Создатели небес. Улей Хелльстрома - Фрэнк Херберт

— Это все звучит складно, — согласился Фурлоу. — Но чем же тогда все это время занимается обвинение?

— О, разумеется, у них есть свои эксперты.

— И Уили среди них, — заметил Фурлоу.

— Это ваш начальник в госпитале?

— Вот именно.

— Это… ставит вас… в затруднительное положение?

— Тони, мне наплевать на это. Он — просто еще одно проявление психического синдрома жителей этого города. Это все… еще одна безумная кутерьма. — Фурлоу посмотрел на свои руки. — Люди склоняются к тому, что Джо лучше умереть… даже если он сумасшедший. И эксперты обвинения, которым вы машете рукой и посылаете воздушные поцелуи, будут говорить то, что нужно обществу. И все, что скажет судья, будет, вероятно, интерпретировано…

— Я уверен, что мы сможем добиться назначения беспристрастного судьи.

— Да… несомненно. Но судья непременно поставит вопрос о том, был ли обвиняемый в момент совершения преступления в состоянии использовать ту часть своего рассудка, что позволяет ему определить, что он совершает неправильные и ужасные вещи. Часть, Тони, словно мозг можно разделить на части, одна из которых — рассудочная, а вторая — безумная. Это невозможно! Разум нельзя разделить! Человек не может быть душевно болен какой-то отдельной частью без того, чтобы не был поражен весь организм. Понимание, что такое добро и зло, способность выбирать между Богом и дьяволом — это совсем не понимание того, что дважды два равняется четырем. Личность должна быть цельной, неповрежденной, чтобы выносить суждения о добре и зле.

Фурлоу внимательно посмотрел на Бонделли.

Адвокат глядел в окно, сжав задумчиво губы.

Фурлоу проследил за его взглядом. Он чувствовал усталость от разочарования и отчаяния. Рут убежала куда-то. Это было единственным логическим, рассудительным объяснением. Ее отец был обречен, независимо… Мышцы Фурлоу внезапно напряглись. Он тоже пригляделся к виду за окном.

Снаружи, в десяти футах в воздухе повис какой-то предмет… куполообразной формы с аккуратным круглым отверстием, нацеленным прямо в сторону окна Бонделли. А дальше за этим отверстием виднелись двигающиеся фигуры.

Фурлоу открыл было рот, чтобы заговорить, но вдруг понял, что не способен выдавить из себя и звука. Он покачнулся на своем стуле и, поднявшись, ощупью двинулся вокруг стола, подальше от окна.

— Энди, что случилось? — спросил Бонделли. Адвокат повернулся к Фурлоу и внимательно посмотрел на него.

Тот прислонился к столу, прямо напротив окна. Потом посмотрел в круглое отверстие зависшего в воздухе аппарата. Там внутри были глаза, светящиеся глаза. Тоненькая трубка появилась в отверстии. Какая-то сила мучительно сдавила грудь Фурлоу. Он с трудом дышал.

«О Господи! Они пытаются убить меня!» — подумал он.

Он чувствовал, что теряет сознание. Вся грудь его пылала. Сквозь пелену он сумел увидеть край стола, возвышавшийся над ним. Что-то свалилось на устеленный ковром пол, и он с трудом сообразил, что это его голова. Он попытался приподняться, но рухнул на пол.

— Энди! Энди! Что с тобой? Энди! — кричал Бонделли. Его голос эхом отдавался в ушах Фурлоу. — Энди… Энди… Энд…

Быстро осмотрев Фурлоу, Бонделли выпрямился и крикнул своей секретарше.

— Миссис Уилсон! Вызывайте «Скорую»! Мне кажется, у доктора Фурлоу сердечный приступ.

Глава 14

«Я не должен слишком привязываться к своему новому образу жизни, — сказал себе Келексел. — Да, у меня есть новая любимица, но у меня ведь есть еще и обязанности. Настанет момент, когда мне придется покинуть эту планету, вместе с моей любимицей, оставив все остальные удовольствия, предоставляемые этой планетой».

Он сидел в кресле в комнате Рут за низким столом, на котором стояли чаша с ликером местного производства. Рут казалась необычно задумчивой, тихой. Чтобы привести ее в надлежащее настроение, потребовалось очень интенсивное воздействие манипулятора, что тревожило Келексела. До сих пор все шло гладко, Рут воспринимала все с легкостью, восхищавшей его. А теперь она впала в былое состояние… сразу же после того, как он преподнес ей эту великолепную игрушку — пространственный репродьюсер.

На столе рядом с ликером стояли живые цветы. Розы, так их называли. Красные розы. Ликер прислала Инвик. Его аромат и вкус удивил Келексела и привел в восхищение. Неуловимые эфиры танцевали на его языке. Потребление этой сильно ударяющей в голову жидкости требовало постоянной регулировки обмена веществ. Интересно, а как Рут усваивает так много ликера..?

Несмотря на то что приходилось прилагать большие усилия, чтобы поддерживать в равновесии свой обмен веществ, Келексел нашел, что ликер в целом оказывает на него приятное действие. Его чувства обострились, скука отступила.

Инвик сказала, что ликер приготовлен из виноградника, растущего в одной солнечной долине, «наверху, к востоку от нас». Местного производства, с приятным вкусом.

Келексел посмотрел на серебристо-серый изгиб потолка, обратил внимание на гравитационные линии, которые, подобно золотым хордам, огибали манипулятор. Несмотря на некоторые изменения в устройстве комнаты, внесенные новой обитательницей, его прелестной любимицей, она по-прежнему производила приятное впечатление.

— Ты обратила внимание, сколько людей на корабле носят одежду аборигенов? — спросил Келексел.

— Разве у меня была для этого возможность? — спросила в свою очередь Рут («Какой же мягкий у нее голос!»). — Я же никуда не выхожу отсюда.

— Да, конечно, — согласился Келексел. — Я думаю, что и сам бы мог надеть что-нибудь из вашей одежды. Инвик сказала мне, что одежды ваших детей подходят для Чемов после небольшой подгонки.

Рут наполнила бокал вином из чаши и сделала большой глоток.

«Мерзкий гном! — подумала она. — Грязный маленький тролль!»

Келексел пил ликер из маленькой плоской бутылочки. Он погрузил ее в чашу и наполнил янтарной жидкостью.

— Отличный напиток, восхитительная еда, удобная одежда. Я просто в восторге. Плюс великолепные забавы, доставляющие истинное наслаждение. Разве кому-нибудь это может наскучить?

— Да, действительно, — прошептала Рут. — Разве кому-нибудь это может наскучить? — И сделала второй большой глоток вина.

Келексел также отхлебнул из своей бутылочки, перенастраивая обмен веществ. Голос Рут казался каким-то странным. Он увидел пульт управления манипулятором и удивился, почему он не пытается сильнее воздействовать на нее. Может быть, в этом виноват ликер?

— Как тебе понравился репродьюсер? — спросил он.