Биржа для блондинок - Татьяна Лукашевич

Еще бы… Его состояние я понимал прекрасно – за свою трейдерскую карьеру достаточно повстречал людей, сливших на рынке не один депозит.

«Как же похожи одна на другую такие истории! Даже не через одного, а, пожалуй, каждый неудачник может рассказать о себе что-то подобное», – с грустью подумал я. Именно поэтому все лекции и семинары я начинаю с того, что призываю слушателей честно перед самими собой проанализировать свою мотивацию: «Чего вы хотите от рынка – эмоций, адреналина или стабильного заработка? Можете ли вы быть сверхдисциплинированными и железно исполнять определенные правила? Если хотите добиться успехов в трейдинге, вам прежде всего надо учиться, как учатся на инженера, врача и т. д. Эта работа ничем не отличается от любой другой, за исключением, может быть, того, что психологически она тяжелее».

Почему большинство проигрывает? Да просто потому, что они становятся слишком зависимыми от рынка, начинают что-то доказывать себе и ему, пытаются отыграться… А трейдинг не должен быть единственной целью в жизни. Конечно, не все умудряются, как Виталик, продать квартиру, но это, видимо, издержки возраста. Хотя и взрослые дяди иногда способны на аналогичные глупости… Пока не случилось с ним еще чего-нибудь похуже, надо его срочно отправлять домой – там он оклемается, найдет обычную работу. И, может быть, забудет про рынок.

– Значит, так. Бери себя в руки. Хватит заниматься самобичеванием! Раньше-то о чем думал?! – я чуть было не пустился в нравоучения. Хотел ведь сдержаться! – Сейчас прямо на вокзал и поедем. Наслонялся уже по полустанкам. Достаточно! Хорош в депресняке биться! Отдохнешь, придешь в себя, вернешься в Москву, а там дальше решим, что с тобой делать.

В тот майский вечер я еще надеялся, что смогу убедить Виталика – в 26 лет будущее существует несмотря ни на что.

В такие минуты мне вспоминаются слова Ф. С. Фитцджеральда, обращенные к его дочери Скотти: «…в те моменты, когда тебя душит отчаяние, когда тебе кажется, что ничего не получается и что невозможно ничего сделать, вот знай, дорогая Скотти, только в такие моменты ты по-настоящему идешь вперед!»

Поезд летел навстречу станции Ростов-Ярославский, и хотя машинист начал потихоньку снижать скорость, это было заметно только ему одному. До конца смены оставалось чуть больше часа, бутылка холодного «Клинского» ждала его сразу по прибытии на станцию. Дома, конечно, готовился горячий ужин, но когда еще он до него доберется? Жена прислала сообщение: борщ из базарной говядины с сахарной косточкой уже стоял на плите. Есть пока не хотелось, но, как только он представил стол, заставленный тарелками с домашним салом, огурчиками, посоленными заботливой тещей, и его любимой молодой картошечкой с укропчиком, – в животе громко заурчало.

– Слышь, Петрович, а давай к нам сегодня? Поужинаем вместе, футбол посмотрим. Чего тебе у себя делать-то? – ему хотелось под такой знатный ужин выпить рюмку-другую, и напарник оказался бы очень кстати. Они всегда ладили, а в последнее время, когда Петрович развелся, машинист частенько звал его составить компанию.

Впереди призывно мерцал зеленый свет светофора, и машинист не сразу заметил человека, прячущегося за опорной стойкой. В сумерках невозможно было определить не то что его возраст, но даже мужчина ли это или женщина – ведь темные брюки или джинсы в наше время стали практически униформой, а коричневая куртка скрывала силуэт фигуры, которая приближалась со скоростью 80 км в час. За 20 лет работы машинист почти звериным чутьем научился определять опасность, и этот человек стоял там не просто так…

По инструкции необходимо включать экстренное торможение заранее, но на практике все ограничивались предупредительным сигналом. Вдруг обойдется? Интуиция – штука ненадежная…

Машинист закрыл глаза. Он не хотел этого видеть. Если что-то действительно произойдет, они с напарником услышат глухой звук удара, даже подножки может вывернуть. Это зависит от того, кто прятался за стойкой светофора – и насколько у него хватит решимости и сил прыгнуть… 400 метров, 300, 200…

– Мать твою! – машинист громко выругался и только теперь нажал на рычаг тормоза. – Все-таки это был наш… Теперь в депо придется писать объяснительную, что мы не виноваты, а он сам.

Противно скрипя тормозными колодками, состав остановился. Идти искать то, что осталось от человека, не хотелось. Хорошо, если полкилометра возвращаться, а может, и больше… Тем более что кто-то всегда должен оставаться в кабине и сообщить по рации о случившемся. На правах старшего он скомандовал:

– Петрович, ты пойдешь. Фонарь не забудь, вдруг тело отбросило куда-нибудь метров на 50 от полотна – в темноте не найдешь. А может, живой? – Чудеса иногда происходили, но сейчас напарник только скептически посмотрел в ответ и нырнул в сумерки.

Ему вспомнился первый случай из его практики. Тогда он был еще зеленым стажером, и старый машинист, мрачно усмехаясь, послал на розыски его.

Настроение было испорчено на месяц вперед – такие происшествия всегда оставляли тяжелый осадок. Выпить сразу после объяснительной еще в депо или?.. Он вспомнил про борщ.

«Нет, пожалуй, домой. Там и помянем… с Петровичем…»

Сноски

1

Специально для тебя.

2

Швагер Дж. Маги фондового рынка. – М.: Альпина Паблишер, 2004.