Алый шар луны - Анна Данилова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, Володя, я слушаю… – услышал он родной голос. Ему показалось даже, что в тоне ее нет ожидаемой обиды. – Я тут звонила тебе…
– Знаю-знаю… – У него неожиданно появился шанс оправдаться перед ней. – Представляешь, трубку взяла моя подвыпившая коллега! Ты ее знаешь, это Лариса Гохманова…
– Она с самого утра так набралась, что назвалась твоей женой? – холодно спросила Полина.
– Вот приедешь, и я тебе все объясню… Поля, прошу тебя, главное – не бросай трубку! И верь мне! Я люблю только тебя! Полина, мне кажется, что я влип в отвратительную историю… И мне некому об этом рассказать, кроме тебя. Ведь ты для меня – самый близкий человек!
– Ты переспал с ней, а утром пожалел об этом… думаю, так. И когда решил ее выгнать, она начала грубить тебе, называть дураком… Это из-за меня. Где-то примерно так… Я все это сочиняю на ходу, зная тебя и представляя себе поведение женщины, которую пытаются силой выпихнуть из квартиры… Лариса Гохманова… Это такая кусачая, опасная адвокатша? Ты мне рассказывал о ней. Говоришь, что влип? Неужели она решила написать заявление об изнасиловании?
Володя слушал ее – и не верил собственным ушам. Откуда ей все известно?! Неужели она незримо присутствовала здесь?
– Так не бывает, Поля… Откуда ты все знаешь?!
– Володя, я же пишу детективы… У меня полно таких историй. Многие, кстати, ты мне сам и рассказывал.
– И что мне теперь делать?
– Тебе надо представить ваше свидание… гм… как бы на самом высоком уровне, понимаешь? Ни в коем случае не мой рюмки и стаканы. Пусть в квартире останется побольше ее следов, понимаешь? И еще… Помнится, эта твоя Лариса строит дом на Рублевке, и ей не хватает денег? Она случайно не чертила тебе какую-нибудь деталь этого дома… что-то, имеющее отношение к дизайну?
– Зачем? Я не понимаю ход твоих мыслей…
– Если тебя попробуют обвинить в изнасиловании, ты скажешь, что Лариса спровоцировала тебя на близость специально для того, чтобы потом тянуть с тебя деньги, понимаешь? Мол – заберу заявление об изнасиловании, если ты заплатишь мне столько-то… Кроме того, позвони своим друзьям из прокуратуры и попроси их узнать фамилии тех ее клиенток, которым она советовала поступать точно таким же образом…
Она говорила еще что-то, предлагала новые способы защиты от Ларисы, а Володя слушал ее, и ему казалось, что весь этот кошмар и, главное, этот невероятный разговор с Полиной ему только снится…
– Поля, скажи, зачем ты мне помогаешь?
В ответ он услышал всхлипывание, и она тут же отключила свой телефон.
Владимир вдруг принял неожиданное решение – немедленно выйти из дома. Тем более что у него накопилось немало дел, одним из которых была поездка в Балашиху. Полина просила его собрать информацию о Розе Флорской.
Он умылся, переоделся во все чистое, сунул записку с адресом Розы, сестры Флорского, в карман и вышел из квартиры. Еще в лифте у него промелькнула мысль, что неплохо бы позвонить Ларисе и извиниться.
Он вздохнул и достал телефон.
19
Сна не было. Она смотрела на фиолетовый прямоугольник окна и спрашивала себя, неужели ей отпущено так мало счастья – всего один год? Или же это много – целый год? Она, привыкшая к одиночеству, и не мечтала о том, что когда-нибудь ей встретится человек, которого она так сильно полюбит и который будет так любить ее. Идеальный мужчина (в ее представлении), о котором она мечтала, появился в ее жизни неожиданно, и у нее тотчас изменились жизненные принципы, она стала другим человеком. Из незамужней, склочной, нервной и эгоистичной молодой женщины она превратилась в кроткую и сентиментальную девчонку, которая ловила каждый взгляд своего любимого, каждое его слово и вздрагивала всякий раз, когда слышала его шаги. Ее холодные бессонные часы уступили место жарким страстным ночам, она почувствовала вкус любви, и все остальное, что прежде составляло ее жизнь – школа, ученики, унылый привычный быт, – отступило на второй план. Ей ничего не стоило теперь опоздать на занятия или не обратить внимания на замечание директора. Главным для нее было возвращение домой и встреча с мужем. Да, она теперь была замужем, у нее, помимо любви, появился в жизни и статус замужней, как бы полноценной женщины – все то, чего ей прежде так не хватало и над чем она так громко смеялась…
Костя лежал рядом с ней, он ровно дышал и спокойно спал, и она, боясь потревожить его сон, даже не пошевельнулась с тех пор, как проснулась и поняла, что обречена на бессонницу. Она знала, что, стоит ей легонько тронуть его за плечо, как он тотчас проснется и спросит ее, почему она не спит, постарается успокоить ее, обнимет и возьмет ее в свой сон… Один сон на двоих – это было бы так чудесно!
Почему она встретила его так поздно? Почему он не появился раньше, прежде, чем случился весь этот кошмар? Будь у нее своя личная жизнь, она не вмешивалась бы так активно в жизнь Гриши. Может, даже не испытывала бы такую ненависть к Людмиле. Хотя… Нет, Людмилу она ненавидела бы всегда. Потому что она испортила его жизнь. Исковеркала, превратила в помойное ведро…
Роза почувствовала прилив тошноты, как если бы снова увидела распростертое на полу мертвое тело своей снохи. Разбудить или не разбудить Костю? И что она ему скажет? Что она получила сигнал? Что невозможно больше молчать? Что вчера вечером произошло нечто, чего она не может утаить?
Она записывала домашнее задание в тетрадку своего ученика, когда в дверь класса постучали.
– Да, войдите… – проговорила она рассеянно, аккуратно выводя слова: «Этюд – выучить наизусть. Сонатину – аппликатура…»
В класс вошел представительный крупный мужчина в темной «аляске». Разрумянившийся от мороза.
– Вы – Роза Флорская?
– Да, это я.
Уже в эту минуту она пожалела, что не назвала свою настоящую фамилию. Ведь она год уже, как не Флорская, а Шарова.
– Мне необходимо с вами поговорить.
– Хорошо, я сейчас заканчиваю…
Она дописала задание, попрощалась с учеником и предложила посетителю сесть на старый жесткий стул. Все стулья в музыкальной школе были давно заменены на новые, и только этот старинный арабский стул с красной плюшевой обшивкой почему-то забыли в ее классе. Обычно на нем сидели родители или ее знакомые, заходившие к ней на чашку чая в обеденный перерыв. Сейчас же на него опустился человек, от которого ощутимо исходили волны тревоги…
– Меня зовут Владимир Александрович Пухов. Я – следователь прокуратуры, приехал к вам из Москвы. Дело в том, что я разыскиваю одну женщину, ее фамилия Агренич. Надежда Агренич. Вам это имя ни о чем не говорит?
Она старалась держать себя в руках.
В который уже раз к ней приезжают, чтобы расспросить об этой Агренич, хотя на самом деле ищут Гришу. Его уже давно нет в живых, а они все ищут, ищут… Почему его даже после смерти не могут оставить в покое?!
– Нет, не говорит, – солгала она. – А кто она такая? И почему вы ее ищете?
– Она пропала без вести.
– Почему же вы разыскиваете ее здесь?
– Вот, значит, как… Теперь вы задаете мне вопросы! Что ж, я охотно отвечу, – устало улыбнулся следователь. – Дело в том, что ваш брат, как вам, вероятно, известно, некоторое время тому назад сбежал из мест лишения свободы, куда его отправили за убийство своей жены. Так вот, в тот же день, когда он вместе со своими… гм… коллегами по заключению совершил побег, в поезде, в который они пробрались, надругались над одной пассажиркой, Надеждой Агренич. После чего она исчезла, оставив все свои вещи. И лишь лужа крови в тамбуре свидетельствует о том, что ранили или убили именно ее… Поскольку ее тело так и не нашли, мы предполагаем, что ваш брат – личность, обладающая весьма ценными человеческими качествами, хирург, да и просто культурный, интеллигентный мужчина, – мог предложить Агренич свою помощь, понимаете? Он мог сбежать вместе с ней!
– Что вы такое говорите?! Да, действительно, все то, что вы рассказали мне о моем брате, верно. И он на самом деле сбежал. Но зачем ему, беглому, брать с собой какую-то там пассажирку? В чем тут смысл? Я не понимаю! Насколько я знаю своего брата, он мог бы помочь ей совершенно другим образом… Довести, скажем, до ее купе и оставить в покое, оградив девушку от посягательств своих, как вы выражаетесь, соратников по несчастью. Но зачем ему ее-то с собой брать, повторяю, да еще и без вещей?
– Дело в том, что эта девушка – так уж сложились обстоятельства, – накануне своего путешествия в этом поезде, похитила крупную сумму денег, а потому ехала нелегально, без билета. Понимаете?
– Тогда мне ясно… Думаете, она рассказала первому встречному о том, что она воровка, и попросила у него, у беглого, так сказать, каторжника, помощи? Вам бы романы криминальные писать!
Он не обиделся. Покачал головой:
– Да, вы правы. Все это звучит крайне неубедительно. Но это – правда. Девушка исчезла вместе с вашим братом. И нам просто необходимо ее найти. Скажите, вы видели своего брата после его побега?
