Путники - Алексей Саурин

Соколов немного помолчал и со вздохом добавил:

– Вообще-то, это событие было ожидаемым.

Леонид Иванович сказал:

– А ты знаешь, Володя, она поступает правильно. Ей надо устраивать свою жизнь, пока есть силы, красота и привлекательность.

– По логике правильно, и я это осознаю, что Валентина права, но в душе что-то тревожно у меня.

– Давай порассуждаем так, – предложил Каргашинцев. – Ты домой приходишь поздно и её делами не интересуешься, а она как женщина требует внимания. Я не говорю про интимные дела, но она живая и ей хочется получать мужские ласки. Не надо так переживать, я понимаю и тебя и её. Ты от неё не ушёл и, как тебе кажется, жить должны по твоим законам. То есть она должна ждать тебя и думать только о тебе. Но так не бывает, возможно, она думает о тебе, но задумывается и о себе тоже: как дальше жить? И чего ждать от судьбы? Дело в том, что она знает и даже, возможно, понимает как мать, что детей в таком возрасте бросать – это совсем неправильно. И даже выглядит как предательство. Но есть «но», она задумывается о своей дальнейшей судьбе. Если бы был один ребёнок, было бы проще ей пережить, и она не затевала бы замужество.

Каргашинцев сделал паузу, вытер вспотевший лоб, глотнул вина и продолжил:

– Володя, а ты поговори с Валентиной и успокой её, чтобы она почувствовала, что ничего не изменится в её жизни. Ты будешь с ней, и станешь также её уважать как прежде, и в её старости ничего не изменится.

– Да я пытался, но она со мной не хочет говорить и даже слушать. Я за неё переживаю не меньше, чем она сама за себя. Конечно, я виноват, но не смогу погасить своих чувств к Ирине. Да и зачем их гасить, если это любовь? Валентина считает, что я не только обманщик, но и предатель. Я не согласен с ней, но доля правды в её словах есть. Она мне не противна, и ещё раз могу сказать, что я её уважаю, но сердцу не прикажешь, кого любить и когда любить, – на такой ноте завершил свою исповедь Владимир.

Каргашинцеву ничего не оставалось, как предложить выпить еще немного вина. И в это время вдруг в ресторан заходит парочка, они держатся за ручки, как молодые, хотя были уже в возрасте.

Первым их заметил Владимир Сергеевич. От увиденного его лицо перекосилось и покрылось красными пятнами. Каргашинцев тоже заметил их и узнал Валентину с незнакомым мужчиной. Они прошли по проходу между столами, выбирая свободный. Потом взгляды Валентины и Владимира встретились. Она улыбнулась, но улыбка получилась грустной, громко сказала:

– Здравствуйте, молодые люди! Ужинаем с вином? – сказала Валентина, обращаясь к Каргашинцеву.

Леонид Иванович машинально встал из-за стола, подошёл к ней, пожал руку и поцеловал в щёчку.

– Валентина, присоединяйтесь к нам, вы нам не помешаете, – сказал он.

– Я буду не против, – тихим голосом вымолвил Владимир.

Валентина посмотрела на мужчину, с которым пришла, и ответила:

– Василий Иванович, я думаю, тебе будет приятно познакомиться с моим бывшим мужем – Владимиром Сергеевичем и его давним другом – Каргашинцевым Леонидом Ивановичем.

Василию Ивановичу была не слишком-то приятна эта неожиданная встреча с бывшим мужем будущей жены. Но вида не показал. Вынужден был согласиться с предложением Валентины, и они сели на свободные стулья за их столом. Некоторое время разговоры за столом шли ни о чём. Потом произошел некий прорыв и Валентина сказала:

– Ты же должен знать, за кого я выхожу замуж. И я надеюсь, тебе не безразлично, в чьих руках буду оставшуюся жизнь? Прожили мы с тобой более тридцати, а счастье уплыло.

Владимир молча слушал жену. Он никак не осознавал, что всё это серьёзно и скоро его жизнь изменится. После большой паузы он стал говорить:

– Ты делай, Валентина, что хочешь, только не совершай ошибок, которые погубят тебя. Если считаешь, что Василий Иванович сможет восполнить твои потребности, что я тебе не додал, то, наверное, будет неплохо. А если не сможет? Что тогда?

– Будет горько, но ты же иногда ошибаешься, а почему мне нельзя? Каждый человек имеет право на ошибку… Да только не на роковую, – добавила к своим словам Валентина.

Владимиру стало не по себе от мысли, что его жена будет жить с другим человеком, а их совместно прожитые годы останутся в памяти, как ошибочные. И отныне им предстоит идти по разным дорогам в поисках нового. Каргашинцев понял состояние друга и предложил Владимиру «закругляться».

– Да, мы засиделись с тобой, – поднимаясь из-за стола, сказал Владимир.

Валентина смотрела грустными глазами и впервые после случившегося пожалела мужа. Она увидела в его лице печаль, даже в глазах как будто были слёзы. И почувствовала не себя, а его несчастным человеком. Если человек влюбился, то Бог должен освободить его от других чувств к другим людям. Чтобы было на душе легко и радостно. Чтобы каждый день был праздником. Каргашинцев на прощание сказал:

– За стол оплачено, до встречи.

После ухода друзей Валентина долго перебирала в памяти, где и что произошло в их отношениях не так, что любовь пришла к мужу именно к чужой женщине, а почему не к ней? Всякое было в их жизни: хорошее и плохое, но смогли же прожить счастливо более тридцати лет. Она не представляла, как будет жить с Василием Ивановичем. Да, он хороший, порядочный. Но он чужой, не родной. Многие их совместные годы станут лишь семейной примеркой, а если не произойдёт идиллии, то что делать дальше? Василий Иванович чувствовал состояние Валентины и осторожно спросил:

– Может, ещё закажем вина?

Она как будто не слышала собеседника. Думала о том, как сказать Василию Ивановичу, что она никогда не сможет жить с ним, для неё все мужчины – чужие люди. Кроме одного. Того, кто только что ушел. Какими бы качествами другие люди не обладали, она не сможет никого больше полюбить. Валентина многое передумала и окончательно пришла к выводу, что выйти замуж не сможет.

– Ты прости, Василий Иванович, я хочу тебе сказать откровенно. Ты очень хороший человек, но выйти замуж за тебя я не смогу. Если бы это произошло, то твоя жизнь превратилась бы в ад. Да и я сама извелась бы. Мы останемся друзьями, если ты пожелаешь. Но я первая Владимира не брошу. Я ему всё прощаю. И, наверное, многое зависело от меня, что Бог послал ему любовь к чужой женщине, а не ко мне.

Василий Иванович без обиды выслушал Валентину и ответил:

– Я понял вас, когда вы смотрели друг другу в глаза и осознал, что я буду в этой истории лишним. Прощай, я ухожу и желаю тебе счастья и любви.

После его ухода Валентина побыла несколько минут одна. Она продолжала пребывать в особом состоянии духа. А главное, была удовлетворена тем, что смогла сказать Василию Ивановичу правду. Зря затевала с этим замужеством, неудобно было перед мужем, зачем наносила ему столько травм, ведь и так ему несладко. Наверное, и дети отошли от него, считают его предателем. Надо налаживать контакты в данной ситуации. Изменить что-то можно.

С такими мыслями она покинула ресторан. Домой приехала поздно. Владимир лежал в постели, как будто спал. Но она слишком хорошо узнала мужа за прожитые годы: он не мог заснуть, а если это происходило без неё, то звук ключей в замочной скважине послужил бы ему сигналом, как будильник.

Вот и сейчас Владимир перевернулся на другой бок, чтобы свет люстры не освещал лицо, продолжая притворяться спящим. Он ждал разговора с женой. Она произнесла:

– Володя, пойдем, попьём чая и что-нибудь покушаем.

Ему хотелось быстро встать и пойти за ней. Но он боялся, что Валентина вновь заведёт разговор о замужестве. Не спеша одел спортивный костюм и молча сел за кухонный стол.

– Ты что, меня не ждал? – спросила Валентина.

– Почему так сказала, что я тебя не ждал? Я знал, что ты скоро вернёшься.

– Ну вот и хорошо. Мы сейчас с тобой выпьем по фужеру вина, попьём чая и пойдём отдыхать. Я очень устала.

Валентина налила в фужеры красного вина и продолжила:

– Володя, я передумала выходить замуж. Пусть в моей жизни произойдёт что угодно, но я с сегодняшнего дня думать об этом не буду. Я хочу жить, как живём сейчас. Дети уже взрослые, искать счастья с кем-то не хочу и не смогу. А ты поступай так, как совесть велит. Детей не бросай, они не виноваты, должны расти полнокровно и знать, что у них есть не только мать, но и отец. Я постараюсь это пережить. Если ты уйдёшь к Ирине, мне будет трудно, но я со временем пойму. Останешься со мной, мне будет легче. Давай выпьем и забудем сегодняшний день.

После этих слов, помолчав немного и обдумав услышанное, Владимир твердо произнес, что уходить не собирается и детей не бросит.

Казахстанские просторы

Главное в человеке – это не ум, а то, что им управляет: характер, сердце, добрые чувства, передовые идеи.

Ф.М. Достоевский

(1821–1881)

Увидеть во второй или в сотый раз и есть желание посмотреть ещё, значит, что-то привлекает и манит твою душу, чтобы ещё раз удивиться. Как правило, природные просторы или явления больше всего зажигают душу человека. И вот сегодня в октябрьские дни 2011 года Каргашинцев встретился с друзьями. А это Новиков Сергей, как главный инициатор поездки в казахстанские степи на охоту на гуся. Бессменный любитель охоты на птицу Мешков Александр. И человек, у которого за плечами служба в морской авиации Северного флота, командир воздушного крейсера, а ныне сугубо гражданский человек, талантливый собеседник и фотограф Шитенков Виктор. Четыре охотника, побывавшие не раз в степях Казахстана, оказались снова вместе. Чтобы ощутить степные просторы и увидеть то, что оставляет в душе загадочный след природы с обилием птицы, чудной красоты, где не увидишь от горизонта до горизонта деревьев, домов и дорог. Только след комбайна в поле напоминает, что здесь трудились сельчане, осваивая просторы на благо людей.