Они - Алексей Шолохов

Труба не успокоилась. Из нее полилась черная жижа с запахом тухлых яиц. Она лилась и лилась. Словно сказочная каша. Только здесь вряд ли помогли бы волшебные слова. Горшочек, мать твою, не вари. Жижа подступала.

– Что ты орешь? – Жанна вошла первой, за ней Андрей.

Леша посмотрел на них, но поняв, что они до сих пор не видят, ткнул пальцем в сторону черной лужи. Руки заметно тряслись.

– И что? Завтра поедем и купим новый.

– Что новый?! Ты что, не видишь?! – Он повернулся к сливу и замолчал. На полу была только вода. – Вы не видели?

– Что не видели? – спросил Андрей.

«Неужели опять началось? Недолго было затишье. Или это было затишье перед бурей?»

– Ничего, – ответил Леша и, отодвинув Жанну и Андрея, вышел из ванной.

– Что это было? – спросил Андрей у Жанны.

– Похоже, наш папа снова начал прикладываться к бутылочке. – Жанна печально улыбнулась.

– Завтра надо будет и правда позвать сантехника.

Леша спустился вниз. Руки до сих пор пахли дохлятиной. Он вспомнил, что не вымыл их даже после падения в яму и после прикосновения к чьим-то ботинкам. Алексея передернуло, и он подбежал к раковине. Налил на руки моющего средства, намылил руки по самые локти, и только когда убедился, что руки покрыты полностью толстым слоем пены, включил воду. И тут он вскрикнул. Его руки по локоть были в крови.

В кухню вбежали Жанна и Андрей. Леша даже отвлекся от своих кровавых рук на мысль, что очень часто видит их вместе.

– Что опять? – как-то очень уж недовольно спросила супруга, будто он их от чего-то оторвал.

Леша посмотрел на руки. Мыльная пена капала на пол.

– Горячую включил.

Жанна покрутила вентили, потрогала воду и сказала:

– Пожалуйста, мой юный друг. Что-то ты смалолетился, Страхов. Воду не можешь сам включить?

Леша посмотрел на жену – наглая ухмылка не сходила с ее лица, – потом на сына. Ощущение, что здесь все против него, только усилилось. Причем не просто, когда у родных людей появляются какие-то разногласия, а будто он стоял в кругу совсем незнакомых, чужих ему людей. Или шел по кишлаку с мирными жителями, только и ждущих, когда он отвернется, чтобы всадить ему в спину нож.

«Но я не отвернусь. Слышите? Я никогда не отвернусь!»

Страхов, не теряя из вида улыбающиеся лица родни, вышел из кухни, в холле развернулся и, прихрамывая, выбежал из дома.

Андрей все еще чувствовал прикосновение ее рук. Он сидел перед ней в одном полотенце. Придурок, ты валялся перед ней вообще голый. Она рассмотрела тебя во всех деталях. Ну, детали-то недурные, а? Он улыбнулся и практически сразу же уснул.

Ему снилось, что он в душе. Струйки воды стекали по обнаженному телу. Играла какая-то мелодия. Приятная, но какая-то искусственная. Такие мелодии были на телефонах до появления полифонии. Когда появилась тень за занавеской, он не обратил внимания. Но сейчас не было паники. Он будто ждал того, кто там был. Андрей с улыбкой открыл штору. Жанна стояла голая.

– Не пустишь мамочку помыться? – улыбнулась женщина.

– А мамочка мне спинку потрет? – Андрей подал руку Жанне.

– Мамочка может и еще кое-что потереть.

Страхова переступила через край ванны и поскользнулась. Груди сексуально колыхнулись. Андрей подхватил Жанну одной рукой, а второй сжал левую грудь. Потом указательным пальцем коснулся правого соска. Это выглядело комично, будто маленький мальчик увидел какую-то кнопку и непременно хотел на нее нажать. Но Жанна не засмеялась. И Андрей вспомнил, что он уже большой мальчик и теперь над ним никто не смеется. Он отдернул палец от соска, так манившего к себе, и опустил руку к животу. Прочертил указательным пальцем вокруг пупка и, не отрывая пальца от нежной кожи мачехи, продолжил свое черчение вниз. Рука уперлась в пояс. Андрей, все еще улыбаясь, посмотрел на то, что ему мешало. На Жанне была мокрая длинная цветастая юбка. Он понял, что это его возбудило еще больше. Парень встал на одно колено и поднял подол юбки. Женщина схватила его за плечи и прижала лицом к своему лобку. Андрей лизнул, Жанна застонала. Он схватил женщину за бедра и начал ее вылизывать, словно изнывающий от жажды пес, добравшийся наконец-то до лужи.

Возбуждение стало настолько сильным, что Андрей почувствовал, что может кончить раньше, чем начнет. Он попытался встать, но мачеха надавила ему на плечи, подол юбки, до этого покоившийся у него на голове, соскользнул и накрыл полностью. Андрей оказался в полной темноте, но не перестал вылизывать «киску» мачехи. Жанна застонала, там наверху, над его темным куполом. Как-то хрипло, будто у нее был рак горла или это был… Запах псины заполнил все пространство под «куполом». Он с отвращением уворачивался от атакующего его лицо лобка, вдруг ставшего волосатым, как спина гориллы. Монофоническая музыка, доносившаяся издалека, раздражала, хрип загнанной лошади вместо стонов Жанны пугал.

Андрей набрался смелости и вырвался из своего плена. Перед ним стояла усатая цыганка в одной юбке. Обвислые груди пальцами-сосками показывали вниз. Старуха улыбнулась и подошла ближе. Андрей поскользнулся, но на ногах удержался. Кран больно уперся в спину. Отступать было некуда. Он посмотрел в черные глаза ворожеи, но тут же опустил взгляд. Между грудей старухи росли волосы. Он не знал, куда деть глаза.

– Ёнэ адай, – прошептала старуха.

Мелодия начала заикаться, будто в проигрывателе садились батарейки. Андрей закрыл глаза, а когда открыл их, то понял, что проснулся в собственной комнате. Захлебывающаяся музыка никуда не делась. Только теперь источник был где-то рядом. Андрей встал с раскладушки. Звук шел откуда-то от двери. В правом углу он увидел открытку. Андрей включил свет, перед этим закрыв звонкую картонку. Как она не разбудила всех в доме! На картонке с лицевой стороны изображался дом, уж очень похожий на их. Сверху буквами с красивыми завитушками было выведено: «Приглашение на новоселье». На задней стороне было фото ключей, подвязанных синей ленточкой. Сюрприз должен был быть внутри. Андрей знал о предстоящем новоселье, но он не думал, что кто-нибудь из родни пригласит его подобным образом. С него хватило сухого «будь». Страхов почувствовал возбуждение от воспоминаний сна. Первой его части, разумеется. Андрею хотелось думать, что открытку ему подбросила Жанна.

Он открыл приглашение, предварительно зажав контакт, включающий музыку. Батарейка, скорее всего, «сдохла», но он не хотел рисковать. Он ошибся. Никто из живущих в этом доме не подбрасывал ему этой открытки. На одном из белых полей были выведены всего четыре буквы: АВРИ. Андрей был просто уверен, это дело рук цыганки.

Леша вышел на крыльцо, и ему показалось, что на скамейке у дома напротив кто-то сидит. Да что там показалось? Там, черт возьми, действительно кто-то сидел и смотрел на него. Страхов начал медленно спускаться, споткнулся – нога снова отозвалась болью – и практически сбежал во двор.