Прекрасный Грейвс - Л. Дж. Шэн

– Я не согласен с тем, чтобы ничего не рассказывать друзьям. Мне прямо хочется орать о нашей с тобой любви с крыш. Не возражаешь?

– Хм, дай-ка подумаю… – Делаю вид, что размышляю над его предложением. Приятно слышать, что он хихикает. – Нет, не возражаю.

– И у меня появилось еще одно условие.

– Ясно, без пива здесь не разобраться.

– Не обещай быть идеальной девушкой для меня. Просто будь самой собой. Потому что мне кажется, что сегодня я разглядел настоящую тебя… и я хочу видеть тебя такую чаще.

В моей груди расцветает надежда. Я так благодарна, что встретила Дома и что он меня нашел. Благодарна тому, что он настолько терпелив ко мне.

– Договорились? – спросил он.

– Договорились.

– Может, закрепим это официально? – предлагает Дом.

– Давай, конечно!

Мы встаем в один и тот же миг, открываем дверь и падаем в объятия друг друга одновременно. Мы впервые делаем это синхронно.

И все в эту минуту кажется практически идеальным.

* * *

Уже рассвело. Дом спит как убитый. Он в такой глубокой дреме. Я вижу, как его грудь поднимается и опускается в такт дыханию. Лицо безупречно, за исключением синяков под глазами, показывающих, что он чересчур много работает и крайне мало спит.

Я спускаюсь к ресепшену и прошу позвать Дану. Говорю ей, что хотела бы приобрести крошечный кораблик на нашей тумбочке. На это она мне отвечает, что он не продается, хоть я уже знаю об этом. Она уточняет, что кораблик изготовил местный художник по заказу гостиницы.

– Убеждена, что дизайнер интерьера нашей гостиницы не обрадуется этому.

– Я заплачу сколько угодно, – заявляю я с полной серьезностью. Мне очень дорог Дом, и я хочу, чтобы он это понимал. Кроме того, все гораздо сложнее – я мечтаю о том, чтобы сделать кому-то добро. И поскольку я не знаю, как быть с собственной семьей, Дом кажется мне более подходящей целью для завоевания.

Дана извиняется и говорит, что не может ничем помочь. Я унижаюсь, начинаю попрошайничать. Рассказываю ей историю, о которой мне поведал Дом. О своем брате, об их каникулах здесь, о том, что этот кораблик будет значить для него куда больше, чем для другого потенциального покупателя. Также делюсь с Даной рассказом про то, как Дом и Сеф пытались его выкрасть.

Наконец, Дана вздыхает.

– Ну ладно. Не знаю даже, сколько за него могу предложить. Каждый экземпляр изготавливается вручную, понимаете? Как насчет пятисот баксов?

По-моему, это на четыреста баксов больше, чем я готова заплатить, – хочу возразить я, но вместо этого просто протягиваю ей руку, чтобы обменяться рукопожатием:

– Считайте, что договорились.

Глава 10

Настал канун Дня благодарения, и – о, какая неожиданность – я провожу его в гордом одиночестве.

Нора пригласила меня провести день с ее семьей. «Между прочим, Кольт тоже приедет, – говорила она. – Моя мама страшно любит грандиозные Дни благодарения». Я наспех придумала ей отговорку про больной живот, и теперь я свободна, как птица.

Любые праздники для меня – большое жирное «нет». С тех пор как умерла мама, кажется неправильным настраивать себя на позитивный лад в такие дни.

Я позвонила папе и Ренну, чтобы поздравить их. Ренн мне не ответил, но отправил короткое текстовое сообщение. Однако папа взял трубку, причем голос у него был такой, будто ему больше было бы по душе разговаривать с представителем налоговой, чем со мной.

С Локи на коленях, полупустой миской попкорна под мышкой и включенными «Королевскими гонками Ру Пола» по телеку, я говорю себе, что не одна так провожу сегодняшний вечер. Взять, к примеру, Дома. Он не поехал к родителям в Дувр и работает сегодня в больнице в две смены.

Я размышляю о всевозможных медсестрах, врачах, водителях грузовиков, полицейских и пожарных – обо всех работниках на свете, которых невозможно просто так заменить. После чего делаю глубокий вдох и успокаиваюсь.

И все же я не могу сосредоточиться на просмотре. Даже когда Локи встает и бодается головой, требуя, чтобы его потискали.

Потерев нос пальцем, я беру свой телефон и пролистываю несколько недавно полученных сообщений.

Пиппа: Счастливого Дня благодарения, сучка (ага, я все еще здесь, жду, когда ты придешь в себя. Перезвони потом).

Папа: Передавай от нас привет родителям Норы.

Кстати, об этом. Мне нельзя признаваться отцу, что сегодня я собираюсь сидеть дома и скучать в одиночестве. Так что я сказала ему малюсенькую и безобидную ложь.

Дом: На работе все хорошо. Для пациентов организовали целый фуршет, и пара ресторанов даже приготовили всякие угощения. Это весьма радует. А у тебя как успехи?

Дом: Стоит ли упоминать, за что же особенно благодарен в этом году я?

Эвер: Благодарен за…?

Дом: …за твои ежедневные глазированные пончики, конечно же.

Каждый день я доставляю ему курьером по одному пончику, несмотря на то, что это удовольствие стоит в разы меньше стоимости доставки. Стоит сделать что-то приятное для кого-то другого, и тут же поднимается настроение. Теперь я понимаю, как занятие благотворительностью способно вызывать зависимость.

Поднявшись с дивана, я ставлю миску с попкорном в раковину. Раздается стук в дверь. Поскольку у нас с Норой нет домофона, курьеры обычно оставляют все посылки прямо под дверью. Но я не думаю, что кто-то станет что-то доставлять в одиннадцать вечера накануне Дня благодарения, поэтому в голове у меня начинают всплывать жуткие сценарии с серийным убийцей в главной роли. Нападать на одиноких женщин в праздничный день – это такая низость, даже для психопатов. Хоть какие-то пределы разумного все-таки должны быть у человека, верно?

Не успела я решить, что мне делать, как в дверь снова постучали. Помчалась на кухню, уронила по дороге миску, достала кухонный нож и спрятала его в своих трениках.

Подкравшись на цыпочках к двери, я спрашиваю:

– Кто там?

Повисла тишина.

– Убийца с топором за тобой пришел. Открывай давай.

Мое тело обмякло от облегчения.

– Простите, мистер убийца, но дома никого.

– Вот облом. Ну в таком случае, я пошел… – Услышав шуршание пакетов, я понимаю, что ему нужна помощь. Я распахиваю дверь и вижу, что мой парень стоит на пороге с неимоверным количеством тарелок, обернутых фольгой. Он по-прежнему в своей униформе, выглядит усталым, великолепным и полностью моим. Мое сердце переполняется любовью к нему.

– Сюрпри-из! – Он наклоняется, чтобы поцеловать меня. – Принес с собой еду и возбужденного себя. Ну что, зажжем?

– Дом, да этим можно