Путешествие в Мир - Светлана Каныгина

– Чего ждёшь?– прикрикнул на неё человек,– Тебе заплатили, проваливай!

Эти слова вернули девушку к реальности. Поправив таз, и коротко поглядывая на Горена, она быстро побрела к выходу.

– И так,– снова заговорил человек, когда торговка вышла на улицу,– Ты находишься в портовом городе. Он называется Симэ́р, но все зовут его Морскими Вратами. Моё имя Заа́в. Я- хозяин этого трактира. Всё, что в нём- моё, и ты должен всегда это помнить, потому, что воров я наказываю жестоко. Жить ты будешь в той комнате наверху, работать здесь, в зале. Каждый вечер в моём заведении собирается много народу, и все хотят выпить и поесть. Ты должен принимать и разносить заказы, и делать всё это быстро. Нужно следить за каждым столом и каждой миской в зале. Когда посетители уходят, вся посуда должна быть на месте. За неё ты отвечаешь головой. Я буду брать с тебя плату за всякий пропавший стакан, вилку, ложку и прочее. Так что, гляди в оба и не зевай. Чистота столов тоже твоя забота. Убрал за гостем, отнёс посуду на кухню, принимай следующего. И ещё одно,– снова придвинувшись вплотную к вурмеку, сказал человек,– Деньги от посетителей беру только я, запомни это хорошенько. Вздумаешь красть под этой крышей- отрежу руки и скормлю морским тварям. Тебе всё понятно?

Горен уверенно кивнул.

– Вот и хорошо,– сказал Заав с выдохом и, оправив пояс штанов на выступающем из под груди круглом животе, добавил,– Одно только неясно: что ты за тварь такая? В этом городе я насмотрелся на всяких уродов. Я и сам на половину сориа́нских кровей. А вот такого как ты не встречал.

– Я вурмек из леса, что за землями Тэпелрунга,– ответил Горен.

Человек задумчиво почесал в затылке.

– Не слышал я раньше о вурмеках,– сказал он,– Да, это и не важно. Иди на кухню, возьмешь там швабру и ведро с водой. Через четверть часа всё должно быть вымыто. Отправляйся, да поживее!

Юноша снова кивнул головой и зашагал к кухонной двери.

Первым, что он увидел, открыв её, стала внушительных размеров закопченная дочерна каменная печь, громоздко расположившаяся в центре кухни. С четырёх сторон в её пышущих жаром жерлах стояли котелки и кастрюли с готовящимся в них варевом. Наполняя помещение томительными запахами съестного, оно дымилось и попыхивало, бурлило и выкипало, переливаясь через край, и с шипением стекало струями на раскалённые угли. Вокруг печи, на расстоянии не больше метра, придвинутые к стенам стояли длинные столы. Они были настолько захламлены грудами кухонной утвари и кривыми стопками дурно вымытой посуды, что с виду казалось, будто всем этим уже давно никто не пользовался, и хранится оно лишь из лени хозяина, мешающей ему выбросить ненужное на помойку.

За одним из этих столов, среди разделочных досок, овощей и мисок с продуктами, уютно разместившись на обитых войлоком табуретах, сидели близнецы. Оставив без внимания вошедшего в кухню вурмека и безучастные ко всему остальному, они спокойно играли в кости. В стороне от братьев, рядом с большим пнём стоял верзила. Подпоясанный окровавленным фартуком, с увесистым топором в одной руке и заячьей тушкой в другой, он безотрывно глядел на вурмека и не двигался.

Не решаясь пройти дальше, Горен оставался в дверях.

– Заав поручил мне взять здесь ведро и швабру,– вдруг выпалил он.

Верзила приподнял брови, а после резким движением закинув зайца на пень, отрубил ему голову, и бросил её в кадку с помоями.

Вурмек вздрогнул.

– Воземи здес,– комкая речь, произнёс верзила и махнул топором в угол комнаты.

Не мешкая, юноша бросился к стоящим там ведру и швабре и уже собрался выбежать из кухни, но внезапно остановился в дверях.

– А вода?– спросил он,– Где мне взять воду?

– В улица,– буркнул верзила и, воткнув с размаху топор в пень, направился ко второй двери, выводящей на задворки.

Горен поспешил за ним, но шагнув за порог тут же остановился. Едкий гнилостный запах ударил вурмеку в нос. Его источником была большая мусорная куча из отбросов и тухлой рыбы, сваленная у забора, отгораживающего двор. Оживлённая копошащимися в ней червями и снующими вокруг мухами, она смердела тошнотворным почти трупным запахом. Особую омерзительность витающему вокруг зловонию придавал дух нечистот, доносящийся из уличного туалета. Двери на отхожем месте не было, а потому его вонь и грязь открыто представали во всей своей неприглядности. Колодец с водой стоял здесь же, всего в паре шагов, но, по счастью, был предусмотрительно накрыт деревянной крышкой.

Верзила остановился, взял из рук вурмека ведро и, подцепив его ручку зажимом к толстой канатной верёвке, спустил вглубь колодца. Всё это время он искоса поглядывал на Горена, точно намекая ему запомнить каждое его действие. Но юноша хорошо умел управляться с колодцем и следил в тот момент лишь за тем, чтобы вдыхать как можно меньше воздуха, отравленного смрадом.

Наполнив ведро водой, Горен поблагодарил верзилу и отправился в зал трактира, где сразу же принялся за уборку. Под пристальным наблюдением постоянно подгоняющего его Заава юноша вымыл пол и все стулья и столы, обтирая их водой с отваром мыльного корня. Однако и после такой очистки, мебель и половые доски по-прежнему пахли дурно и оставались засаленными.

Пока вурмек изо всех сил боролся с грязью, в трактир постепенно стали стекаться посетители. Они рассаживались за столы, и к ним тут же выходил хозяин. Вежливо расшаркиваясь, Заав принимал заказ, а потом спешно шел на кухню. По возвращении, он непременно подходил к полкам с выпивкой, наполнял кружки и вновь торопился к гостям. Когда же свободными в зале остались только три стола, Заав велел вурмеку закончить уборку и помочь ему с обслуживанием. Горен, не пререкаясь, взялся и за это дело. Работы оказалось много даже для двоих. Посетители всё прибывали, подсаживались к уже занятым столам и непременно требовали поторопиться с подачей выпивки и различной снеди. Спеша успеть угодить каждому, вурмек и хозяин трактира сновали без остановки от стола к столу, из зала в кухню и опять в зал, к полкам с выпивкой, в погреб и снова к столам. На кухне тоже кипела работа. Близнецы больше не играли в карты. Один из них занимался готовкой, другой, взгромоздив на стол корыто с водой, мыл посуду. Верзила же крутился у кастрюль и котелков, раскладывая приготовленные блюда по тарелкам.

Всякий раз, вбегая с заказом в кухню, Горен попадал в плен царящих там томительных ароматов. Запах и вид еды сводили его с ума. Юношу настолько мучил голод, что он уже готов был пойти на воровство,