Точка росы - Владимир Степаненко

Распахнулась дверь. Острая полоса света саблей пересекла дорогу. На крыльцо вывалился пьяный. Стоял, раскачиваясь, пока не ухватился за спасительные перила.

Викторенко узнал недавно принятого на работу выпускника института Пядышева. Вместе с секретарем парторганизации принимал его и еще одного парня — Рязанова. Сказал им тогда, что молодым надо дерзать. Вот и дерзает молодой: на ногах еле держится.

— Пядышев, давай-ка в общежитие.

— А где общежитие?

— Найдем!

— Серега, ты куда лыжи навострил? — Вниз сбежал Егор Касаткин. Растрепанная его рыжая борода торчит валенком. Заметил Викторенко и взорвался злостью: — А ты, таракан, как здесь оказался? Гостя моего уводишь? Сами разберемся, в какой стороне общежитие.

— Поздно уже!

— Кому поздно? Мне? — Касаткин громко захохотал, хлопая себя ладонями по груди. — А мы гуляем. У моей Надьки сегодня день рождения. Двадцать пять празднуем. Это раз! А второе, Надюха приняла магазин для культурной торговли. Это два! Ты понимаешь, инженер? Моего гостя не тащи. Это тебе Егор Касаткин говорит!

— Знаю, что ты Егор Касаткин. А Пядышеву давно следует быть в общежитии.

— Ты кто? Воспитатель? Пошел к черту! Серега — фартовый парень, и я его люблю.

— Мальчики, что случилось? Шуму много, а драки нет! — раздался женский голос. — Пельмени стынут.

— Надюха, я друга встретил. Приглашаю к столу, а он заупрямился. — Егор Касаткин громко захохотал.

— Кто отказался? — с вызовом спросила женщина, сбегая легко по ступенькам. Она подлетела к Викторенко и, закинув голые руки, повисла у него на шее. — Я именинница, почти королева. Никто не имеет права отказываться!

— Надюха, инженер Викторенко стеснительный!

— Так это и есть Викторенко, тот, что не уступил нам свой балок? — Женщина, обдавая перегаром вина, поцеловала Викторенко в щеку. — Примите в знак благодарности. Из-за вашего отказа мы получили жилье получше, чем ваш балок.

— Вот дает моя королева! — Егор Касаткин прыснул, давясь от смеха. — Ты, Надюха, не раскатывай губы на инженера. Еще перескочишь в их балок. Я вас, баб, знаю. Как ночные мотыльки перелетаете. Хватит, нацеловалась досыта! Смотри, а то еще инженера удар хватит!

Егор подхватил Пядышева и втолкнул в балок, захлопнув за собой дверь.

Викторенко в растерянности пошел к себе.

Смурый сладко похрапывал, повернувшись к стенке, Иван решил не будить товарища. Лежал в постели и не мог уснуть. Мысли возвращались к Пядышеву. По-разному можно начинать жизнь. Он не забыл свое первое дежурство в Шебелинке. Почему его никогда не тянуло к водке? Может, потому, что, на счастье, не попался на его пути человек вроде Егора Касаткина?

«Поведение каждого человека должно равняться точке росы!» — подумал он, перед тем как заснуть, ошеломленный удачно найденным афоризмом. И снова, как всегда, подумал о своих ребятах, о предстоящей свадьбе Юли и Касьяна.

Викторенко никак не мог проснуться, хотя уже несколько минут кто-то громко стучал в дверь. Открыв глаза, увидел у двери полуодетого Смурого.

— Кто там?

— Королева. Ты приглашал к нам королеву?

— Какая к черту королева! — Викторенко забыл о ночной встрече, еще не полностью отойдя от сна. Крикливые голоса за дверью вернули его к действительности. — Стоп. Кажется, я знаю эту королеву.

— Тогда открываю. Но разбирайся с ней сам. Мне на работу. — Смурый распахнул дверь. На пороге встала Надежда с бутылкой шампанского. Из-за ее спины выглядывал Пядышев, облизывая языком губы.

— Касаткин говорил, что ты начальник. А мне без разницы, — сказала, икая, Надежда. — Глянь, начальник, какой фингал заработала королева от любимого муженька. Приревновал дурак за то, что поцеловала тебя. А ты мне понравился. — Правый глаз у женщины закрылся. — Сергей обещал спрятать в общежитии. Завтра на развод подаю. Ухожу от Касаткина. Ты женишься на мне, Сергей?

Викторенко посмотрел на Пядышева. Щеки у него побелели. Глаза ввалились. Ему стало жалко парня.

— Анатолий, отведи его в общежитие, — попросил Викторенко.

— Но отпущу! — затопала ногами женщина. — Мы остаемся у вас. В вашем мужском монастыре поселится монашка. — Надежда пронзительно захохотала. — Монашка будет замаливать ваши грехи. Ты слышишь, Портос?

— Я д’Артаньян, — заспорил Пядышев, с трудом удерживаясь на ногах. — Не Портос, а д’Артаньян!

— Мушкетеров было четверо, а ты, Сергей, у меня один. Идем в твое общежитие. Нас здесь не понимают. Королева хочет спать со своим избранником!

И снова Викторенко позволил увести Пядышева. Он просто не знал, как поступать.

— Досталась Касаткину королева, — позевывая, сказал Смурый.

— Два сапога пара! — процедил Викторенко. — Пядышева надо отрывать от этой семейки. — Ночной скандал вернул его к мысли о том, что на Север ринулось много искателей приключений и легкой наживы. Должен быть строгий отбор рабочих. Слишком дорого обходятся государству перелеты. Откуда возникло унизительное слово «работяга»? Есть доброе слово — рабочий. На Крайнем Севере проходят строгое испытание на выживание на морозе машины, трубы, инструмент. Такое же испытание должны пройти приезжающие: строители, шоферы, монтажники, буровики, сварщики и слесаря. Строить новые газовые комплексы, тянуть трубопроводы и открывать новые месторождения могут настоящие, самоотверженные люди. Снова подумал о своих ребятах. За них он спокоен.

— Ну какая ты трусиха! — весело сказала Золя Железкина, худенькая блондинка, слегка подталкивая упирающуюся москвичку. Познакомились с ней неделю назад в общежитии, когда грипп уложил Быстрову в постель. И только сейчас Лариса пришла оформляться на работу.

— Входи, не бойся. Ты же не прогуляла, а болела. Все это знают! — жарко задышала Золя в ухо девушке. — Он нас, девчонок, сам боится. Вдруг кто-нибудь женит на себе!

Золя воткнула Ларису в кабинет главного инженера, исполнявшего теперь обязанности начальника комплекса. Лариса сразу же узнала своего знакомого «слесаря» и похолодела от ужаса. Показалось, что сидящий за столом мужчина насмешливо смотрел в ее сторону.

Стараясь не дышать, девушка сделала несколько шагов. Смотрела она при этом в пол. А стоило бы ей взглянуть, убедилась бы, что Викторенко ее и не видел. Не обратил внимание на скрип двери. Перед ним лежал лист бумаги с чертежом. Робот с захватом замучил. Викторенко ясно представлял, как должна действовать механическая рука. Но создать механизм не удавалось. Захватом, двумя полукруглыми рычагами, должны управлять электромоторы. Он рисовал и перерисовывал. Протер лист ватмана до дыр, а дело не сдвинулось.

Самообладание вернулось к Ларисе. Наплевать ей, что «слесарь» — и. о. начальника комплекса. Обманывал он, а не она. Придумал себе имя — Николай. За пустяковый ремонт взял пять рублей. К нему пришла женщина, а он не встал из-за стола. Приклеился к стулу. Нажала ручку, чтобы выйти в коридор, но справиться не смогла.

— Золя, сейчас же открой!

Дверь не поддалась. А Викторенко вскинул голову и оторвался от бумаг.

— Лариса? — В голосе прозвучали удивление и радость. Не представлял, как она оказалась в кабинете. Будто прямо шагнула с лесной тропы. — Где вы пропадали?

— Как вам не стыдно? Я полчаса стою перед вами.

— Не может быть! Простите ради всего святого на свете!

— А кто, собственно, говорит со мной? Слесарь или начальник комплекса?

— Два человека просят у вас прощения. И слесарь, и и. о. начальника комплекса. Так к кому вы пришли?

— Мне все равно. — Лариса начала покусывать губы. — По распределению института меня направили на работу.

— Личное дело я смотрел. На фотографии вы другая.

— Лучше или хуже?

— Выглядите старше.

— Спасибо за комплимент.

— Я не покривил душой! — Викторенко не удавалось выбрать нужный тон для разговора. Слесарю было легче. Главного инженера сковывали кабинет, стол, книжный шкаф и молчаливые телефоны. Обстановка требовала серьезности. Ответственности за поведение. Выбора слов. Неужели на лесной тропе она приняла все всерьез?

— Лариса, слесарь занят сейчас в цехе, а как исполняющий обязанности начальника комплекса могу взять вас оператором. Так у нас начинают все молодые специалисты. Недавно принял двух парней. Может быть, встречали Рязанова и Пядышева?

— До болезни успела познакомиться только с одним слесарем.

— Ясно.

Девушка почувствовала, что роли в кабинете вдруг поменялись. И почему недавно трусила? Почувствовав, что взяла власть, медленно прошлась по кабинету. Не собирались мстить, но дразнила.

— Лариса, хотите я буду вашим экскурсоводом по производству?

— Золя Железкина все объяснит. Не стоит вас отрывать от работы!

— Железкина, конечно, справится. Но вы меня простили? Поверьте, я вас не видел. Мучаюсь тут с одним делом.