Весь Роберт Шекли в двух томах. Том 1. Рассказы и повести - Роберт Шекли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вторую неделю профессор, как правило, бродил по окрестностям, рассматривал деревья, птичек и удил рыбу. Третью неделю он читал, загорал на солнце, чинил крышу сарая и лазил по горам. Конца четвёртой недели профессор дожидался с трудом, а дождавшись, торопился уехать.
Но первая неделя была священна.
— Я не стал бы вас тревожить по пустякам, но этот чёртов камень расплавил мне лопату.
Профессор разом открыл глаза и приподнялся. Коннерс протянул ему лопату. Её закруглённая часть была ровно срезана. Майкхилл резко спустил ноги с раскладушки и сунул в потрёпанные мокасины.
— Идёмте, — сказал он, поднимаясь. — Посмотрим, что это за чудо.
«Чудо» лежало в придорожной канаве, отделявшей лужайку перед домом от большой автострады. Обыкновенная плита из камня величиной с автомобильную шину, дюйма три толщиной. На тёмно-серой поверхности виднелось множество замысловатых чёрных прожилок.
— Не трогайте руками, — предупредил Коннерс.
— Я и не собираюсь. Дайте мне вашу лопату.
Майкхилл взял лопату и ткнул ею в загадочный предмет. Какое-то время профессор прижимал лопату к поверхности. Когда он её отнял — ещё дюйм металла исчез.
Майкхилл нахмурился и поправил очки. Затем одной рукой он снова прижал лопату к камню, а другую поднёс поближе к его поверхности. Лезвие таяло на глазах…
— Вроде бы не греет, — сказал он, обращаясь к Коннерсу. — А в первый раз? Вы не заметили, шло от камня тепло?
Коннерс отрицательно покачал головой.
Майкхилл набрал в руку грязи и бросил на камень. Комок быстро растаял, не оставив и следа на чёрно-серой поверхности. За комком грязи последовал большой булыжник, который исчез тем же способом.
— Вы когда-нибудь видели такую чертовщину, профессор? — спросил Коннерс.
— Нет. — Майкхилл разогнулся. — Никогда не видел.
Он снова взял лопату и изо всех сил ударил ею о камень… И чуть не выронил её. Ожидая отдачи, он слишком сильно сжал черенок. Но отдачи не последовало. Лопата ударилась и сразу остановилась, как будто прилипла. Когда профессор приподнял её, он увидел, что на чёрно-серой поверхности не осталось никакого следа от удара.
— Вот тебе и на. Что же это такое? — выдохнул Коннерс.
— Это не камень, — сказал Майкхилл, отступая назад. — Пиявки сосут кровь. А эта штука, кажется, сосёт грязь и лопаты.
Мужчины переглянулись. На шоссе показалось несколько военных грузовиков. С рёвом они промчались мимо.
— Пойду попробую дозвониться в колледж. Попрошу приехать кого-нибудь из физиков, — сказал Майкхилл, — или биологов. Хорошо бы убрать отсюда эту штуку, пока она не испортила мне газон.
Они направились к дому.
Всё вокруг для неё было пищей. Ветер отдавал ей свою энергию. Шёл дождь, и удар каждой капли прибавлял ей сил. И вода тут же всасывалась всепоглощающей поверхностью.
Солнечные лучи, почва, грязь, камни, веточки — всё усваивалось клетками.
Медленно зашевелились в ней смутные тени ощущений. И первое, что она почувствовала, — неправдоподобную ничтожность своего тела.
Она росла.
На следующий день «пиявка» достигла уже восьми футов. Одним краем она высунулась на шоссе, а другой дополз до газона. Ещё через день её диаметр увеличился до восемнадцати футов. Теперь она перекрыла всю проезжую часть дороги.
Майкхилл ходил вокруг «пиявки» и задавал себе один и тот же вопрос. Какое вещество может вести себя таким образом? Ответ прост — ни одно из известных веществ.
Вдали послышался гул колонны армейских грузовиков.
Водитель ехавшего впереди джипа поднял руку, и вся колонна остановилась. Из джипа вылез офицер. По количеству звёзд на его плечах Майкхилл понял, что перед ним бригадный генерал.
— Уберите эту штуку и очистите проезд.
Он был высок и худощав. На загорелом, обожжённом солнцем лице холодно поблёскивали глаза.
— Мы не можем её убрать. — И Майкхилл рассказал генералу о событиях последних дней.
— Но её необходимо убрать, — сказал генерал. Он подошёл поближе и пристально посмотрел на «пиявку». — Вы говорите, ломом её не сковырнуть? И огонь её не берёт?
— Совершенно верно. — Майкхилл слабо улыбнулся.
— Шофёр, — бросил генерал через плечо, — поезжайте-ка через эту штуку!
Майкхилл хотел было вмешаться, но удержался. Генеральские мозги — вещь особая. Нужно дать им возможность посоображать самостоятельно.
Джип рванулся вперёд, подпрыгнув на десятисантиметровом ребре «камня». В центре автомобиль остановился.
— Я не приказывал останавливаться! — рявкнул генерал.
— Я и не останавливался, сэр, — запротестовал шофёр.
Джип дёрнулся на месте и замер.
— Простите, — сказал Майкхилл, — но у него плавятся шины.
Генерал присмотрелся, и его рука автоматически дёрнулась к пистолету на поясе. Затем он закричал:
— Водитель! Прыгайте! Не коснитесь только этой серой штуки!
Лицо шофёра побелело. Он быстро вскарабкался на крышу джипа, огляделся и благополучно спрыгнул на землю.
В полной тишине все наблюдали за джипом. Сначала растаяли шины, потом четыре обода, рама автомобиля…
Последней медленно исчезла антенна.
Генерал тихо выругался и приказал шофёру:
— Отправляйтесь к колонне и возвращайтесь с гранатами и динамитом.
Она почти очнулась. Всё тело требовало пищи, ещё и ещё. Почва под ней стремительно растворялась. Она росла. Какой-то большой предмет оказался на её поверхности и стал добычей.
Взрыв энергии возле самой поверхности, потом другой, и ещё, ещё. Она жадно, с благодарностью поглотила эти новые силы и перевела их в массу. Маленькие металлические кусочки ударили о поверхность, и она всосала их кинетическую энергию, превратив её в массу. Ещё взрывы и ещё…
Её ощущения становились всё богаче, она начала чувствовать среду вокруг…
Ещё один взрыв сильнее предыдущих. Это
