Предел обороны - Игорь Огай

— Слушай, а вот по-человечески нельзя? — ядовито осведомился Федор. — Все сказочки да басенки ваши! Или я не должен знать?

— Должен, должен… — примиряюще проговорил Филиппыч. — Ты не буянь, Федя. Павел когда-то сам ее отпустил, теперь вот комплексом вины мается… А насчет сказки — так это быль уже давно. Осень у нас, знаешь ли, в этом году жаркая выдалась. Такие «гости» захаживали… Вот менталы, например.

— Кто? — не удержался Федор.

— Менталы, — охотно повторил Филиппыч. — Раса из ветви, где сознание родилось раньше материи. Очень далекий мир… И очень мощный: индекс вероятности не уступает земному, наши ассамблейщики его альтернативным Стволом зовут. К нам менталы случайно забрели, разочаровались жутко и постарались тут же смыться. Но для этого им понадобился сканер.

— Навигатор, — машинально поправил Павел. — Они называли Тамару навигатором.

— Да какая теперь разница, Паша?.. Важно, что девчонку они прямо из-под носа у нас увели… А ты бы видел, что они тут творили, Федя! Куда там ящерам, магам-волшебникам — кроили пространство и время усилием воли. Атланты со смаррами чуть пол-Москвы тогда в пыль не стерли — так перетрухнули. Хорошо гипербореи с инками не одобрили акцию. Ну и мы помогли малость… Отстояли город.

— Отстояли! — фыркнул Павел. — Да просто передрались все, как собаки! Ящерам накостыляли по первое число, атлантам гордость их по самые гланды вставили, лишь бы менталы ушли спокойно! А Тамара… Тебя, Семен, в том переулке не было, чтобы мне теперь на мозоль капать! Не удержать ее тогда было. Только если пристрелить… В общем, что воздух сотрясать: случайно встретились — легко расстались.

— Легко… — вздохнул Филиппыч. — А с мамашей ее ты, что ли, потом нянчился? Она же до сих пор считает, что дочь похоронила!

— Ну да, ну да. — От шпильки Павел не удержался. — Еще скажи, что не рад был стараться! Ты с той мамашей носился, еще когда она в нашем «Стройтресте» работала. К тому же ничего она не считает — Тома навещать собиралась…

— Ты с какого дуба рухнул, Паша? — Филиппыч звучно постучал себя по лбу. — Кого она собиралась навещать?..

— Маму свою! — оборвал Павел. — Менталы студентку не за красивые глаза к себе зазвали, они увидели в ней сканера! А сканер-ментал на многое способен. Как придет, так и уйдет: Ассамблея ухом не поведет…

Он вдруг осекся на полуслове, поймав на себе внимательный и заинтересованный взгляд Сергеева. Привычно отфильтровав малопонятную шелуху про Древо и миры, опер выделил главное:

— Адрес у мамы какой?

— Башиловская, двадцать один, — брякнул Павел. — Хочешь заглянуть?

— Почему нет? — деловито осведомился Федор. — Вдруг ее правда навещают?

— Не вздумай! Девчонка была очень обижена на Ассамблею. Она тебя в порошок сотрет.

— Или, наоборот, затаится. — Подошедший незамеченным шеф дождался, пока все взгляды обратятся к нему, не спеша прикурил и продолжил: — Павел прав, тебе, Федя, соваться туда не следует. Семен сходит. Сходишь, Семен?

— А может, все-таки я? — предложил Павел. — Мы с Тамарой не врагами тогда расстались…

— Сразу нарваться на Тамару шансов почти нет. А вот мать разговорить… — Шеф кивнул на Филиппыча: — Доверь это дело старому ловеласу.

— Ну уж… — неожиданно смущенно пробурчал Филиппыч. — Ну уж сразу и старому.

— К тому же у вас, молодежь, свои дела есть, — закончил шеф.

— Какие там дела?.. — недовольно нахмурился Федор. — Убийцы-наркоманы-уголовники… Сергей Анатольевич, можно я наконец уволюсь из управления? Железных у меня в печенках уже сидит, даром что ему память стерли! Все равно ведь выгонит.

— Вот когда выгонит, тогда и уволишься, — отрезал Филиппыч. — Контакты в органах у меня, Федя, разные есть, от осведомителей до генералов. Но все они за бабло со мной дружат. Ты наш единственный идейный шпион в стане врага.

— Ну какой, к черту, шпион? Мотаюсь по дворам как угорелый. В отделе я бы полезнее был, честное слово…

— Ты и так в отделе, — произнес шеф. — В наших первых, можно сказать, рядах… Семен прав, терять контакт с окружным УВД пока не стоит. Так что марш на работу, не то прогул запишут! А ты, Паша… тоже займись чем-нибудь. Все, пошли в офис. Замерз совсем…

В вестибюле корпуса Ассамблеи металлодетектор привычно пискнул, отреагировав на «Гюрзу» Павла. Дежурная пара охранников — атлант и инка — так же привычно проигнорировала показания земного прибора. Толкуя о чем-то своем, шеф с Филиппычем по очереди просочились через турникеты и были тут же атакованы вырвавшимся из лифта директором «Стройтреста». Коммерческая деятельность любимого детища Потапова все активнее набирала обороты, доставляя Пронину все больше беспокойства. Как истинного российского бизнесмена — торгаша от бога — Евгений Саныча мало интересовала законность ввоза в Москву мрамора из каменоломен Атлансии или продажа инкам за алмазы финской мягкой черепицы. Проблемы конвертирования твердой «валюты» и декларирования грузов, никогда не пересекавших границу России, ложились на плечи Филиппыча, а директор «Стройтреста» регулярно докладывал Потапову об увеличении оборота и валовой прибыли.

Уловив слова о каком-то новом бизнес-плане, Павел усмехнулся. Шефу-то как медом по сердцу — в дрязгах Ассамблеи и коммерческих проектах он чувствовал себя одинаково уверенно. Бедный Филиппыч.

— Головин!

Павел уже поднес магнитную карту пропуска к детектору турникета, когда услышал окрик охранника. С сожалением посмотрев на загоревшийся зеленый глазок, он повернулся к стойке приемки.

— Подойди! — Служитель Посейдона махнул в воздухе какой-то бумажкой.

Павел вздохнул и отступил от турникета. Его исчезновения никто не заметил — грустный Пронин и оба воодушевленных «коммерсанта» погрузились в лифт.

— Слуга Брахмир просил тебе передать, — сообщил атлант, протягивая записку.

— Вот как, — усомнился Павел. — Прямо сам слуга? Почему просто не позвонил?

— Я не был уполномочен спросить его об этом. — Атлант пожал плечами.

Павел развернул листок, пробежал по нему глазами. Одно предложение в несколько слов: всего лишь просьба зайти в комнату для переговоров на территории Общины при первой возможности. Формулировка означала крайнюю степень срочности. Действовать еще быстрее гиперборей попросит, только если небо начнет падать на землю.

Вот ведь надо же! Даже затея шефа со сканером не смогла испортить настроения так надежно. Как говорится, хочешь больших неприятностей — дождись приглашения от ассамблейщика. А уж если его шлет иерарх ранга слуги Брахмира…

Остановившись у бронированной двери, преграждающей вход к гипербореям, Павел подумал, что надо бы все-таки позвонить шефу. А еще лучше взять его с собой. Или даже не ходить совсем — формального права вызвать кого-то из землян Брахмир не имеет. А если разговор есть, пусть сам поднимется — не развалится…

В этот момент положенные «пять секунд вежливости» истекли, и гидравлический привод плавно сдвинул в сторону бронированную крышку люка. Стражник у входа ничего не стал спрашивать, просто отступил в сторону, позволив гостю перешагнуть порог: не иначе был предупрежден.

— Ты знаешь, где переговорная, — уведомил воин. — Больше никуда не ходи — не вернешься.

Последние слова меченосца вполне могли означать, что землянин всего лишь заблудится без провожатого, но Павел, сглотнув, не стал ничего уточнять.

Слабый свет полярных созвездий, льющийся с потолка коридора, оказался разбавлен пугливыми малиновыми проблесками. Была ли это уступка несовершенному земному зрению, или просто северная ночь в родной гипербореям Арктиде повернула наконец к рассвету? Гадать было бессмысленно. Послушно отсчитав вторую дверь налево (интересно, а что все-таки за первой?), Павел без стука толкнул створку и вошел.

Блин… А утро-то, оказывается, так хорошо начиналось…

— Головин, — громко объявил господин Уний, как будто кто-то еще мог не заметить землянина. — Ты почти не опоздал. Всего сорок минут, как ты должен быть на рабочем месте.

— Мое место этажом выше, — выдавил Павел. Помедлил секунду и все-таки кивнул собравшимся. В конце концов, кроме надутого индюка-атланта, личной неприязни он ни к кому больше не испытывал.

Слуга Брахмир, Градобор, кто-то из творцов, мимолетно показавшийся знакомым… Не слишком приятно, но, с учетом территории для встречи, вполне предсказуемо. А вот пара атлантов — глава Миссии и еще кто-то незнакомый — смотрелись в этой обители Общины совершенно неуместно.

С каменным лицом землянин прошел к свободному стулу за большим переговорным столом и, усевшись, осведомился:

— Чем обязан, господа?

— Своим умением попадать в неприятности, разумеется, — провозгласил господин Уний.