Последняя крепость - Юрий Никитин

Интересно, что делает Стивен?

Стивен остановился на перекрестке, пропуская машины с желтыми номерами, в то время как автомобили с белыми пугливо ждали, пока проедут хозяева.

В Израиле, вспомнил он, мгновенно вскипая справедливым негодованием, у евреев желтые номерные знаки на машинах, а у арабов – белые, хотя те и другие граждане одной страны. Это что, как не желтые звезды на рукаве, которых гитлеровцы заставляли носить евреев?

Кулаки сами собой сжались, он чувствовал, как вздулись и затвердели желваки. Во всех странах боремся с малейшими проявлениями фашизма и расизма, все СМИ поднимают крик, едва где увидят скинхеда, а здесь страна победившего расизма… и никто не смеет сказать об этом слова!

– Ничего, – сказал он со злостью, – кроманьонцы убрали с арены неандертальцев, от которых произошли. Как они это сделали – неважно. Историческая, как говорят яйцеголовые, неизбежность. Так и мы, христиане, просто обязаны очистить планету от остатков нынешних неандертальцев.

По дороге в почтовом отделении купил телефонную карточку за сорок восемь шекелей, вышел на улицу, хотел было зайти в маленький магазинчик напротив, чтобы позвонить в Ирак, потом вспомнил, что за границу можно звонить с любого автомата, даже с уличного, здесь не Ирак, вставил магнитную карточку в щель, быстро набрал номер.

– Дорогая Джоан, – сказал он, услышав радостный женский вопль на том конце провода, – я уже здесь, как видишь… Или слышишь, неважно. Подыщу квартирку для нас, сразу же дам тебе знать.

– Ох, дорогой, – ответил женский голос, полный тревоги, – будь осторожен!

– Я осторожен, – ответил он.

– Там жуткие террористы!

– Они есть везде, – ответил он терпеливо.

– Но в Израиле арабы!

– А у нас баски, что ли?

Она сказала так же взволнованно:

– Не ходи по людным местам…

– Я сейчас подыскиваю квартиру, – ответил он, – мне совсем не до людных мест…

– Ходи пешком, – сказала она настойчиво, – не пользуйся этими ужасными переполненными автобусами! Именно туда и подбрасывают бомбы…

– Дорогая, – сказал он со вздохом, – здесь поминутный тариф, а льготное время звонков с восемнадцати до восьми. Я так спешил тебя обрадовать, что звоню в шестнадцать двадцать…

– Как шестнадцать двадцать? – воскликнула она. – Разве там не восемнадцать двадцать?

– Нет, дорогая, – сказал он терпеливо.

– Ох, – ответила она торопливо, – тогда все, все! Не трать деньги на то, что бесплатно получаешь дома. Целую!

– И я тебя.

– Береги себя!

За щелком послышались гудки, он с облегчением повесил трубку и вышел на жаркое солнце. У него был вид мужа, который отбыл обязательный разговор с женой, теперь может в самом деле малость оттянуться.

Стивен в самом деле чувствовал удовлетворение, ибо получил все от разговора, как имена, так и ориентиры. Кто умеет извлекать из подобного бестолкового разговора информацию, тот стал бы компьютерным гением, но пока еще нет таких программ, чтобы вычленяли из житейской болтовни то, что в нее упрятано.

Портье чуть улыбнулся уголками рта, как-то умеют вычислять тех туристов, кто с ходу заночевал в чьей-то теплой постели. Стивен тоже улыбнулся заговорщицки, мол, мы – мужчины, все понимаем, но помалкиваем, поднялся в свой номер, огляделся с порога, осторожно прошел к платяному шкафу, осмотрел чемоданы.

Следов обыска нет, а он оставил такие ловушки, что никакой МОССАД не обойдет, есть такие, что обойти невозможно.

Интересно, мелькнула мысль, Дуглас уже в Израиле? Наверняка в Тель-Авиве, он не был бы Дугласом, если бы выбрал не столицу…

Неожиданно злобно звякнул телефон, Стивен машинально протянул руку, но пальцы зависли над трубкой, в то время как другая рука так же автоматически вытащила пистолет. Он присел у стены, прислушался, но в коридоре тихо, на улице прошуршала машина, но не останавливалась, слышно, как ее занесло на повороте.

В стране, где он действовал в прошлом году, в номер то и дело звонили милые женские голоса, предлагая развеять его скуку, скрасить одиночество, а то и просто предлагали использовать свое тело, как ему только восхочется. Но в этой стране с этим строго, ни один управляющий такое не позволит, так что…

Он наконец поднял трубку, на той стороне тишина, он спросил нарочито сонным, он же заторможенный американец, голосом:

– Алло…

– Тысяча извинений, – произнес очень вежливый голос на ломаном английском, – мы знаем, что на вас совершено нападение, и очень сожалеем, что вам оказан такой прием на благословенной Аллахом арабской земле. Как попытку чуть загладить ваше впечатление, нам указано поделиться с вами некоторой информацией…

Стивен проворчал:

– Вы тоже были с ними?

– Что вы, – ответили на том конце трубки, неизвестный тихо засмеялся. – У нас, надеюсь, более расторопные люди. А там – одно дерьмо.

Стивен задрал голову, окно распахнуто, ветер колышет занавеску. Если в окно бросят гранату, то упадет ему прямо под ноги.

– А почему я? – спросил он.

– Вы американец, – ответил собеседник.

– И что?

– Значит, богатый, – сообщила трубка.

Стивен ощутил разочарование и одновременно – облегчение.

– Значит, просто выкуп?

– Да. А что, вас это не беспокоит?

– Беспокоит, – ответил Стивен поспешно. – Еще как беспокоит! Но я человек бедный. С чего они взяли, что могут за меня что-то получить?

– Получат если не с вас, – объяснил собеседник, – то с вашего правительства. Американцы своих не бросают.

Стивен вздохнул:

– Иногда мне хочется, чтобы бросали… Ладно, я очень благодарен вам за помощь. Даже за будущую.

– Увы, – ответил невидимый собеседник. – Все-таки будьте осторожны. Американцу трудно оставаться незамеченным. Даже в Израиле вас могут попытаться похитить. Для этого не обязательно куда-то вывозить, в самом Иерусалиме достаточно подвалов… Мы оставили на улице двух своих людей. Если вас попытаются достать, мы постараемся справиться с ситуацией сами. В крайнем случае поднимем тревогу.

– Ну, спасибо, – пробормотал Стивен ошалело. – Вы в самом деле меня несколько… удивили.

– Не стоит благодарности, – произнес голос учтиво. – Мы не хотим, чтобы вы пострадали.

На том конце провода положили трубку. Стивен постоял минуту, пытаясь разобраться в шараде, когда одна террористическая группировка арабов берется оберегать его от другой группы боевиков.

Что-то перемудрили в руководстве. Или какой-то, что под их полным контролем, сообщили, что от живых франков им будет намного больше пользы, чем от мертвых.

Еще бы, подумал он кисло. Кого ликвидация Израиля обрадует больше, чем арабов? У этих чернозадых будет праздник на всю жизнь…