Стать Ведьмой. Школа. Героическое фэнтези - Андрей Арсланович Мансуров

и запах тут… Да и смотреть всё равно особо не на что. Разве что на камни стен и свода потолка, сходящегося так же, как и стены пирамиды — ступенями-уступами. Ну и, конечно, капли вездесущей воды — конденсат, или просачивается?..

Мэтр тем временем поставил свечу прямо на пол у входа, и прошёл вглубь чертовски длинной и узкой тесной камеры, к дощатому лежаку. Рядом стоял кувшин — похоже, с водой. Еды нигде не видно. Голодом, что ли, морят беднягу учёного?..

— Помоги мне. Мы должны держать его под обе руки.

Она подобралась с другой стороны к объёмистому тюку из тряпок — в них оказался упакован не то спящий, не то — потерявший сознание полный невысокий мужчина с огромной бородой. Она осторожно влезла под болтавшуюся расслабленную руку.

Схватила левой рукой за протянутую руку мэтра Дониёра. Тот выдохнул — на него приходилась большая часть веса уважаемого учёного:

— Представь теперь сразу кабинет мэтра уважаемого Администратора. Одному мне его от твоей избы не перебросить — слишком большая масса. Готова? — она кивнула.

— Я — здесь и не здесь! Я — везде и нигде! Я — в Авалоне!

Последовал сильный рывок, и рука мэтра Монтгомери оказалась вырвана из её кисти. Она инстинктивно вновь схватила её — благо, та оказалась в считанных сантиметрах.

— В следующий раз, пожалуйста, представляй, что мы — в центре кабинета. — в голосе мэтра Дониёра не было упрёка — только усталость. Чёрт.

Похоже, такие «миссии» с бесчувственным телом всё же отнимают очень много сил даже у матёрых профессионалов.

Мэтр Администратор вскинул голову от монитора. Встал:

— Молодцы! Великолепно! Спасибо, Сэра, спасибо, мэтр Дониёр! Ну, кладите его сюда, — он неопределённо махнул рукой, и в углу кабинета возникла кушетка — широкая и низкая, почти как помост в подземной камере…

Сэра поднапряглась: похоже, мэтру Дониёру перетаскивание учёного далось хуже, чем ей. Или — виновато то, что она выспалась, а он… Наверное, работал и со стражниками. И с толпой жрецов, и… Да мало ли! Молодец. Делал всё молча, сам, её не будил.

Отдуваясь, она помогла взгромоздить тело так и не пришедшего в сознание мэтра Монтгомери на лежак. Тот застонал, замычал жалобно, так и не открывая глаз, простонал что-то вроде: «Нет-нет, не надо, уберите щипцы! Я все скажу!..».

— Проклятье! Похоже, опоздали. Они по уши накачали его психотропными. И раскололи. Сэра! Сможешь определить, что это?

Она оттянула пальчиком веко лежавшего навзничь учёного. Осмотрела его ногти. Принюхалась к запаху изо рта. Провела руками вдоль груди и живота, как бы сканируя теплом из ладоней внутренности, и вычленяя чужеродные компоненты так, как учила леди Ренилла…

— Молочай Джексона, омела обыкновенная. И… Какой-то кактус. Название не знаю. А, ещё — перебродившая юкка.

— Хм-м… Неплохо. Для начинающей — неплохо. Правда, кое-что всё же упустила. Главное. Сможешь найти теперь, когда я тонко намекнул?..

Она почувствовала, что краснеет. Ай-яй-яй! Стыдно — поторопилась…

Она внимательней прошлась внутренним взглядом по… А, есть же ещё мозг! Вот блин! Как же она упустила — что воздействие на психику там в первую очередь и…

— Какой-то… Сорняк или зерновой вредитель. А-а, пшеничная ржа!

— Верно. Пшеничная ржа. — в голосе мэтра Дониёра звучала печаль, — Она же спорынья. Она же — чёрная гниль… Не имеет ярко выраженного собственного запаха — поэтому ты и не нашла её. А знаешь, чем она знаменита? — Сэра, сжав губы помотала головой.

— В семидесятые годы двадцатого века на основе её исследования американские учёные синтезировали аналог — ЛСД. Сильнейший галлюциногенный наркотик. Не удивительно, что бедняга видел и крючья, и клещи, и кувалды, дробившие его кости, и ощущал, как иглы загоняют под ногти, хотя его всего-навсего обметали обычным веником, или постукивали маленькими палочками… Страшная штука, этот ЛСД. С его помощью в числе всего прочего пытались создать Универсального солдата. То есть — готового слепо выполнять любые приказы, биоробота… Мозгу мэтра Монтгомери уже нанесён сильный вред. Придётся лечить. Радикально. Но… Это мы уже сами.

Ладно, сегодняшнее занятие окончено. Четыре. Почему? Очень просто — именно с алкалоидных вытяжек и обследования мозга всегда и надо начинать анализ на психотропные вещества! Они обычно самые сильные и действенные… А вообще — молодец.

Заодно! Запомни этот состав. Может пригодиться. Особенно, если надо добыть правдивую информацию, а пытать врага сильно или просто физически — нельзя. Чтобы не повредить тела. Вдруг придется производить обмен на тех, кого задержал враг…

Так вот: это — местный аналог сыворотки правды. — и, уже с сожалением, — Не сомневаюсь, что наш наивный и гуманный мэтр выложил чёртовым жрецам всё. Как на блюдечке с голубой каёмочкой!..

Вмешался мэтр Администратор:

— Ладно, не смертельно. Просто сильно осложнил работу будущим исследователям. Впрочем — тоже не так страшно. До гибели Атлантиды осталось месяца два. Да и информацию они все посчитают сверх-закрытой, только для избранных. Элиты. Особо «развиться», или раструбить кому-нибудь всё равно не успеют. — мэтр расправил нахмуренные было брови. — Сэра, спасибо ещё раз. Отдыхай!

Она попрощалась. Уже в дверях чуть не столкнулась с леди Барбро, очевидно, явившуюся на мысленный зов мэтра Администратора. На плече у той висела сума со снадобьями.

— Здравствуйте, леди Барбро!

— Здравствуй, Сэра. Возможно, наше послеобеденное занятие сегодня начнётся чуть позже обычного. Сама понимаешь: работа!

— Да, конечно… Удачного дня!

Донна Недда не показалась Сэре симпатичной.

Пожилая и тихая сухопарая старушка выглядела… Никакой!

Такие торчат у каждого многоэтажного дома в городе, мирно обсуждая политику или знакомых, с другими такими же пенсионерками, и успевая ещё качать младенцев в коляске… Или — вязать носки.

Однако уж к тому, что почти всё здесь совсем не такое, каким кажется на первый взгляд, она привыкнуть успела — ну вот хочется благородной донне выглядеть мирно и безобидно — на здоровье!

— Дорогая моя. Сегодня мы займёмся бодиформом. Ну, или говоря проще — изменением тела, — и, когда удивлённая Сэра подняла руку, — Да, вижу. Что ты хочешь спросить?

— Простите пожалуйста, донна Недда!.. Но разве мы с профессором Андервудом не занимаемся этим самым?.. — она указала ладошкой на подозрительно взиравшего на них с печки Хамви.

— Ах, вон ты о чём… Нет. — донна Недда сплела в замок тонкие пальцы в массивных перстнях, поставив локти на стол, — Твой питомец — это, вот именно, твой питомец. Плоть от плоти, кровь от крови… Раз придав ему заданную форму, и пробудив к жизни, ты уже не можешь изменить его — ни внешне, ни внутренне.

Речь идёт о тебе. Тебе самой. — скрюченный худой пальчик