Настоящие солдаты удачи - Ричард Дэвис

В 1870 году, когда Фреду было девять лет, его отец переехал в Лос-Анджелес, где умер через два года. Некоторое время мать с сыном бедствовали, перебивались тяжёлой работой. Чтобы облегчить положение, Бёрнхем работал как горный курьер. Часто он проводил в седле двенадцать-пятнадцать часов, и даже там, где все хорошо ездили на лошадях, прославился как отличный всадник. Через несколько лет добрый дядюшка предложил миссис Бёрнхем и её младшему брату переехать на Восток, а Фред в последний момент отказался ехать с ними, чтобы идти по своему собственному пути. Тогда ему было тринадцать лет, и он уже решил стать скаутом.

В том особом возрасте многие мальчики убегают, чтобы стать скаутами, и, в основном, на следующее утро полисмен приводит их домой. Но Бёрнхем, отказавшись от жизни в больших городах, не раскаялся. Он объездил Мексику, Аризону, Калифорнию. Он встречался с индейцами, бандитами, старателями, охотниками, добывающими самую разную добычу. Наконец, под началом генерала Тейлора[170] служил скаутом во время Мексиканской войны. Этот человек принял участие в мальчике и оказал на него хорошее влияние. Он был очень образован и привнёс в дикую жизнь Бёрнхема несколько книг. В его хижине Бёрнхем прочитал «Завоевание Мексики и Перу» Прескотта[171], биографии Ганнибала и Кира Великого, биографию путешественника Ливингстона, которая впервые заставила его задуматься об Африке, и первые книги по военной тактике и стратегии. Он не участвовал в крупных военных операциях, но с помощью ветерана Мексиканской войны на песке у порога его хижины строил форты из кукурузных початков, создавал траншеи, редуты и траверсы. Наверное, в жизни Бёрнхема это был самый счастливый период. Охотничью дичь он продавал служащим компании «Нэдиан», которые в те дни добывали в Серро-Гордо[172] серебро для человека, известного сейчас как сенатор Джонс[173] из Невады.

В девятнадцать лет Бёрнхем решил, что в мире есть такие вещи, которые нельзя почерпнуть из земли, леса и неба, и с несколькими долларами он отправился на Восток учиться. Очевидно, поездка была неудачной. Атмосфера того города, в который он приехал учиться, была слишком пуританской, а горожане были склонны к религиозным спорам. Сын пионера-миссионера оказался неспособен рассказать о тех доктринах, которые для других были столь существенны, и с самыми горькими чувствами, которые не покидали его до двадцати одного года, он вернулся на Запад.

«Сейчас кажется странным, — однажды сказал он мне, — но в то время религиозные вопросы были большой частью ежедневной жизни, как сейчас автомобили, «Стандарт Ойл» и страховые скандалы, и когда я приехал на Запад, я был расстроен и озадачен. Проблема была в том, что у меня не было моральной опоры. Старые моральные принципы, которую я получил от отца, не помогали, а время для новых ещё не пришло». Эта обида, разочарование, это состояние ума, которое вызвали в юноше догматы города в Новой Англии, привели его к безрассудным поступкам. Для его образа жизни это не было помехой. Юношей он находился под пулями в земельной войне в Калифорнии, и пятнадцать лет вёл жизнь, полную опасностей и подвигов. Он учился в такой школе, лучше которой для скаута не найти, если удалось выжить. Бёрнхем вышел из неё спокойным, мужественным джентльменом. За эти пятнадцать лет он объездил Запад от Великого водораздела[174] до Мексики. Он сражался с индейцами апачи за водные источники, он охранял дилижансы с золотыми слитками, целыми днями гонялся за мексиканскими бандитами и американскими конокрадами, принимал участие в окружных войнах, в войнах за скот. Он был ковбоем, старателем, помощником шерифа, и через некоторое время имя Фреда Бёрнхема стало значительным и хорошо известным.

В этот период Бёрнхем верен своей детской мечте стать скаутом. Для этого недостаточно было просто жить, для этого нужно было учиться. Он ежедневно воспитывал в себе те навыки, которые однажды могут спасти жизнь ему или другим. Чтобы улучшить своё обоняние, он отказался от курения, которое ему очень нравилось, и вообще от употребления табака. Он приучил себя спать недолго и обходиться небольшим количеством пищи. Когда он был помощником шерифа, привычка к короткому сну очень помогла ему в службе. Иногда он не сразу находил след бандита, и тот получал несколько дней форы. Но исход был всегда одинаков: пока убийца тратил несколько часов на отдых, Бёрнхем бодрствовал и быстро сокращал расстояние между собой и преследуемым.

Само собой разумеется, что он хороший стрелок. Когда ему было восемь, отец отдал ему свою винтовку, а в двенадцать он уже был экспертом и в пистолетах, и в винчестерах. Он научился стрелять и правой, и левой рукой, и в индейском стиле — свешиваясь со своего пони и используя его как прикрытие, поворачиваясь в седле и стреляя назад. Однажды я спросил его, действительно ли он может выстрелить назад, скача галопом, и задеть человека.

«Ну, — сказал он, — может быть, не задеть. Но я могу попасть достаточно близко, чтобы он понял, что моя пони намного быстрее его и что не стоит меня преследовать».

Кроме совершенного владения тем, что он скромно называет «трюками» верховой езды и стрельбы, он знает всё о следах, о лесе и прерии, как матрос знает всё о волнах и облаках. То, как он получает сведения от неодушевлённых предметов и бессловесных животных, кажется почти чудом. Но если вы спросите его, как он получил сведения, он всегда даст вам объяснения, основанные на природных фактах или особенностях, и это покажет, что он натуралист, минералог, геолог и ботаник, а не просто седьмой сын седьмого сына[175].

В Южной Африке он сказал офицерам: «Двенадцать буров на пони басуто[176] скачут рысью в пяти милях от нас и ведут за собой ещё пятерых пони. Если мы поторопимся, то сможем увидеть их через час». Сначала офицеры улыбнулись, но после получасового галопа они видели двенадцать буров, которые ведут пять пони. В старые времена, в Сейлеме Бёрнхема сожгли бы как колдуна.

В двадцать три года он женился на мисс Бланш Блик из Айовы. Они с детства знали друг друга, а её братья были верными компаньонами Бёрнхема в Африке и на Западе. Ни во время женитьбы, ни после миссис Бёрнхем не пыталась обуздать мужа, поэтому в течение девяти лет после свадьбы он продолжал карьеру шерифа, скаута, старателя. А когда в 1893 году Бёрнхем и его шурин Инграм[177] собрались в Южную Африку, миссис Бёрнхем поехала с ними и всегда разделяла жизнь мужа, полную путешествий и опасности.

Первоначальной идеей Бёрнхема для переезда за океан была добыча золота на территории, принадлежащей Германской Восточно-Африканской компании. Но когда в Родезии разразилось восстание матабеле, он спустился по побережью и добровольцем принял участие в кампании. Это было подлинное начало его удач. Эта война не была похожа на сражения с индейцами в его юности, но, хотя это была новая для него страна, приёмы, используемые кафрами под началом короля Лобенгулы[178] и белыми поселенцами Британской Южно-Африканской компании Сесила Родса[179], были ему хорошо знакомы.