Сказка о справедливости - Петр Рингсон

Все свободное время до назначенной даты Тибальд действительно посвятил переосмыслению пережитого, как и обещал. Не то чтобы он осознал что-то новое, но как-то успокоился, все сумбурные мысли ушли…

В назначенный день Масофаг разбудил Тибальда всего одним словом:

– Пора!

Тибальд быстро встал, сложил свой рюкзак, и они вдвоем отправились к тому самому большому ниязу.

– А, дружище, привет!!! – воскликнул нияз. – Давно я вас не видел!

Но Масофаг не ответил ему. Он устремил взгляд на Тибальда.

– Готов? – спросил он холодно.

– Готов! – отозвался Тибальд.

Гному вдруг захотел сбежать, унестись далеко-далеко.

– Да чего же я боюсь? Я уже в таких переделках бывал, что все это чепуха, – но телу не прикажешь – оно продолжало трястись.

– Телу не прикажешь! – повторил мысли Тибальда Масофаг. – И душе тоже! Сейчас уже поздно менять что-либо.

Прищурившись, Маг извлек из кармана искристый мел, добытый в Огненных Гейзерах на севере Форстии, и, рассыпая мерцающие искорки, сотворил магический тринадцатиугольник неправильной формы вокруг нияза, Тибальда и себя. Оставалось только начертать замыкающую руну. Он подбросил в воздух какой-то розовый порошок, и границы колдовского символа запылали огнем. Пламя простиралось так высоко, что оно загораживало весь окружающий мир. Форстия пропала за столбами огня.

– Смотри на меня, Тибальд!

Тибальд взглянул на Масофага. Масофаг сильно изменился, его глаза сверкали, нет, не сверкали, они превратились в два раскаленных солнца, ярко светящихся в темноте, ведь все вокруг вдруг потемнело. И в непроницаемой черноте ярко вырисовывалась величественная фигура Масофага в развевающемся плаще, маяки его глаз и пламя вокруг. Плащ волшебника развевался, хотя ветра не было. Масофаг был страшен и величественен. Это был настоящий Великий Маг – король всех магов.

– Кто ты, существо? – громко выкрикнул властный голос. Тибальд вдруг вспомнил трон Фаты-Морганы, ее испытание, и сердце его сжалось от предчувствия. Он захотел убежать, забыть свои страхи. Оскаленная морда Гулота, озлобленное лицо Фермера, длинная зубастая пасть щукорыла заслонили все вокруг, и Тибальд пропищал.

– Я – гном, маленький, ничтожный гном.

– Что тебе нужно? – прогремело в тишине.

– Я – гном, мое место – под землей, я должен копать землю и добывать руду, я – ничтожнейший из смертных. Как я, червь, копающийся в земле, посмел выйти на землю?

– Разве не ты направлялся в Фэйри-Град.

Тибальд съежился, ожидая неизвестного.

– Нет, нет, я – гном, я – не рыба, – забормотал Тибальд. Он забыл, все, к чему стремился, страх охватил все его тело.

– Достоин ли ты прекрасной девушки из дворца Фаты-Морганы? – последние слова были громкими и четкими.

– Нет, нет, нееет! Я – гном!!!

– Ну, раз так, отправляйся откуда пришел. – Внезапно гигантская фигура Масофага схватила Тибальда за шиворот и швырнула куда-то вниз, в пропасть. Калейдоскоп кружащихся цветных бликов окутал гнома, и темнота охватила его.

Глава пятая, в которой Тибальд возвращается к началу своего путешествия

Тибальд долго падал в бездонную пропасть. Было невообразимо сложно что-либо разобрать среди серой пелены, окутавшей гнома. Хотя он еще не ведал, чем все кончится, необузданный страх понемногу отпускал. Почему он оказался таким слабым? Что произошло? Он испугался старого друга Масофага? А Масофаг, добрейший Масофаг, вдруг превратился в грозного и ужасного колдуна? Почему?

Прошла, казалось, целая вечность. Тибальд наконец открыл глаза и увидел, что чудеса продолжаются. Гигантская фигура Масофага куда-то исчезла, но тьма почему-то не спешила рассеяться. Тибальд не видел ничего вокруг себя.

– Неужели, опять ослеп? – подумал Тибальд. – Никакой паники! Я уже был слеп и в рыбу превращался, и в Фату-Моргану, и в котел чуть не попал. Опыт есть, – слабо усмехнулся он. – Теперь, слепота – это самое незначительное, что может со мной произойти. Я ведь знаю рецепт зелья прозрения – сам Масофаг мне рассказал, – надо быстро его приготовить!

Но тут гном вспомнил, что раз он ослеп, то не только не может приготовить зелье, но и найти необходимые составляющие.

– Что же со мной произошло? Где Масофаг? – мелькали мысли одна за другой.

Вопросов было много, а ответов он не находил.

– Я – как маленькая игрушка. Все мною забавляются, и Масофаг – тоже. Кажется, все знают много больше, чем я, только никто ничего мне не говорит. Фата-Моргана превращает меня в рыбу, а Масофаг – он вспомнил, насколько величественным казался волшебник и вздрогнул – устраивает мне испытание. А несчастный бедный Тибальд, как маленький глупый дрессированный обезьянокрыл, мечется по лабиринту, который ему готовят те, кто поумнее его! Как это все глупо и беспросветно! Ничего, я найду правду, я докажу им всем, что и я чего-то стою!

Но тут Тибальд понял, что доказывать что-либо он способен не больше, чем обезьянокрыл – выбраться из своего лабиринта. Гном сел и задумался, и только голод вывел его из оцепенения.

– Ну ладно, надо бы поискать того, кто сможет помочь. Если вообще я на Земле, и вокруг существуют люди, гоблины – он вспомнил происшествие у границ Форстии и усмехнулся, – даже ниязы, хоть кто- нибудь!!

Тибальд встал и медленно ощупал пространство вокруг себя. Он ощутил шершавую стенку и, держась за нее, начал медленно продвигаться. Внезапно заметив тусклое свечение прямо перед собой, он воскликнул:

– Я не ослеп! Все же, не так все плохо, как могло бы быть, и испытания, обрушившиеся на мою несчастную гномью голову, научили меня хотя бы самообладанию, хоть и не прибавили ума.

На него пахнуло старым знакомым запахом. На самом деле, это был запах плесени, но для Тибальда он олицетворял что-то близкое и родное: запах дома, запах детства. Все в этих сумрачных коридорах напоминало ему о доме, о родном знакомом доме: тусклый свет, шершавые стены, нависающие сталактиты и тянущиеся вверх сталагмиты.

– Эй, кто там есть?! – выкрикнул Тибальд громко и вдруг увидел … крошку гномика, который стремглав убежал прочь.

– Как здорово, я опять среди своих! Зачем я только бросил друзей и родных?! – подумал гном. – Так, только не торопиться! А будут ли они мне рады?

В гномьем царстве, гномята рождались в виде облака тумана, очень прозрачного тумана. Этот туман ловили специальными сачками и волокли в Призрачные Пещеры. Через двадцать пять лет маленьких гномят выпускали, и они поступали в Учебные Пещеры еще на пятнадцать лет, потом новенькие проводили один год, привыкая к своей взрослой жизни. Когда гномятам исполнялся сорок один год, и они становились совершеннолетними, им выделяли маленькие пещеры, где новоиспеченным гномам суждено было провести всю свою гномью жизнь,