Неизвестная война. Тайная история США - Александр Бушков

А тут еще появились три британских военных фрегата… Сняв осаду Квебека, американский корпус не просто отступил, а сделал это со всей возможной скоростью, улепетывая что есть мочи и по собственной территории (хотя британцы их не особенно и преследовали). Так закончилась первая попытка «экспортировать американскую революцию» на сопредельные земли.

Однако в 1812 г. американцы решили вновь попытать счастья, рассчитывая на то, что Англия по уши увязла в европейской войне с Бонапартом. К тому времени отношения между двумя странами осложнились до предела. Что до британцев, их больше всего раздражала милая американская привычка массово предоставлять американское гражданство любому британцу – сплошь и рядом за деньги, согласно показаниям лжесвидетелей. Одна предприимчивая американская дамочка держала у себя дома громадную деревянную колыбель. Очередной англичанин, желавший в два счета переменить подданство, приходил к ней, на пару минут ложился в колыбельку, а потом дама отправлялась к судье вместе со своим подопечным и с честнейшими глазами заявляла, что тот живет в США с младенчества: она, мол, его «в колыбельке видела» (что в некотором отношении было чистейшей правдой…)

Короче говоря, в 1812 г. американцы сделали несколько попыток вторгнуться в Канаду – и вновь им катастрофически не везло, против них всякий раз выступала не только британская армия, но и канадское ополчение. На короткое время удалось захватить канадский город Йорк (нынешний Торонто), где американцы спалили все официальные здания. Но потом их из Канады вышибли. Мало того – разъяренные британцы перешли в контрнаступление. Небольшой английский десант в августе 1814 г. высадился неподалеку от Вашингтона, который быстро покинули американские войска и президент с сенаторами. В отместку за Йорк английский генерал Росс спалил дотла и Белый Дом, и Капитолий, где размещался Конгресс США. Как ни удивительно, частные здания англичане не тронули – поразительная для британцев щепетильность…

Американцы воспрянули духом в 1837 г., когда в Канаде началось народное восстание, во многом подобное американской войне за независимость. И приняли во всем этом живейшее участие, поддерживая мятежников оружием, отправляя в Канаду добровольцев. Порой в пограничных стычках участвовали и регулярные части американской армии.

Едва не дошло до новой большой войны между США и Англией. Но постепенно все как-то утряслось: англичане предоставили канадцам политические свободы и самоуправление, и восстание помаленьку пошло на убыль (а американцы, испугавшись настоящей войны, пошли на попятную).

Гораздо успешнее у американцев шли дела на Юге, где одряхлевшая Испанская империя уже не могла должным образом защищать свои владения. Еще Джефферсон в первые годы независимости говорил, что США должны занять райскую землю Флориду (и не столь райскую Канаду). В 1803 г. США купили у Франции ее колонию Луизиану (намекая, что в случае строптивости Парижа могут и так отобрать). А потом начали постепенно просачиваться на территорию Флориды, где не было испанских войск (да, собственно, и сильной испанской администрации). Когда переселенцев накопилось предостаточно, они подняли мятеж, выкрикивая что-то нецензурное в адрес прогнившей Испанской монархии. Тут по странному совпадению объявились регулярные американские войска и в два счета заняли всю Флориду. Испанские войска в тех местах составляли примерно полтора инвалида – и Мадрид, вяло посопротивлявшись словесно несколько лет, вынужден был признать де-факто, что Флорида теперь американская…

В 1823 г. была официально провозглашена (в ежегодном послании президента Конгрессу) знаменитая доктрина Монро, названная по имени тогдашнего президента Монро – хотя подлинным ее автором и разработчиком был все же госсекретарь Адамс. Придумка была хитрая. С одной стороны, США торжественно клялись не вмешиваться ни в какие европейские дела, на чьей бы то ни было стороне (такой возможности они тогда и не имели).

С другой – доктрина Монро объявляла, что всякое вмешательство европейских государств в дела какой бы то ни было американской страны будет рассматриваться как проявление «недружелюбия» по отношению к США. Что именно считать «вмешательством», определяли отныне сами США.

Если без дипломатии, то доктрина Монро фактически означала, что США теперь считают всю Америку «зоной своих жизненных интересов» и намерены там распоряжаться единолично…

И понеслось…

В 1831 г. США всерьез вознамерились отобрать у Аргентины Фолклендские (Мальвинские) острова. Когда аргентинские власти арестовали там (в своих территориальных водах) американское китобойное судно, на выручку тут же пустился военный 24-пушечный шлюп «Лексингтон». Бравые американские моряки высадились на островах (на суверенной аргентинской территории), с ходу арестовали нескольких аргентинцев, по их мнению, виновных в притеснениях китобоев, и потребовали выдать им для суда аргентинского губернатора Фолклендских островов.

Правда, острова из американских рук ускользнули тут же. Выручать подвергшуюся агрессии Аргентину моментально явилась британская военная эскадра – и как-то само собой получилось, что под крики о восстановлении справедливости Фолклендские острова оказались уже британской территорией (англичане такие вещи умеют проделывать быстро и изящно). Ни у Аргентины, ни у США не было тогда достаточно сил тягаться с британским военным флотом. Аргентина разорвала дипломатические отношения с США на десять лет, а США долго еще в бессильной злобе проклинали Британию…

В 1832 г. американский военный флот впервые появился в Юго-Восточной Азии. Диковатые прибрежные туземцы на острове Суматра вроде бы напали на американское судно. Посланный туда капитан Доунс, командовавший 50-пушечным фрегатом «Потомак», имел инструкции сначала разобраться, действительно ли это было нападение. Однако, не утруждая себя разборками, бравый капитан с ходу подверг бомбардировке тамошний порт Калла-Бату, а потом высадил на берег морских пехотинцев, которые перебили более сотни горожан. Американцы набивали руку…

Чуть позже, в 1834 г., два военных корабля отправились в Японию, чтобы сломать ее тогдашнюю изоляцию от всего остального мира. Сорвалось это исключительно из-за того, что руководитель этой увлекательной экспедиции Робертс ненароком скончался от холеры в португальском порту Макао.

В 1844 г. в Китай нагрянула американская эскадра, дружелюбно нацелилась пушками на порт Аомынь (тот же португальский Макао) и потребовала от китайского императора немедленно заключить с США составленный в Вашингтоне договор – не меняя в нем ни единой буковки, иначе… Китайцы, видя совершеннейшее неравенство сил, с душевной болью согласились и договор подписали.

Интересный был договор. По нему американцы приобретали в Китае такие же привилегии, как и англичане, в том числе и право экстерриториальности (это означает, что китайские власти не имели права не только судить живших в Китае американских граждан, но и оштрафовать их хоть на цент). В пяти портах американцы получили право построить свои торговые предприятия, церкви, больницы, кладбища и прочие необходимые объекты, на территории которых китайские законы не действовали. Наконец, отныне не китайские таможенники решали, какую пошлину взять с американских товаров, а американский консул, который своих соплеменников, понятно, притеснять был не намерен и пошлины им насчитывал ниже нижнего…

Этот и последующие кабальные договоры американцев с Китаем были отменены только в 1943 г.

В 1844 г. американцы хладнокровнейшим образом оттяпали у Британии огромные территории Орегона на тихоокеанском побережье Америки, ранее находившиеся под совместным англо-американским управлением. Американцы были настроены крайне решительно и в случае чего угрожали Англии большой войной, к которой та оказалась не готова, и со скрежетом зубовным уступила Орегон американцам.

Британский премьер-министр Пальмерстон (та еще старая лиса) очень возмущался такой наглостью янки. Он писал одному из своих министров: «Эти янки самые неприятные парни из всех, связанных с американским вопросом, они… тотально бессовестны и решительно жаждут осуществить свою цель».

Сочувствовать старому прохвосту не стоит. Потому что это ничуть не походило на бессовестный захват грабителями законного имущества честнейшего человека. У Британии у самой было рыльце в пушку по самые уши. Просто-напросто британский лев, хищник упорный, злющий и свирепый, нежданно-негаданно столкнулся на своей «законной» охотничьей территории с хищником помоложе, но не менее агрессивным и нахальным. Незаметно подросший молодой звереныш никакого почтения к дряхлеющему льву не испытывал, наоборот, показывал клыки, рычал и всячески давал понять, что в глотку он в случае чего вцепится решительно и качественно. А лев был уже не тот – и клыки притупились, и когти сточились, и проворства поубавилось, и одышка мучила вкупе с ревматизмом… Пикантности ситуации придавало еще и то, что новый хищник был прямым потомком старого.