Ловушка - Виктор Костенко

Вернувшись в комнату, Кирпич увидел уродливое, покрытое густой шерстью существо, тело которого казалось высохшим. Вместо лица — разинутая собачья пасть. Мутант стоял на четвереньках и принюхивался, его жилистые ноги и руки часто подрагивали.

— Кирпич, ты? — Существо повернуло голову к Кирпичу. Глаз у него не оказалось.

— Студент? — удивился Кирпич. — Ужасно выглядишь!

— Поверь мне, ты не лучше! — парировал Студент. — Они не справились?

— Нет, они справились, — тяжело вздохнул Кирпич. — Вопрос на засыпку. Как ты видишь без глаз?

— Сказать честно, я не различаю, что вижу, а что чувствую. Мое зрение, подобно носу, «чует» изображение, но я не могу его разобрать. А что, мои глаза какие-то не такие? — ответил Студент.

Он встал в полный рост, и оказалось, что он гораздо выше Кирпича.

— Да у тебя вообще глаз нет! — отпустил Кирпич сталкеру.

— Я так понял, мы теперь можем гораздо больше, чем раньше? — спросил Студент, рассматривая свое тело.

— Вроде да, а что?

— Да просто новые способности открывают новые горизонты, — неоднозначно ответил Студент. — Пойдем наружу, подышим свежим воздухом.

Студент вышел из комнаты и скрылся за поворотом. Кирпичу не хотелось в это верить, но на своих копытах нормально передвигаться он не мог.

Неожиданно Кирпич вспомнил о Ремне и бросился в комнату к товарищу, но там никого не оказалось. После себя сталкер не оставил никаких следов. Он погиб. И как бы тяжело это ни было, Кирпич уже ничего не мог сделать. Ремня не вернуть. С большим трудом он все-таки вышел из бункера.

Захлопнулась стальная дверь. Он оказался во дворе лагеря. Все было так, как всегда после выброса: красное небо, кругом полумрак и необычайно свежий воздух. Только сейчас ко всему этому примешивалось ощущение чего-то нового. В чем эта новизна Зоны, сталкер еще не разобрался. Студент залез на БТР, который все так же стоял во дворе, и повернулся в сторону забора.

— Что там? — спросил Кирпич.

— Никаких изменений, — ответил Студент и спрыгнул с машины, мягко приземлившись на землю.

Дверь позади сталкеров скрипнула, и на пороге бункера появилось нечто, что ранее было профессором Рублевым. На них смотрело двуглавое существо. Одна голова была относительно нормальной. У второй головы основные черты лица профессора были размыты, как на неточной копии. Рублев, легко ступая на массивных лапах с огромными когтями, приближался к сталкерам.

— Профессор, это вы? — спросил Студент и отступил назад.

— Теперь я не профессор, — раздался противный скрежещущий голос Рублева.

— А кто вы? — не удержался от вопроса Кирпич.

— Отныне я в Зоне бог и могу делать все что пожелаю. — Рублев одним прыжком оказался возле Студента.

Тот попытался отойти назад, но Рублев схватил его когтистой лапой.

— А вы все — мои слуги!

— Ну, это уже слишком! — крикнул Кирпич.

Профессор повернул обе головы в сторону Кирпича, прыгнул к нему и ударил лапой в грудь. Кирпич отлетел на несколько метров и упал на землю. Рублев вернулся к Студенту.

— Теперь я для тебя бог! — сказал Рублев.

Позади профессора послышались тяжелые быстрые шаги. Повернув голову, Рублев увидел, как со скоростью локомотива к нему приближается Кирпич. Он успел ударить сталкера, но тот протаранил профессора и отбросил на забор с колючей проволокой, которая была под напряжением.

— Тоже мне, бог нашелся! — сказал Кирпич, вытирая кровь с головы. — Ты как?

— Нормально! — только и ответил Студент. — А что с ним? — Студент повернулся в ту сторону, где упал Рублев, но ничего там не увидел.

— Сбежал наш бог! — засмеялся Кирпич, при этом еще и громко хрюкнул.

— Переживем. А что дальше делать будем?

— Будем ждать Листа и остальных. Я думаю, если из них кто-то выжил (а кто-то непременно выживет!), то они направятся именно сюда.

Программист и Дарья затесались в середину отряда между мной и Мамедовым. Лист шел впереди, а Скворец так и не пришел в себя, поэтому я нес его на плече, иногда передавая сталкера Мамедову. Белов все время находился недалеко от группы, но близко не подходил.

— Почему аномалия нас не выпускает? — неожиданно спросила девушка.

— Я думаю, что эта аномалия, как отрезок, имеет начало и конец. Начало у аномалии теперь отсутствует, а следовательно, ее положение нарушилось. В итоге аномалия стремится затянуться ко второй точке, — сказал Программист.

— Проще можешь? — попросил Мамедов.

— Проще? Хорошо… — Программист задумался. — Когда аномалия в Лиманске перестала действовать, то аномалия, которая работает в Зоне, осталась без своего начала. В результате образовался тоннель, который выжмет нас из аномалии.

— Тогда чего спешить? — сказал я.

— Когда свернется тоннель, что будет с нами — неизвестно. Но если мы не выберемся из аномалии, то нас найдут в виде неопознанной кучи костей и плоти, безвозвратно перемешанных между собой, — возразил Программист.

Дальше мы шли молча. В голове постоянно крутилась мысль о том, что же будет потом. Но ничего другого, кроме как двигаться дальше, мы делать не могли. В первую очередь нужно было выбраться, а потом уже будем думать, что к чему.

Странно было осознавать то, что все перевернулось. Враги стали друзьями, друзья — врагами. Тот же Белов. Именно он был инициатором запуска установки! И что? Теперь идет рядом, дышит в затылок. Рублев, по словам Листа, хоть и не был другом, хотел помочь нам. А может, как раз наоборот? Профессор Рублев сделал все, чтобы так произошло? Как бы там ни было, в первую очередь мы выбираемся отсюда, а уже во вторую — ищем этого профессора и пытаемся вернуть все, как было.

Лист неожиданно остановился. Я слышал его свистящее дыхание. Группа тоже остановилась.

— Будьте здесь, — сказал Лист.

— Нам нельзя разделяться! — возразил я.

— Я сказал. — Лист сделал шаг и был полностью потерян из поля моих чувств, так как видеть его я не мог.

Нам ничего не оставалось, кроме как ждать возвращения проводника.

В это время Лист, стараясь не шуметь, шел вперед. Благодаря новому весу у него это превосходно получалось. Сталкер скрытно подобрался к углу коридора и выглянул из-за него. Впереди он сумел различить только силуэты. Один был огромный, а второй намного меньше. Первый силуэт, кажется, лежал, а второй приближался к нему.

— Ты никогда не изменишь «Долг», — послышался знакомый голос.

— Не ты сотворил его, чтобы так говорить! — возразил ему невидимый собеседник.

— Я преданно служил «Долгу» много лет. А теперь ты говоришь мне, что все было напрасно? — Лист был уверен, что этот голос он уже где-то слышал.

— Я не говорю, что все напрасно! Установка и ее запуск были ошибкой. — Неизвестный сталкер понял, что именно это и не хотел услышать второй.

Массивная фигура накинулась на сталкера, но Лист резко выбежал из-за угла и бросился на нападавшего. Тот только отмахнулся, но Листу показалось, что его огрели рельсом по голове. Лист безуспешно попытался встать. Голова кружилась, и он смог только немного приподняться, а потом снова завалился на бок.

— Кто ты такой, чтобы решать подобные вопросы? — послышался голос Белова за спиной здоровяка.

— Солдат «Долга»! — ответил сталкер.

— Ты никогда не будешь чтить истинные принципы нашей группировки, — снова раздался голос капитана, только с другой стороны.

— Я создам свои принципы, и никто не помешает мне. — Сталкер попытался ударить Белова, но тот ускользнул с точки удара еще до этого, так что нападавший не понял, что промахнулся.

— Никогда этого не произойдет, а ты, Кулак, погибнешь здесь, — сказал Белов.

В темноте просвистела его огромная лапа. На этот раз Кулак разгадал хитрость и ударил с опережением. Его мощный удар достиг цели — головы противника, и Белов отлетел в сторону. Лист поднялся на ноги и услышал позади себя недовольный рык. Черное пятно приземлилось возле Кулака. Лист понял, что это очнулся Скворец.

Скворец удачно сделал подсечку, и громадина, в которую превратился Кулак, начала заваливаться на спину. Кулак прокричал что-то нечленораздельное и попытался встать. Скворец снова бросился на сталкера, не дожидаясь, пока тот придет в себя после первой атаки. Он вцепился в шею Кулака и попытался вырвать у него кадык, но это у него не получилось.

— Не быть тебе больше солдатом «Долга», ты этого не заслуживаешь, — раздался голос Белова в шаге от Скворца.

Белов атаковал снова. Удар лапой прошелся по шее, и из горла Кулака потекла кровь; он что-то сказал и начал захлебываться. Все услышали только бульканье его крови.

— «Долг» переделать хотел! — возмутился Белов.

Лист подошел к Белову.

— Как ты? — спросил Лист.

— Все хорошо. Вовремя вы со Скворцом подоспели, — ответил капитан и поднялся на ноги.