Строитель - Андрей Готлибович Шопперт

— Княже, поставь кого другого! Не справлюсь я с такой прорвой дел! — бухнулся на колени сотник.

— А кому сейчас легко? Мне вон нужно завтра срочно выезжать. Колёса ведь для часов башенных начнём отливать. Запорят ещё без меня.

Глава 13

Событие тридцать седьмое

Большой ручей или небольшая речушка глубиной была по пояс, даже меньше. Дно неровное, когда по колено, а потом бамс ямка с илом и туда по пояс и проваливаешься. Санька с собой взял пятьдесят человек, а десяток Еремея Хвостова отправил к воротам, смешаться с толпой и через пять минут открыть огонь из лука по тем товарищам, что подставятся. Явно будут стоять на привратных башнях и грозить карами небесными простому люду. Мигом с них грозность стрельцы собьют. Какая грозность, когда в глаз соринка попала, размером со стрелу. Пока проморгаешься, ни о какой грозности и речи быть не может, просто о ней говорить смешно. Было опасение, что люд градский может не поддержать стрельцов, но дедок с куцей совсем теперь бородкой заверил, что люд на стороне добра, и защитников веры православной криками поддержит.

— Хвост, ты их пока особо-то за своих не держи, при малейших попытках напасть на вас собирайтесь в кулак и пробивайтесь к возам. Там и возчики пособят, — на прощанье ещё раз повторил указание Санька и спрыгнул в пованивающий тиной и ещё гадостью какой-то ручей.

Возчикам сабли и копья побитых стражников и таможенников выдали. Из-за возов должны отбиться. Их два десятка, да десяток Хвоста, от горожан, оглоблями и вилами вооружённых, если что, то отмашутся.

Идти пришлось не долго. Вообще, городом этот Загор можно с трудом назвать. Есть детинец каменный и приличный такой. Даже во Владимире меньше. Но потом идёт лес обычный, полукольцом замок окружая, и к воротам только дорога расчищена и поля небольшие. А сам городок или посад вытянут длинной улицей от речушки до церкви на холме в версте от леса. В эту речушку у замка и впадает ручей, по которому они сейчас пробираются.

Прохода под стену они бы без дедка Светозара не нашли точно. Отдать должное строителям надо, проход под стеной спрятали отлично. Растёт несколько кустов непролазных и не подумаешь, что там что-то за ними. Стена и стена. А ручей поворачивает и бежит себе дальше.

Светозар решительно обогнул правый куст и приподнял кучу хвороста, плавающего у подножия стены. Санька нагнулся посмотреть. Ну, так себе удовольствие туда ползти. Просвет между водой и аркой был в пару вершков. И с той стороны света видно не было.

— Света не видно, — сообщил он дедку.

— Там комната с колодцем. Выход из неё прямо во двор детинца.

— Ладно, вои, пошли, — вздохнул Юрьев, — паписты сами себя не убьют, — он вдохнул в себя побольше воздуха и, встав на колени, пополз вперёд, ударяясь постоянно макушкой о камни.

При этом ещё стараясь задницу ниже держать. Сабля саблей, и они у них неплохие. Не так, они у них лучшие во всём мире, из дамасской стали выкованы и даже в отличие от тех дамасских, как князь Андрей Юрьевич говорит, правильно закалены и отжиг потом нужный произведён. Потому… Ну, не время о саблях думать. К спине у всех лук примотан. А тетива, как и положено, в парусиновом мешочке. Можно не сомневаться, как не берегутся его диверсанты, а всё одно лук замочат. И в колчан со стрелами вода попадёт. Но это же всего минута, Светозар бает, что десять локтей всего этот ход. Не успеет так уж сильно лук воды напитать. А в колодце этом, потом приготовленной тряпицей промокнут и тетиву, сбережённую в непромокаемом кисете, наденут.

Колодец оказался довольно глубоким и если бы не предупреждение светозара, то Санька бы в него ухнулся и с головой ушёл. Но предупреждён, значит вооружен, как князь повторяет частенько, рассказывая о разведке. На противоположной стороне колодца Святозар сказал есть ступеньки. Санька до них дотянулся и перепрыгнул колодец. Потом помогал своим, протягивая руку. Помещение было небольшим, сажени три на четыре и пятьдесят человек и дедок Святозар увязавшийся с ними в качестве проводника, еле вместились.

— Веди, — ткнул дедка в спину сотник, когда последний диверсант протёр лук и натянул тетиву, — пора порадеть за истинную веру.

Дед протиснулся в правый угол, где бойницы были, что немного света давали и уверенно толкнул деревянную дверь.

— Заперта.

Десятник Еремей Хвостов по прозвищу Хвост вёл своих стрельцов никак не скрываясь. Люди, что сновали в обе стороны по дороге, были не воями. Ну, бегут вон два пахаря с деревянными рогатками вил, или поспешает в обратную сторону молодец с простой дубиной, что они могут им сделать? Да ничего. Своим десятком они сотню таких положат. Да и не лез к ним никто. Наоборот, от них шарахались, сбегая с дороги в кусты. Может, не будь у них проводника из местных, что нашёл им, выдернув из толпы похожего на себя дедка Святозар, то жители Загора и предприняли какую попытку напасть на них, но деток, которого Святозар представил как Сороку, шёл перед ними и орал: «Расступись, православные, воев веду! Идём батюшку спасать»!

У ворот детинца народу толпилось прилично, несколько сотен человек. Они потрясали своим неказистым оружием, орали на воев, стоящих на привратных башнях и стене крепости, но ничего сделать не могли. Ворота заперты, а стена высотой в три с лихвой сажени, да ров ещё перед ней.

— Люди! Воев я привёл, батюшку с иноком освобождать! Расступись! — проорал уже осипшим голосом Сорока, когда они подошли к краю дороги. Дальше был мост через ров и запертые ворота. Ров хоть и без воды, но глубокий и широкий.

До стражников, гридней, воев, дружинников, или как тут эти люди называются, что столпились на башнях и стене, было метров пятьдесят. Плёвая дистанция. Время, отмеренное сотником, вышло, и как только народ стал от них отходить, Хвост скомандовал.

— Бей по готовности. Распределить сектора! — и сам вынув из колчана стрелу, наложил её на тетиву, — Ну, погнали!

Событие тридцать восьмое

— Нда! И что теперь делать? — Емеля снял шелом, подаренный князем Андреем Юрьевичем после окончания битвы с погаными под Житомелем, отправляя его преследовать тех к Переяславлю. Ерихонкой князь его называл. Красивый и удобный и стоит