Презумпция лжи - Александр Афанасьев

– Да как не знать… Андрей Леонидович, он же еще во Вьетнаме начинал, не человек был – человечище. И тут, какая то мразь… эх…

Я молча – говорить тут было не о чем, да и никакие слова не были бы уместными…

– Кто его? Не знаешь? – Варяжцев поднял на меня глаза, и я поразился, увидев… боль. В его глазах жила самая настоящая боль, боль от потери друга. Такое нельзя было сыграть…

– Не знаю… Знал бы….

– Найти его! – Варяжцев проговорил это скороговоркой, каким-то чужим, незнакомым голосом – найди его Сережа… Ты ведь в следствии работал, я знаю. Найди эту суку, которая Михеева … и я твоим должником по гроб буду… Найди его…

Все это начинало походить на какое-то камлание или вызов духа – от кого-кого, а от Павла Степановича я такой реакции никак не ожидал. Стало жутковато…

– Павел Степанович… – наконец ответил и я – найти можно будет только в одном случае. Если ничего не будет скрываться. Я – знаю слишком мало про то, чем именно здесь занимался Андрей Леонидович. А без этого – пропадает мотив, без четкого мотива – не раскрыть и преступление. Вы меня понимаете?

Теперь долго молчал Варяжцев. Ломая себя – ведь я требовал раскрыть совершенно секретную информацию, к которой у меня не было допуска. Но в то же время Варяжцев понимал – что я прав и убийство без мотива – можно раскрыть либо по горячим следам, либо – случайно. Он ломал себя – требования обеспечения режима секретности боролись с желанием узнать, кто же все-таки совершил убийство. Он ломал себя – а я молча ждал…

– Ладно… – наконец пересилил себя Варяжцев – кое-что я тебе скажу. Все равно Горин приказал тебе передать дело, так что…

– Это как – передать дело? – не понял я

– Да вот так вот! – досадливо проговорил Варяжцев – больше некому. Ладно, об этом потом…

Что значит – больше некому? Что, в ГРУ никого не осталось, кадровые бреши некем затыкать? Да быть этого не может…

– В общем, рассказываю я тебе не все, только то, что тебе нужно знать. Даже это – должно быть только в твоей голове и ни в чьей другой. Никаких записей, понял?

– Понял…

– Тогда слушай. ГРУ проводит стратегическую операцию в этом регионе и ведет игру с ЦРУ США. И пока мы в этой игре проигрываем. Ты в курсе, как здесь началась революция?

– Нет…

– Вообще странно и неожиданно. Для нас – как гром среди ясного неба. Началось все с того, что семнадцатого апреля этого года был убит ведущий идеолог партии "Парчам" Мир Ахбар Хайбар. Его похороны вылились в мощную антиправительственную демонстрацию, на которых прозвучали требования свержения режима – с нами никак не согласованные. В ночь на двадцать шестое апреля было арестовано все руководство НДПА – все кроме заместителя Хайбара, некоего Хафизуллы Амина – того самого, которого ты видел у гостиницы Кабул. И уже двадцать седьмого апреля началось вооруженное восстание – прежде всего, восстала четвертая танковая бригада, потом батальон "коммандос" и некоторые другие части. Но самое главное и непонятное вот в чем. Официально нам преподнесли версию о том, что план восстания был заранее подготовлен и должен был быть приведен в действие в случае ареста ЦК НДПА. Он и был приведен в действие – опять таки, по словам афганцев, Амин послал своего сына к дому Тараки, узнал, что тот арестован и передал приказ о начале вооруженного восстания. То же самое подтверждает КГБ. Но мы, по своим источникам проверили эту информацию и выяснили один очень интересный момент – план восстания появился как бы сам по себе. Заговорщики не провели ни одного собрания для его предварительного обсуждения. Ни одного! И, тем не менее, план откуда-то появился и был блестяще реализован!

– А причем здесь Михеев?

– Михеев… Михеев здесь был со своим заданием, о котором не знал ни посол, ни главный военный советник, ни одна из резидентур. Задание ему было дано в Москве – по обычным каналам его дать было никак нельзя.

– Что за задание?

– Задание заключалось вот в чем. Начиная с начала этого года, было установлено, что по разным источникам идет совершенно разная информация о положении дел в стране, подчас взаимоисключающая друг друга. Было принято решение провести проверку.

Андрей Леонидович был командирован сюда как раз для того, чтобы проверить прохождение информации. Сделано это было, чтобы определить – чьи же сообщения являются дезинформацией – наша информация или информация резидентуры КГБ. Он проверил три наших информационных сообщения и три информационных сообщения КГБшников. Так вот – на поверку все три информационных сообщения резидентуры КГБ оказались дезинформацией. Он доложил об этом в Москву и получил приказ выявить источник дезинформации…

– То есть вы хотите сказать… что Андрей Леонидович … следил за местной резидентурой КГБ?

– Да почему следил… – скривился Варяжцев – ты я вижу, шпионских детективов начитался… следил… Тут слежка не даст ничего. Тем более, что против тебя будут работать профессионалы. Возможно, они смогли расколоть Михеева – а тебя и подавно расколют…

– Но если называть вещи своими именами, получается – следил!

– Есть другие методы. Как бы то ни было – Андрей Леонидович пытался установить основной источник дезинформации. И судя по всему, он слишком близко подошел к огню – за то и был убит…

– То есть… Получается его убили наши?!

– Наши… Скорее всего нет. Но если… вряд ли можно этих людей назвать нашими… В любом случае, мы должны искать не столько убийцу, сколько канал дезинформации…

– И что нам это даст?

– Ты мне лучше скажи – кто ведет расследование? Насколько я знаю – направлен специальный человек.

– Глазко Константин Иванович, полковник МУР. Официально здесь – советником в Царандое, он, кстати и вправду советник в Царандое…

– Ты его знаешь?

– Он меня знает. С Москвы. С практики. Мировой мужик.

– Понятно…

– Павел Степанович…

– Что?

– Думаю, вам надо встретиться с Глазко. Над одним делом работаем…

– Он про меня что-либо знает?

– Нет.

Варяжцев потер лоб…

– Наверное, действительно нужно. Тем более, что и повод найдется – те же шашлыки. Меня представишь просто как специалиста из Генерального штаба. Нормально?

– Нормально. Но все равно – ваше знакомство с Андреем Леонидовичем…

– А его и не надо скрывать. Андрей Леонидович ведь тоже числился по Генеральному штабу. Вполне нормально, что мы могли знать друг друга и достаточно хорошо. Завтра ведь собираетесь…

– Завтра.

– Давай, тогда договоримся… У посольства встретимся. Часов в восемь, нормально? Я на машине буду, у тебя машина есть?

– Есть.

– Ну, вот и договорились. Тогда до завтра…

В голове у меня творился полный бедлам…

– До завтра… – я повернулся, направился к выходу, не видя ничего перед собой…

– Эй, разведчик… – иронично донеслось из-за спины

Я повернулся…

– Мясо то забыл. И зелень тоже. В посольстве не оставляй, если нет холодильника у тебя, неси к соседям. В посольстве оно долго не задержится…

Мясо я все-таки купил. С запасом, на теплую и дружескую компанию. Жаль что без дам, но ничего не поделаешь – мусульманская страна. Водку должен был достать Константин Иванович – дело в том, что он только что прибыл, а в посольском магазине была норма отпуска в одни руки. Это конечно… никого не останавливало, спиртным всегда можно было разжиться. Вечером оговорили маршрут. Сначала я хотел просто пристроиться на одной из гор, на которых стоит Кабул, но знающие люди отговорили. Тогда решили выехать за город. По течению реки Логар был небольшой городок Хайрабад – вот там и решили пристроиться.

Константин Иванович уже провел первые следственные действия. Допрашивать здесь он не имел права, ограничился опросами. Я естественно начал задавать вопросы, но Глазко только отмахнулся – все завтра. С этим и лег спать…

Совершенно секретно

(по заполнении)

Экз. N 1

Пункт закрыт

Телеграмма без номера

Источник: обобщенная информация резидентуры.

Доложено т. Андропову Ю.В.

Разослать по разметке N 1

О текущей обстановке в Демократической республике Афганистан

Несмотря на ряд достигнутых успехов, обстановка в демократической республике Афганистан в период с апреля-мая 1978 года и по текущий момент продолжает ухудшаться, чему способствуют следующие факторы:

1. Несмотря на настойчивые усилия совпосла, аппарата ГВС, Международного отдела ЦК КПСС до настоящего времени так и не произошло подлинного объединения фракций НДПА "Парчам" и "Хальк" в единую партию. Более того, вместо объединения в деле защиты завоеваний революции, фракции постоянно ведут беспринципную междоусобную борьбу, не останавливаясь перед тем, чтобы переносить эту борьбу в армию. Так, фракция "Хальк", к которой принадлежит генеральный секретарь ЦК НДПА Н.М. Тараки в настоящий момент стремится к полному исключению членов соперничающей фракции "Хальк" из политической жизни. 05 июля с.г. лидеры фракции "Хальк" Б. Кармаль, Н.А. Нур, А. Вакиль, А. Ротебзад, М. Барьялай, М. Наджиб были отстранены от государственных должностей и назначены послами, соответственно в Прагу, в Вашингтон, в Лондон, в Белград, в Исламабад, в Тегеран. Сделано это было после того, как Б. Кармаль, являясь лидером "Хальк" и заместителем председателя Революционного совета в июне с.г. собрал съезд своей фракции "пагмане", на котором поставил вопрос о подготовке нового государственного переворота и отстранения Н.М. Тараки от власти. Кроме того, по приказу Н.М. Тарраки, несмотря на рекомендации Главного военного советника было уволено из рядов вооруженных сил более восьмисот офицеров, открыто симпатизирующих "Парчам". В отсутствие в стране подготовленного офицерского резерва это привело к ослаблению боеспособности армии Афганистана.