От чужих берегов - Андрей Круз

– Почему в Мексику? – все же спросил я.

– Не знаю, – пожал он плечами. – Мне там нравится, да сэр. Такое же хорошее место, как и любое другое. Или дерьмовое, это уже смотря на чей вкус. Я старый человек в мертвом мире, какая разница, куда ехать? Я равно нигде не нужен и мне тоже давно ничего не нужно.

Забавно, но я все же понял, что он имеет ввиду. И я даже подозреваю, что будь я на месте Сэма, думал бы точно так же. Если он в былые времена отказался от любого смысла собственного существования, то что он может изменить сейчас?

– А вы куда едете? – спросил он, с благодарственным кивком принимая от подошедшей Дрики импровизированные сэндвичи на сухих хлебцах и протягивая ей банку пива.

– В Порт-Артур, туда, к побережью.

Он с некоторым удивлением приподнял брови, затем спросил:

– А что могло понадобиться там? Порт?

– Порт, – подтвердил я, – Нам надо выбраться из Америки.

– Интересно, – чуть оживился он, – А куда?

– В Европу. Мы не местные, – ответил я, решив список подробностей особенно не расширять.

Но Сэму много подробностей и не требовалось. Он задумался, затем сказал:

– Забавно. У вас действительно есть цель, самая настоящая. Думаете, там найдется судно для вас? Не все еще ушли и не все брошены?

– Мы не знаем, – честно ответил я ему, – Надеемся, что из-за военного положения многие остались в портах.

Сэм молчал, явно о чем-то размышляя, затем сказал:

– Думаю, что в техасских портах будут большие проблемы.

– Какого рода? – спросила насторожившаяся Дрика.

– Я пятнадцать лет работал в порту Хьюстона, – повернулся к ней Сэм, – Через Техас в Америку идет почти вся нефть. От арабов, из Мексики и Венесуэлы. Там такие огромные нефтяные терминалы, что страшно даже представит. Люди, те что остались в живых, обязательно за них будут драться.

– Во всех портах? – насторожился я.

– Во всех без исключения, – отрезал он, – Тот, кто все это захватит, будет править миром. Там нефти на тысячи лет для тех кто остался, парень. Ты же не думаешь, что никто не попытается?

– Нет, не думаю, – ответил я уверенно, – Но выбора у меня все равно нет.

– Флорида? – полуутвердительно, но все же спросил Сэм, – Не так уж далеко от Техаса, там много судов. И много рыболовных судов, что важнее всего, да сэр.

– Почему? – спросил я.

И перехватил чуть жалостливый взгляд Дрики.

– Потому что рыболовные траулеры маленькие, но ходят далеко и надолго, – сказала девушка. – И совсем маленький траулер вполне сможет дойти от Флориды до Европы.

Ну да, ну да, голландка, девушка из страны, выросшей на рыбной ловле, треске и сельди. Страны, где воды больше чем суши. Это не Москва моя сухопутная.

– Верно, детка, – сказал Сэм, – Ты все правильно изложила. Хороший траулер может уйти далеко-далеко, а править им может совсем мало людей. Даже один справится при желании, если спать не будет, а уж двое вообще без проблем.

– Я не умею управлять траулером, – честно сказал я, – Пусть тот поднимет руку, кто делать это умеет.

Сэм пожал плечами, а Дрика вроде бы даже хотела поднять, но быстро убрала. Я вопросительно посмотрел на нее, и она покраснела. А затем сказала:

– Я немного умею управлять моторной яхтой. У дяди была пятнадцатиметровая, он меня учил. Но совсем немного.

– А разница между ней и траулером большая? – уточнил я.

– Думаю, что никакой, – усмехнулся Сэм, ответив вместо Дрики, – Просто яхту назовут "Леди заката" и от нее нет никакого толку, а траулер назовут "Дерьмовым корытом" и он привезет рыбы. Насколько я понимаю, нужен кто-то, кто немного разбирается в дизелях, и кто-то, кто будет крутить штурвал. Ну и Воля Божия на то, что дизель не заглохнет посреди океана, да сэр.

– Хорошо, спасибо, – задумчиво кивнул я, мысленно пополняя список возможных способов добраться домой.

Однако, в связи с отсутствием в нашем экипаже квалифицированных специалистов по вождению траулеров, я этот пункт внес в этот самый список самым последним, на случай, если провалится основной вариант, и еще один, который я полагал запасным.

– Где бы нам здесь расположиться на ночлег? – спросил я Сэма о насущном, – Можете что-то посоветовать?

– Здесь, – он показал большим пальцем себе за спину, на вход в домик, на крыльце которого мы сидели, – Я живу в прицепе, а в доме часто убираю, потому что нечего делать. Мебели там почти нет, но если у вас есть спальники, то можете спать на полу. Посмотрите только, чтобы скорпионы не ползали, и гремучек в последнее время развелось.

– Понял, спасибо, – кивнул я, поднимаясь со скамейки, – Я посмотрю?

Сэм обернулся, не вставая с кресла, протянул длинную худую руку и отворил рассохшуюся скрипучую дверь.

– Смотри парень.

Одновременно с этим вдруг оживился до того неподвижно валявший под креслом пес, который подкосил и вгрызся зубами себе в шерсть в районе задницы.

– Ага, гони его, воха проклятого – посоветовал я ему по-русски.

Войдя по гулким сухим доскам пола внутрь, я огляделся. Светлый, старый, запущенный, но действительно чистый домик. Груда какой-то старой и ломаной мебели в дальнем углу. Рассохшиеся и повисшие клочьями обои. Вполне целая с виду крыша, дающая тень и обещающая укрыть от дождя. Пол чистый, да и вообще здесь чисто – подметали. Брось спальники да заваливайся спать.

– Сюда никто лишний не забредает? – спросил я, выйдя на крыльцо.

– Ты имеешь ввиду мертвецов?

– Мертвецов, – подтвердил я, – И их измененные модификации. Как здесь с этим?

– Что-то приходит сюда время от времени. Но Сокс это слышит, так что пока ничего не произошло.

– А что приходит? – насторожился я.

– Ни разу не разглядел, – ответил Сэм. – Темно и отходить от трейлера не хотелось, страшно было. Даже Сокс перебрался, боялся, хотя обычно он на улице. Думаю, что как раз то самое, что ты назвал модификацией. Двигается быстро, подолгу сидит в засаде, наблюдает. Со светом ушло. И как мне показалось, оно знало, что такое винтовка.

– Как ты понял?

– Засек тварь, когда она вон из той канавы за трейлером следила. Попытался подстрелить из окна, но только винтовку поднял, тварь спряталась и ушла по канаве.

Я снова уселся на протяжно заскрипевшую скамейку, отхлебнул тепловатого пива, затем сказал:

– Оно несколько раз приходило?

– Три раза. Все три за последнюю неделю. Я понял, о чем ты, похоже, что тварь твердо решила до нас с Соксом добраться. Но думаю, что это не так просто. И даже если я уеду отсюда, где гарантии, что на новом месте на нас не будет охотиться новый монстр?

– Гарантий не дам, верно, – согласился я, – Твой Сокс громко лает?

– Громко, – усмехнулся Сэм, нагнувшись и потрепав пса по загривку, – Вы проснетесь наверняка. Оружие далеко не убирайте. А если подставите фургон ближе к моему трейлеру, то Сокс сможет еще и его охранять, ему все равно, да сэр.

– Спасибо за совет. Кстати, вчера ночью тварь приходила?

– Обязательно, – кивнул он, – Почему я, по твоему, такой сонный? Не дала поспать ночью.

14 апреля, суббота, утро. Округ Торрэнс, Джастисбёрг, Техас, США.

Странно, но проснулся я сам, за несколько секунд до того, как Сокс залаял. Начинало светать, висевшую в домике пыльную темноту уже рассекали розовые солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь сухие доски, которыми были заколочены окна. Сокс залаял действительно громко, заливисто, с повизгиванием. Через секунду я уже вылетел из спальника, схватив дробовик, и подскочил к окну домика, приникнув глазом к щели. И ничего на улице не увидел. Разгорающийся рассвет едва успел превратить тьму в густые сумерки, видно было плохо.

– Морф? – испуганно спросила вскочившая на колено и подтащившая к себе автомат Дрика.

– Похоже, – ответил я, сам не будучи ни в чем уверенным.

И тут заурчал Тигр. Утробно, низко, с подвывом, как умеют делать это коты, когда они действительно чего-то боятся.

– Точно, морф, – сказала Дрика.

– Может быть просто мертвяк, – возразил я, – Мы же не видели, как кот на них реагирует.

– Что будем делать?

Я поднял глаза на дощатый потолок, в котором виднелся открытый люк на чердак. Доски потолка выглядели вполне крепкими, не должны были провалиться.

– Стол, – сказал я, указав на старый обеденный стол, стоящий у стены.

Продолжать было не надо, Дрика сама была достаточно догадлива, чтобы проследить мой взгляд. И через секунду колченогий и рассохшийся стол с остатками осыпавшейся белой краски с грохотом встал под люком.

– Следи за окнами, я вперед, – сказал я, накидывая себе на шею ремень "штайра", а если точнее, то а если точнее то его американской переделки MSR Stg HB, где последние буквы подразумевали, что винтовка укомплектована Heavy Barrel, то есть утяжеленным матчевым стволом. Снайперка для позиции "на чердаке" всегда могла пригодиться. Самая классика, мать ее, пусть патрон у нее и плевый, автоматный 5.56.