Испытание адом - Дэвид Вебер

– Это значит, что мутация стала летальной для эмбрионов мужского пола, преподобный, – просто сказала Алисон.

Преподобный резко выпрямился в кресле, а она, кивнув на все еще светившуюся над столиком голограмму, сказала:

– Мужской эмбрион не может быть доношен до срока, в отличие от женского, ибо последний имеет две икс-хромосомы, а стало быть, обладает резервной копией соответствующего гена. Вдобавок одна из икс-хромосом женского зародыша становится бездействующей в процессе так называемой лионизации. Как правило, дезактивируется та хромосома, в которой имеются структурные повреждения, и это позволяет младенцам женского пола появляться на свет живыми при наличии той же наследственной аномалии.

– Но в таком случае, – Салливан воззрился на голограмму, однако тут же перевел взгляд на собеседницу, – получается, что ребенок мужского пола вообще не может родиться. Если благотворная антирадиационная мутация была сопряжена с подобным недугом, то как мы вообще до сих пор не вымерли? И откуда, скажите на милость, у нас берутся мужчины?

– Две мутации не сцеплены неразрывно одна с другой, а лишь вызваны одним и тем же фактором. Воздействию вируса подверглись все – ну, почти все ваши предки. Во всяком случае будем считать, что запланированная модификация затронула всех выживших, что же до незапланированной, то она, видимо, оказалась рецессивной. Это означает, что примерно у тридцати процентов эмбрионов мужского пола эта аномалия не проявляется. Они развиваются и рождаются нормально, однако некоторые здоровые мужчины все равно являются носителями летального гена. Вернемся к аналогии с синдромом «хрупкой хромосомы»: далеко не у всех носителей этой генетической аномалии она проявляется в фенотипе.

– Понятно... – медленно произнес Салливан.

– Никто в этом не виноват, преподобный: не будь произведена исходная модификация, ваш народ просто не выжил бы. У ваших предков не было выбора, и даже если бы кто-то из медиков первого поколения дожил до того времени, когда стал очевидным и побочный эффект, исправлять что-либо было уже слишком поздно. Да и технология того времени не позволяла осуществить необходимое вмешательство.

– Господь Испытующий! – пробормотал Салливан так тихо, что Алисон едва его расслышала.

С глубоким вздохом он откинулся в кресле, смерил собеседницу долгим строгим взглядом и, встряхнувшись, сказал:

– Не сомневаюсь, вы явились ко мне с этим сообщением лишь после тщательнейшей проверки результатов своих исследований. Могу ли я быть уверен в том, что вы представите доказательства, способные убедить и более сведущих специалистов, чем я?

– Несомненно, преподобный отец. Одновременно мы получили ответы на два вопроса о вашей планете, до сих пор ставившие в тупик генетиков Звездного Королевства. – Салливан поднял бровь, и она пожала плечами. – Я уже упоминала о невероятной быстроте, с которой вашим предкам удалось «приспособиться» к жизни в мире, перенасыщенном тяжелыми металлами. Это была первая загадка Грейсона. Другая заключалась в странном, противоестественном соотношении полов: конечно, в процессе адаптации к столь сложным условиям мог возникнуть любой дисбаланс, но он не должен был просуществовать так долго.

– Понятно, – повторил Преподобный, отхлебнул чаю и спросил: – Миледи, а можно ли с этим что-то сделать?

– Боюсь, что мне еще рано высказываться, во всяком случае, высказываться определенно. Кое-какие соображения у меня есть, однако дело осложняется тем, что аномальный участок икс-хромосомы расположен в непосредственной близости от гена ответственного за определение пола, возле участка Xp 22.2...

Увидев по выражению лица Салливана, что он опять утерял нить рассуждении, Алисон попробовала упростить объяснение.

– Рядом с измененным геном находится участок, малейшее воздействие на который чревато многими генетическими недугами: некоторые из них смертельны, а другие вызывают серьезные проблемы с развитием половых признаков. О дифференциации полов нам известно гораздо больше, чем неизвестному генетику, обеспечившему выживание вашего народа, однако мы по-прежнему стараемся избегать вмешательства в эту область. Слишком велика вероятность того, что незначительная оплошность повлечет за собой нежелательные последствия. И даже если нам удастся избежать осложнений, мы должны принимать во внимание Кодекс Беовульфа, запрещающий генетические манипуляции, связанные с влиянием на пол будущего ребенка. К сожалению, – Алисон поморщилась, – с этой проблемой было связано несколько позорных эпизодов нашей истории. Правда, они имели место за два столетия до Расселения, но время от времени подобные случаи повторяются в некоторых, не самых развитых, колониях. Однако я склонна думать, что исправить положение можно: другое дело, что на разработку соответствующей методики потребуется время... и первым последствием, вероятно, станет некоторое снижение репродуктивной способности мужского населения вашей планеты.

– Понятно, – уже в который раз произнес преподобный, переводя взгляд на мерцающую над столиком голограмму. – Вы уже обсуждали этот вопрос со специалистами Меча, ответственными за здравоохранение?

– Пока нет, – призналась Алисон. – Я хотела быть абсолютно уверенной в достоверности полученных данных и долго занималась проверкой. Ваш визит в Харрингтон предоставил мне возможность переговорить сначала с вами. Учитывая ту роль, которую играет Церковь в современной жизни Грейсона, я сочла это разумным.

– Да, – кивнул Салливан, – это очевидное дело Отеческой Церкви. Однако мы, ее служители, на собственном горьком опыте убедились в том, что наше вмешательство в сугубо мирские дела желательно свести к минимуму. Я полагаю, миледи, вам следует как можно скорее обратиться к Мечу. Если моя канцелярия может оказать вам какое-либо содействие, только скажите.

– Благодарю за любезное предложение, преподобный, но мне, наверное, удастся обойтись своими каналами.

– Как угодно. Будет ли мне позволено дать вам небольшой совет?

– Разумеется, преподобный, – ответила Алисон.

«Я ведь не обязана следовать этому совету, если он идет вразрез с моим профессиональным долгом», – подумала она, заподозрив, что напоследок преподобный все же попробует настоять на сохранении ее открытия в тайне.

– Информацию следует обнародовать, и чем быстрее, тем лучше, – решительно сказал преподобный, – однако, с моей точки зрения, разумнее, чтобы с заявлением по этому поводу выступил Меч.

Она склонила голову набок, и Старейшина с извиняющейся улыбкой пожал плечами.