Как быть крысой. Искусство интриг и выживания на работе - Йооп Сгрийверс

В этой беспокойной Италии Макиавелли оказался нужным человеком в нужном месте и в нужное время. Он обладал талантом анализировать этот змеиный клубок, понимать тайные намерения различных партий, формулировать гипотезы об этих намерениях и составлять свои собственные планы. А так как его талант был признан настоящими правителями (и потому что, вероятно, он очень умно организовал свой «обмен информацией»), в 1498 г. Макиавелли был назначен на теплое местечко секретаря второй канцелярии Республики Флоренция. Сейчас мы можем сравнить его функции с работой генерального секретаря министерства – наивысшей должностью, которой может достичь госслужащий. Так как в те времена политические лидеры сменялись быстро (впрочем, как и сейчас), а государственные служащие сохраняли свои посты, в подобных канцеляриях знания и опыт накапливались и становились важным источником власти.

Макиавелли сохранял это верховное и наделенное властью положение в течение 14 лет. Его работа заключалась в составлении отчетов правителям о состоянии дел во Флоренции и за ее пределами. От него также требовалось выполнять дипломатическую работу. В качестве посла он регулярно посещал королевские дворы Европы и места расположения войск, чтобы решить, представляют они опасность для Флоренции или нет.

Франс Ван Дорн в предисловии к датскому переводу книги «Государь»[18] пишет: «Он соединял то, что знал, с тем, что слышал, он анализировал замечания, сделанные во время разговоров, при которых присутствовал, он проникал в психологическую и человеческую подоплеку событий». Мы видим, как великий талант Макиавелли описывается со скрупулезной точностью. И мы узнаем сущность «крысы»: анализ скрытых значений.

Однако карьера Макиавелли не получила счастливого завершения: он покинул свой пост, когда произошли изменения на самом верху. В 1512 г. банкиры Медичи, управлявшие Флоренцией до 1492 г., вернули себе власть в результате серии интриг. И как мы видим сегодня, когда происходят изменения на самом верху, двор вынужден покинуть сцену, потому что новые правители хотят иметь новые глаза и уши, которым могут доверять.

Итак, Макиавелли был смещен и, проведя некоторое время в тюрьме, возвратился на свою ферму на холмах Тосканы. Именно там он написал свою знаменитую книгу «Государь», в которой рассказывает, как правители должны добиваться власти, усиливать и удерживать ее, и приводит примеры того, как люди должны реагировать на различные обстоятельства.

Наконец, я хотел бы отметить четыре аспекта идей Макиавелли, о которых уже писал в своем длинном письме. Первое: его пессимизм. Каждый, кто смотрит на мир его глазами, не может подавить в себе трезвого чувства разочарования. Это иллюстрирует следующая цитата:

В общем, вы не можете сказать, что люди неблагодарны, своенравны и гипокритичны, что они бегут от опасности и сосредоточиваются на финансах. Если вы добры по отношению к ним, они будут делать для вас все. Они даже готовы пожертвовать своей кровью, своими пожитками, своими жизнями и своими детьми ради вас, пока необходимость этого остается недостижимо далекой. Но как только она приближается, они поворачиваются к вам спиной[19].

Второе: мышление Макиавелли аморально. Я не говорю, что подобная аморальность должна сильно проявляться в нашей повседневной деятельности, но лучше анализировать компании и организации аморально и грубо, чем в нашей привычной рафинированной манере. Снова процитирую Макиавелли:

Для поддержания позиции власти правителю требуется часто вступать в конфликт с надежностью, благотворительностью, гуманностью и религией. Именно поэтому он должен быть мысленно готовым двигаться другим курсом, если капризы судьбы и меняющиеся ситуации потребуют этого. И ему не следует, как я уже говорил, игнорировать добро, когда это возможно, но в то же время он всегда должен быть готовым заключить в объятья зло, если этого требуют причины.

Такой язык больше не используется на конференциях и семинарах. Здесь мы слышим эхо тайн, которые уже не проникают в наше мышление, но которые мы продолжаем использовать в каждодневной работе.

Третье: я хотел бы подчеркнуть здравый смысл Макиавелли – его не заботят возможные фантазии людей о власти, но заботят те, кто касаются этих вопросов и самих событий. Опираясь на свой опыт, он наблюдает за тем, как поступают люди в политической игре, и трансформирует это в приземленное и реалистичное руководство.

В отличие от того, что так часто встречается в наши дни, его анализ реальности не окрашивается постоянными обвинениями или счастливым ожиданием того, что скоро все станет намного лучше, что все превратятся в «счастливых работников». Его собственные слова:

Я игнорирую все, что нафантазировано о правителях, и сосредоточиваюсь исключительно на реальности.

И, наконец, я хотел бы подчеркнуть, что Макиавелли точно подмечал совпадения. Он знал, что правитель должен оставаться внимательным к капризам судьбы, чтобы при необходимости приспособиться к ним:

Я верю, что тот, кто приспосабливает свой метод в зависимости от временных обстоятельств, будет процветать; и наоборот, тот, кто не подлаживает свои действия под текущие обстоятельства, не будет процветать.

На этой последней цитате мы должны покинуть ренессанс Макиавелли и попрощаться с человеком, сыгравшим важную роль в развитии крысы, написав о ее мастерстве.

Удаление грязи

Значительная часть крысиного репертуара была создана не так давно и развивалась в тюрьмах, сумасшедших домах и больницах XVIII и XIX вв. Когда сегодня мы просим служащих пройти персональное тестирование, полное и всеобъемлющее, или обязываем их посещать центр развития, мы используем кропотливую работу врачей-пионеров, тюремных надзирателей, психиатров и гигиенистов, живших один-два века назад.

Все системы, которые мы применяем для выявления глубоко запрятанных личностных характеристик, поступков, умения и потенциала, – все те аналитические процессы, которые сегодня мы считаем совершенно нормальными, – являются результатом работы с преступниками, сумасшедшими, больными людьми и неумелыми работниками. И сегодня они не утратили своего значения.

Давайте сначала остановимся на борьбе с грязью[20]. Во-первых, рассмотрим больницы. Невозможно вообразить больший контраст, чем тот, что имеется между санаторием и современной больницей, которая постепенно принимает все большее сходство с современным аэропортом, с его залами прилета и отлета. В санатории все больные содержатся вместе; современные больницы возвращаются к концепции первых клиник. Каковы были их отличительные черты?

Итак, «легочников» помещали с другими «легочниками», а «желудочников» с другими «желудочниками». Болезни классифицировались в соответствии с пораженным органом или частью тела. Это было не только концептуальное «расчленение», но и физическое. «Легочное» отделение было заполнено людьми, страдающими заболеваниями легких. Конечно же, такое физическое отделение уже не так обязательно, как раньше. Разделяя и упорядочивая больных, врачи надеялись получить улучшенную базу данных для развития эффективных методов лечения.

То же самое справедливо в отношении тюрем. Французский философ Фуко в его замечательной работе о возникновении современной тюрьмы[21] точно описывает произошедшие там изменения. Если вы преступник, то вас запрут в какой-нибудь глубокой темнице с другими подобными вам преступниками. Каждый, кто видел фильм «Midnight Express» («Полуночный экспресс»), имеет представление о существовавших там порядках.

Но в XVIII в. люди начали строить в Европе иные тюрьмы, в которых заключенные помещались под стражу в отдельные камеры и проходили интенсивную программу перевоспитания. Главной целью было превращение заключенных в милых, дружелюбных, законопослушных граждан.

Теперь психиатрия. В XIX в. у психиатров возник трудно объяснимый порыв составить карту человеческого разума во всем его многообразии. Классификации сменяли друг друга, развивались и обсуждались; растущему числу психических заболеваний присваивались названия, которые заносили в таблицу подобно элементам Периодической системы. Началось безумие измерений.

В то же самое время просвещенные граждане начали борьбу с нищетой и нечистотами – с этими порождениями индустриализации.

Города были грязны и зловонны, пригороды задыхались в черном фабричном дыму. Опасности инфекций и революции стали неизбежны.

Началось великое движение по оцивилизовыванию граждан. Были проложены канализационные системы, контролировался рост населения, были сформированы медицинские службы и построены новые дома с отдельными небольшими кухнями, вынуждавшими людей питаться культурно и правильно (в гостиной).