели?

— В Смальцева стрелять.

— А почему именно в Смальцева? Не хотели.

— Ну так, а кто у нас тут беспредел развел?

— Беспредел. Вам повезло, что Смальцев осознал свою ошибку. И хочет все исправить. Заявления не будет, иска о причинении материального вреда тоже. Прощает вас Смальцев, завтра будете на свободе.

— Это правда?

— Тем более что вы сами сдались в руки закона. Я ничего не знал, вы сами мне во всем признались… Кстати, кто на Смальцева вас навел?

— В смысле навел? — Митьков воровато глянул на своего дружка, который сидел сзади.

— В самом прямом смысле. Откуда вы могли узнать, когда Смальцев будет возвращаться из Пшеничной?

— Не знали, просто ждали.

— А откуда вы узнали, что Смальцев в Пшеничной?

— Видели, как он через Верховерскую проезжал.

— И салютом его встретили?

— Да.

— Советую вам не отказываться от признания. Смальцев настроен на мир и дружбу, э-э… с народными повстанцами.

— Казаки мы, — поправил Митьков.

— Да какие вы казаки? — фыркнул Фомин.

Он сдал хулиганов дежурному дознавателю — на его усмотрение, возбуждать уголовное дело или нет. Если Смальцев откажется от заявления и претензий, то дело можно спустить на тормозах.

Глава 12

Закрутился, замотался, домой вернулся поздно, печь растопил, воды нагрел, сполоснулся. Выпил уже после первой звезды. Всего три стопки, не напиваться же. Не хотел Родион уходить в запой, не дело это… Но четвертую стопку все же наполнил. Вот это точно последнюю, а потом на боковую.

К дому подкатила машина, Родион нахмурился. Что, если это Лера на такси приехала? Рождество завтра, но и на сочельник случаются чудеса.

Но подъехала Майя, на своем «Мерседесе», в норковом полушубке, сногсшибательно красивая, но не приветливая.

— А я тебя и не ждал! — улыбнулся Родион, открывая калитку.

— Ну я же не Лера! — Майя мотнула головой, отказываясь заходить во двор.

— Лера, — эхом отозвался он.

— Плевать мне на твою Леру! И на тебя тоже!..

— Браво!.. За что такое счастье?

— Пацанов зачем подставил?

— Не понял.

— Сказал, что Смальцев их не тронет.

— А он их тронул?

Насколько Родион знал, Смальцев в полиции не появлялся, заявление не писал.

— Начальник ваш подъезжал, сказал, что их по всей строгости закона будут судить.

— Запугивает. Должно же до них дойти, что нельзя в людей ракеты запускать. Это же смертельное оружие.

— Так на них дело завели, покушение на убийство.

— Раз ты на машине, — Родион глянул на стоящий неподалеку «Мерседес», — подвезешь?

— Так за тобой и приехала.

— Одна? — Он не мог видеть, кто в машине.

— Нет, с Гуляевым!

— Это который герой?

— А что, не герой?

— Герой, конечно! Кашу заварил, а дружкам расхлебывать… Я сейчас оденусь, а он пусть подумает, как со мной говорить.

Фомин стал поворачиваться к Майе спиной. Не хотел он видеть Гуляева, так что пусть парень уносит ноги, пока не поздно. А то его ждет грубый, жесткий разговор. И Майя здесь ни при чем.

— Семен в полиции, — не без насмешки сказала Майя.

— Интересно, — остановился Родион.

— Семен на самом деле герой. Пришел в полицию, сказал, что он запустить фейерверк придумал. Сказал, чтобы Митькова отпустили, ну и того, кто с ним.

— Крячков, но это не важно, — с удивлением в голосе проговорил Родион.

— Важно, что Семен не стал прятаться за их спинами! — с гордостью за своего бывшего сказала Майя.

— Я сейчас!

Фомин оделся, вышел к Майе, сел к ней в машину.

— А ты не знал, что Семен в полиции? — спросила она, отпуская педаль тормоза.

— Будем считать, пустил дело на самотек. Но Смальцева в полиции точно не было.

Родион не стал никуда звонить: решил прояснить ситуацию на месте.

— Семена задержали, он в камере вместе со всеми.

— И я должен его вытащить? — усмехнулся Фомин.

— И ты должен его вытащить! — резко глянула на Родиона Майя. И уже мягче: — Ради меня!

— Ну, если только ради тебя, — пожал он плечами.

Полковник Михалев уже собирался уезжать, он инструктировал оперативного дежурного, когда появился Родион.

— А-а, Фомин! — Михалев глянул на него, как сытый хищник на случайно подвернувшуюся жертву.

В глазах вопрос, разделать его под орех сейчас или оставить на потом?

— Жалоба тут на тебя поступила, — хмыкнул Михалев.

Он больше не торопился домой, но и Фомина к себе в кабинет не тащил. Зачем, если вопрос можно быстро решить на месте?

— От задержанных?

— Да нет. От гражданина Смальцева. Нагрубил ты ему.

— Неправда. Но могу извиниться. Письменно.

— Письменно заявление будет. Кажется, ты отговаривал его писать заявление?

— Да пацаны дурные, глупые.

— Да нет, это не глупость, это терроризм!

— Ну, если Смальцев хочет народ окончательно против себя настроить, пусть будет терроризм.

— В общем-то, я с тобой согласен, Фомин… Да и Смальцев не хочет идти на обострение ситуации… — Михалев снова заторопился домой. — Заявления не будет… А ты чего хотел?

— Так с дознавателем поговорить, я слышал, дело завели, покушение на убийство.

— Ну, можно и покушение, если потерпевший будет настаивать. А так пару дней подержим и отпустим.

— Пару дней.

— Чтобы жизнь медом не казалась, — кивнул Михалев.

— Ко мне уже люди приходят, за