Грезы президента. Из личных дневников академика С. И. Вавилова - Андрей Васильевич Андреев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Календарь за ними вслед
Лист за листом опадает,
Дни, недели, толпы лет
Равнодушно пропускает
Вы часы, ты календарь
В вашем время ведь владеньи
Переменой вы своей
Знаменуете движенье
Время – жизни яркий знак,
Время – символ обновленья
Без него – покой и мрак
С ним-же вечное движенье
Пусть быстрее оно течет
Год за годом отмечает
К смерти всех нас приближает,
Но мир двигает вперед!
2 февраля 1909
Между небом и землею
Я повис.
И не знаю вверх лететь мне
Или вниз
Наверху теорий царство,
Знанья рай
А внизу искусства с жизнью
Славный край
Да уж снизу улетел я
Далеко
И упасть туда опять мне
Нелегко
И хоть вижу я науки
Блеск и свет
Но и с нею сильной связи
Также нет
А меж тем своей усладой
Жизнь манит
Но сияние науки
Мой магнит.
Меж наукою и жизнью
Я повис
И не знаю вверх лететь мне
Или вниз
19 февраля 1909
Все как будто бы сон, небылица,
Помертвелые, бледные лица
В этом шуме, свистках и звонках
Смотрит грозным видением страх
Эти улицы, люди, трамваи
Телефоны, театры, дома
Все вы жалко-ничтожные сваи
Над нирваной, где царствует тьма
Все вы умысел глупо-забавный
Сумасшедший, горя[ч]ечный бред
Но смеяся царит он Державный
Он Нирвана, он грозное нет
Жизнь вымысел пустой
Забудем обо всем,
Забудем о себе
И крикнем миру «стой!»
1 марта 1909
Зевается
И хочется спать
‹…›
Ни о чем я не мыслю, не чувствую
Кругом ничего
И как будто-то бы в жизни отсутствую
И живет кто-то другой, вместо меня
Он сидит и пишет эту бес[с]мыслицу
Меня же нет
Я не знаю где я, да и живу ли я
Потому что меня нет
И во сне ли я наяву ли я
Не знаю каков ответ
Все и будущее и прошедшее
И настоящее исчезло вдруг
Все печально грустное и ушедшее
И бессмыслия жалкий стук.
‹…›
11 марта 1909
Что ни день, что ни мгновенье
Все далей я от жизни удаляюсь
Она – мечта и точно сновиденье…
В нежизни ж я живым являюсь
Да, в жизни умереть
Вне ж жизни бурно жить
Вот цель моя, вот все мое стремленье
Я в нем найду источник вдохновенья
Без жизни радость жизни буду пить
Соединю я личность, с безличностью в одном
В уме, и в отрицании моем[202].
21 марта 1909
Истинному Гоголю
Дремлет как вечная тайна
В лунном сиянье Украйна
Как изумруд – небосвод
Смотрится в зеркало вод
Чудится сон упоенья
Счастие самозабвенья
Жизнь великая
Жизнь столикая
Счастьем бурная
Нет желания
Нет страдания
Высь лазурная
В жизнь – все смотрится
Ты ж – в нее.
3 мая 1909
‹…›
Смерть, свечи, попы – все это так условно
А для меня условность теперь ничто
и Жизнь, и смерть стоят почти ровно
‹…›
7 мая 1909
Наше время переходное
Мы пришли на острие
Все усилия бесплодные
И тоска, небытие
Да к чему-то мы готовимся
А пока… пока гнием
И уныло все поем,
Что к чему-то мы готовимся,
Но, что есть, то есть и истина
А что будет то мечта[203] –
Вы почтенные прокисли все
Идиотство – вот черта
В существе вашем единая
Вся ж мечта и поступь львиная
Глупость ваша только лишь
Не прикроешься, шалишь
‹…›
21 июля 1909
Увы мне, увы мне
Во власти
Я страсти
Она меня мучит
И истине учит
Что я лишь – мечта
Что разум – мгновенье
Что страсть – сновиденье
Что жизнь вся – пуста
Я – камень понявший
Я звон – услыхавший
Себя самого
И камнем лечу Я
И звоном звучу Я
И мысля, и чуя
Но силы лишен Я
Те звуки направить
Тот камень заставить
Лететь перестать
Я колокол бьющий
Чужою рукою
Себе не дающий
Безмыслья покоя
Я слышу, я знаю
Но сил не имея
В тоске изнываю
А звуки[204] все сею.
3 августа 1909
Дача – Дождик. Дождик – дача.
Скука, холод, неудача
Мысль замерзла. Странно грустно
Что хочу писать – лишь устно
Могу выразить – Чернила
Вражья сила соблазнила
И пишу – что не хочу
И хоть грустно – хохочу
Если ж весело – я плачу
Черт понес меня на дачу
Для чего пишу, не знаю
Только рифмы подбираю
Вот страницу отстрочил
И довольно – я почил
Я хочу ложиться спать
Направляюсь на кровать
16 сентября 1909
‹…›
Ты человек ничто в бесконечном
Но бесконечный пред всяким ничто
Ты – что зовется в мире конечным
Но ни ничто, никогда ни ничто
‹…›
Горе и ужас, знание вкусившим,
Пред бесконечным мы только ничто
Но в осмысленьи безумном забывши
Что пред ничем мы великое «что».
10 октября 1909
Все глубже, все острее входит яд
Уж мысли мало правды говорят
Уж даже в отрицание я
