Сумеречные воспоминания - Мэгги Шайн

— О чем ты только думал, черт возьми? Как ты мог позволить себе…

— Проклятье, я не знаю! — воскликнул Роланд, наклоняя голову и прижимая ладонь ко лбу. — С ней все будет в порядке?

Эрик тяжело вздохнул.

— Когда она проснется, то будет чувствовать слабость. Вероятно, ей будет очень паршиво и срочно потребуется порция свежей крови. Но тем не менее я бы сказал, что она все же будет в лучшем состоянии, чем ты сейчас. — Он покачал головой. — Расскажи мне, что произошло, Роланд. Это так на тебя не похоже.

— Отнюдь, именно это и есть мое истинное лицо.

— Какие глупости! Сколько тебя знаю, ты всегда отлично владел собой.

— Разве? — Роланд шагнул к огню. Некоторое время он молча смотрел на угли, вдыхая острый аромат тлеющей древесины. — А ты никогда не интересовался, почему я такой уравновешенный и всегда один? Задумывался ли ты хоть раз, какие дьявольские наклонности могут скрываться за маской спокойствия и невозмутимости?

— Не понимаю, о чем ты говоришь! — воскликнул Эрик, подходя ближе.

Роланд указал пальцем на закрытую дверь спальни.

— Вот что случается, когда я теряю контроль, Эрик. Жажда крови овладевает мной, будь то на поле боя или в постели. Пришло время узнать, что твой друг есть само воплощение зла.

Эрик нахмурился. Он легко коснулся плеча Роланда, затем сжал сильнее.

— Никогда не видел тебя таким прежде.

— Ты всегда видел лишь внешнюю оболочку, друг мой, и лишь сегодня столкнулся с сущностным наполнением. Может, будет лучше, если вы с Тамарой заберете мальчика и уедете как можно дальше, пока я не причинил вам всем вред.

— Не будь смешным, — сказал Эрик, убирая руку. — Поговорим о случившемся сегодня вечером. Солнце уже показалось на горизонте. Тебе нужно идти вниз.

Роланд отрицательно покачал головой:

— В этом нет необходимости. Я принял дозу твоего препарата.

— Когда? — нахмурился Эрик.

Роланд пожал плечами:

— Час назад, может, меньше. Какое это имеет значение?

— Как же я сразу не догадался! Роланд, присядь. Давай, выползай из ямы самобичевания и послушай, что я тебе скажу. — Не дожидаясь его согласия, Эрик усадил его на стул.

Роланд повиновался, всем своим видом, однако, демонстрируя, что доводы друга его совершенно не заботят. Никакие слова не сумеют изменить жестокой правды.

— Ты собой не владел, дурачок, — втолковывал тот. — Ты находился под воздействием лекарства. Если кого и нужно винить, то только меня. — Он придвинул стул и сел рядом с Роландом. — Этот препарат имеет тенденцию обострять агрессивное поведение. По крайней мере, именно это происходило с подопытными животными, на которых я проверял, как он работает. Когда эти признаки не проявились во мне, я сделал вывод, что бессмертные не подвержены подобному побочному явлению. Как оказалось, это было роковое заблуждение.

Роланд лишь упрямо покачал головой.

— Ты настоящий друг, Эрик, но не пытайся взять на себя вину за мою истинную сущность. Это не было воздействие препарата. Я совершил этот поступок сам.

— Нет же, Роланд! Когда уже ты начнешь рассуждать здраво? Послушай меня, мне давно следовало понять, что более древние вампиры сильнее подвержены побочным влияниям лекарства, чем молодые. Точно так же, как они более восприимчивы к другим нашим слабым местам: солнечному свету, боли и так далее. Неужели ты не понимаешь? Это всего лишь препарат.

Роланд воззрился на друга немигающим взглядом.

— Ты в самом деле не желаешь признать мою истинную сущность. Если препарат и оказал на меня какое-то воздействие, так это только ослабление моего контроля. Все остальное проделал зверь, живущий внутри меня. Я это точно знаю.

— Ты совсем выжил из ума, если веришь в подобные вещи.

Роланд поднялся на ноги.

— Этот разговор не имеет смысла. Иди вниз и отдыхай, пока солнце совсем не выжгло твои мозги.

— Я уже был внизу полчаса тому назад, отводил Тамару. Но сегодня я, как и ты, принял дозу препарата, чтобы мы могли дежурить по очереди. И наш разговор совсем не бессмысленный, как раз наоборот, но твое упрямство не позволяет тебе понять этого.

Роланд не мог больше ни секунды выносить логических рассуждений своего друга, поэтому перешел в главный зал. Однако настойчивый Эрик следовал за ним по пятам. Достигнув подножия стертой от времени каменной лестницы, Роланд обернулся.

— Если хочешь по очереди сторожить замок, не имею ничего против. Но перестань, бога ради, преследовать меня, Эрик. Мне нужно некоторое время побыть в одиночестве.

С этими словами он поспешил наверх, а Эрик остался внизу. Не останавливаясь, Роланд миновал второй этаж, где находилась комната Джейми, а также третий этаж, где располагались комнаты, заброшенные еще со времен бытности его смертным. Лестница закончилась, упершись в тяжелую деревянную дверь, и Роланд, толчком распахнув ее, вступил в оружейный зал, представляющий собой огромный круглый склеп без окон, где царил кромешный мрак. Однако Роланд отчетливо различал окружающие предметы.

Доспехи стояли вдоль стен подобно привидениям, с осуждением, как ему казалось, взирая на него пустым взглядом из-под поднятых забрал. «Что ж, я это заслужил», — подумал он. На каменных стенах была развешана коллекция палашей, потускневших от времени и нуждающихся в полировке. Их искусно вырезанные ножны были едва различимы под покрывающим их толстым слоем пыли. В одном углу валялись арбалеты, очевидно пришедшие в полную негодность, а арбалетные стрелы лежали в короткой деревянной коробке. Их здесь были сотни, они топорщились, подобно иглам дикобраза. На прислоненных к стене щитах с трудом можно было различить родовой герб Кортманшей.

Бросив взгляд на изображенного на красном поле черного льва, стоящего на задних лапах и скалящего зубы, Роланд почувствовал горькую иронию.

Зверь и кровь. Идеальное соответствие действительности.

Отведя глаза от угрюмых свидетелей его прошлого и прошлого его семьи, Роланд направился к лестнице, стоящей в дальнем конце комнаты, и вскарабкался по ней в башню. На столе, именно там, где он оставил их, лежали длинные деревянные спички. Чиркнув одной из них по грубой каменной стене, Роланд зажег все имеющиеся в комнате свечи.

Подобно оружейному залу, башня тоже была круглой. В стенах имелись прорези, сквозь которые раньше стрелки могли поражать захватчиков, осаждающих замок. Лишь недавно Роланд замуровал эти отверстия. Бывали времена, когда он спал днем именно тут, а не в темнице под землей.

Но снова он этого делать не будет. Темница — более подходящее место для такого существа, как он.