Жена чародея (Чародей - 1) - Пола Вольски

Борьба пузырей издавна слыла более чем безопасным занятием. Несколько соревнующихся вставали на легкие надувные плоты, именуемые пузырями, и принимались осыпать "вражеские" суденышки заостренными стержнями, чтобы проткнуть их, выпустить из них воздух и заставить тем самым противника прыгнуть в воду. Последнего, кто оставался на плоту к моменту окончания состязания, объявляли победителем. Так было раньше. Но в правление нынешнего герцога на смену безобидным стерженькам пришли остроконечные дротики и поражать ими начали не только плоты, но и тела соперников.

Нид сумел подыскать отличное место на самом краю плота, отсюда было прекрасно видно все состязание. Но Верран вскоре поняла, что это зрелище ей не нравится. Кое-кто из борцов вышел на турнир, вооружившись особенно острыми дротиками, и соревнование переросло в кровопролитие. Верран поспешила отвернуться. Уж лучше наблюдать за лицами зрителей. И вскоре она высмотрела в толпе знакомый профиль. Это был Бренн Уэйт-Базеф.

Верран вспомнила их последнюю злосчастную встречу и подумала о том, стоит ли ей подойти к молодому человеку. Он ее вроде бы еще не заметил - так не лучше ли и ей самой скрыться от греха подальше? "Да нет, что за глупости, - подумала она. - Убегать от Бренна Уэйт-Базефа было бы сущим ребячеством". Она помахала рукой, привлекая к себе его внимание, потом намеренно посмотрела ему прямо в глаза. Бренн явно удивился, более того, ему стало не по себе. На мгновение он, казалось, заколебался, не обратиться ли в бегство самому. Верран с улыбкой подозвала его к себе. Молодой человек подошел к ней, однако на улыбку не ответил.

"Как молодо он выглядит, - удивленно подумала она. - Просто мальчик!"

И сердечно с ним поздоровалась.

- Добрый вечер, леди Грижни, - сухо ответил он.

Возникла неприятная пауза. Верран гадала, что бы такое сказать. Бренн был одет в черный плащ с двуглавым драконом, и это не укрылось от ее внимания.

- Значит, ты стал чародеем, Бренн! Мои поздравления. Я знаю, сколько это для тебя значит.

- Ваша милость чрезвычайно любезны.

- Значит, ты добился всего, чего хотел? Я хочу сказать, теперь ты входишь в орден Избранных.

- Я учусь, я экспериментирую, я надеюсь добиться большего.

- Значит, ты доволен жизнью?

- Мудрость приносит удовлетворение; по меньшей мере хочется на это надеяться. Но со стороны вашей милости очень любезно осведомиться об этом.

- А ты не можешь, Бренн, называть меня просто по имени? Мы с тобой в конце концов не впервые видим друг друга.

- Вот как? Но я впервые вижу леди Грижни, супругу магистра высшего Совета.

- Надеюсь, мы с тобой обойдемся без взаимных попреков.

- На твоем месте я бы тоже на это надеялся.

- Ты по-прежнему сердишься на меня. Но мы не должны становиться врагами. Тебе самому этого наверняка не хочется!

- Вот уж не думал, что мои желания имеют хоть какое-нибудь значение для вашей милости. - Бренн наконец дал волю своему темпераменту. Голос его стал громче, глаза гневно запылали. - Мне пришлось прийти к выводу о том, что мои желания не имеют для тебя никакого значения. И произошло это в от день, когда ты позволила продать себя в брак без любви, когда пошла замуж за старого развратника!

Нид предостерегающе зашипел, и Верран поспешила успокоить его. Но эта заминка дала ей возможность справиться с собственным раздражением. И когда она заговорила, голос ее прозвучал спокойно:

- Тебя неправильно осведомили, Бренн. Никто меня не продавал. Лорда Грижни нельзя назвать ни стариком, ни развратником. Он хороший человек, более того, он великий человек. И в моем браке не отсутствует любовь. Напротив, я счастлива.

- Счастлива, - презрительно оскалился Бренн. - И думаешь, я в это поверю? Ты не можешь быть счастлива с таким человеком, как Грижни! Самое большее, что тебе удастся, - это внушить себе, что ты счастлива. Но все твое так называемое счастье - самообман.

- А какая, строго говоря, разница? - спросила она с выдержкой, которая привела его в еще большую ярость.

- Разница в том, что он воспользовался Познанием, чтобы затуманить твой разум! Зная Грижни, я не сомневаюсь в том, что он поступил именно так.

- С меня довольно. Я не хочу слушать ничего в таком роде. Ты ничего не знаешь о нем. А теперь я уйду.

Она повернулась, собираясь уйти, но Бренн, удерживая, положил руку ей на плечо. Нид чудовищно зашипел, изготовившись нанести удар. Ей пришлось успокоить разгневанного мутанта.

- Подожди... Не уходи... Я прошу прощения... - Вид у него был и впрямь виноватый. - Я был слишком груб, но только потому, что переживаю за тебя.

Она моментально простила его.

- Но за меня не надо переживать. Поверь мне...

- Я тревожусь за твою безопасность. Послушай, Верран. Ты единственная женщина, которую я когда-либо любил. И твое замужество ничего в этом не меняет. Я собираюсь хранить верность тебе всю жизнь.

- Но, Бренн, тебе всего двадцать один год...

- Это не имеет значения. Я на другую женщину даже не взгляну. - Она не поверила ему, но спорить на эту тему не имело никакого смысла. - Твое счастье и твоя безопасность - вот что меня волнует. А я знаю, что и то, и другое подвергается опасности, пока ты остаешься в доме у Грижни.

- Я тебя не понимаю.

- Ты не понимаешь другого. Ты не понимаешь того, что за человек на самом деле Фал-Грижни. У меня есть друзья среди Избранных - и весьма высокопоставленные друзья, - и они рассказали мне о твоем муже такое, что у тебя уши бы завяли, если бы ты только услышала!

- Значит, твои друзья - лжецы. Или невежды. Или и то, и другое сразу, заорала она, дав наконец волю и собственному темпераменту. - Кто они такие?

- Я же говорю тебе, что они маги. То есть люди, знающие Грижни - и его поступки, и его характер!

- Знающие его лучше, чем собственная жена?

- Ах, да что там! Можно не сомневаться в том, что с тобою он добр. Ему хочется повернуться к тебе светлой стороной. Иначе юная девица не стала бы обожать стареющего самодура. Но скажи мне, Верран, а что тебе известно про Фал-Грижни доподлинно? Что тебе известно о его прошлом? О его злодеяниях, о его злоупотреблениях должностным положением в качестве магистра ордена Избранных? Знаешь ли ты что-нибудь о его властолюбии? О его безжалостности? Или, например, о его экспериментах? Или о том, как он извращает великую мощь, данную ему в рамках Познания? Вот скажи мне, над чем он работает прямо сейчас? Тебе известно хотя бы это?

Верран промолчала.

- Вот видишь! Он дал тебе узнать о себе весьма немногое - и по вполне понятной причине. Поэтому мне и приходится предостеречь тебя об опасности и посоветовать тебе порвать все узы, связующие тебя с Грижни, пока это еще возможно. Но запомни, Верран, его своеволие не навеки останется безнаказанным.