Коммунальные конфорки - Жанна Юрьевна Вишневская

и родственники не натянуто улыбались плоским шуткам нанятого тамады, а от души смеялись тостам друзей, напоминавшим скорее номера студенческих капустников или КВН. Поэтому двум свадьбам, о которых я хочу рассказать, надо традиционно посвятить несколько глав, тем более что оба брака оказались весьма прочными и счастливыми, несмотря на то что оба они свершились по расчету. Но, как говорится, лишь бы расчет был правильным!

* * *

Как-то раз, когда мы с бабушкой навещали тетю Любу на Пестеля, женщины на коммунальной кухне обсуждали предстоящее замужество дочки тети Нади – Иры.

Сама Надежда после войны выучилась на бухгалтера, муж работал на заводе, а вот на дочь у нее были самые серьезные планы. Для начала она должна была поступить в институт. До сих пор высшего образования в семье ни у кого не было.

Училась Ира без особого усердия, но приличный аттестат получила и поступила в Тряпку, как неуважительно звался в народе институт текстильной и легкой промышленности. Можно было говорить, что дочка – студентка. Первая часть задачи-максимум была исполнена, теперь нужно было серьезно подготовиться ко второй части программы – замуж за военного.

Ира мамин энтузиазм не разделяла, понимая, что с молодым мужем-лейтенантом сразу после выпуска в Ленинграде удержаться вряд ли удастся, а, соответственно, придется ехать с ним в отдаленные районы нашей бескрайней Родины. Это ее не слишком вдохновляло – Ира уже вкусила прелести свободной жизни: новые продвинутые друзья таскали ее на студенческие капустники, Ира научилась пить портвейн и курить втихаря от матери.

Тетя Надя сразу учуяла запах сигарет и вина и сделала выводы: мобилизовала знакомых и нашла репетитора по самому, как ей казалось, важному предмету в жизни каждой женщины – как правильно выйти замуж. На свой скромный послевоенный опыт она не полагалась, тогда любой мужчина был в цене: инвалид, безработный, пьющий, бьющий, лишь бы был. Впрочем, ей-то как раз с тихим дядей Пашей скорее повезло: пил только по случаю получки да и то не до беспамятства; голоса за всю жизнь на свою Наденьку не поднял, не то что руки; мечтал о моторке, чтобы рыбачить по выходным. Только однажды чуть не ушел к другой женщине, но Надежда подняла общественность, партком, завком и таки изжила соперницу. С тех пор дядя Паша как-то совсем притих, даже вроде стал меньше ростом, только и слышно было: «Да, Наденька!», «Сейчас, Наденька», «Уже сделано, Наденька».

Время прошло, все забылось, Ира подросла, дядя Паша уже, наверное, и не жалел ни о чем или просто подчинился энергичному и волевому характеру Надежды. Укрепив свою ячейку общества, тетя Надя взялась за создание новой семьи. Тут ошибиться было нельзя. На кону стояла судьба ее единственной дочери. Как и любой матери, ей хотелось видеть ее обеспеченной и счастливой, причем по важности – именно в таком порядке. Прожив всю жизнь в коммуналке и с трудом сводя концы с концами, она желала вывести дочь на другой социальный уровень. Трезво оценив возможности и родословную, тетя Надя пришла к выводу, что лучше, чем замуж за военного, партии не найти.

Тут подготовка требовалась не менее серьезная. Если с поступлением в институт Ира кое-как справилась сама, походив на подготовительные курсы, то вторую часть плана, не менее значимую, Надежда на самотек не пустила. Миссия репетитора была доверена многоопытной Диане, которая когда-то жила в квартире выше этажом, а сейчас бывала там только наездами, чтобы навестить маму, а точнее, оставить ей на попечение внука, пока она сама отрывалась по полной, приезжая с Дальнего Востока, где ее муж проходил службу и довольно быстро рос в чине. О Диане и ее судьбе стоит рассказать отдельно…

* * *

Еще с детсадовского возраста Диана решила для себя, что выйдет замуж за военного.

Жила она с матерью-одиночкой и бабушкой. Денег хватало еле-еле, одевались во что попало. В ту же группу детского садика ходили вместе с Дианой дочки майора инженерных войск и летчика. Папы в форме робко переминались с ноги на ногу среди детских шкафчиков и вежливо снимали фуражку, разговаривая с воспитательницей. Подружки гордо держали пап за руки и свысока смотрели на столпившихся в раздевалке детей. Остальные мужчины выглядели не так солидно и терялись на фоне пап в формах. Диана завороженно смотрела на военных, пока взмыленная от беготни после работы по магазинам мама пыталась натянуть на нее ватные рейтузы.

В школе Диана укрепилась в своем решении. Одноклассники, мечтавшие о карьере инженеров, архитекторов, врачей и спортсменов, ее не интересовали. Будучи девочкой весьма привлекательной, она имела возможность выбирать. В восьмом классе портфель Диане носил Костя Корякин, который хотел поступать в Военно-медицинскую академию, в девятом его сменил Игорь Рожкин, готовившийся в училище имени Фрунзе, а в десятом ее встречал курсант училища имени Дзержинского.

Кульминацией был приезд в школу делегации португальских моряков. Диана скромно стояла в первом ряду вместе с подружками, поглядывая из-под длинных ресниц на заморских красавцев. По сценарию девочки должны были на прощанье вручить морякам памятные подарки от имени школы. Млели все дамы, включая завуча и директрису. Учительницы младших классов щебетали и откровенно кокетничали. Преподавательница английского, которая должна была переводить высоким гостям, отводила взгляд и путалась в элементарных речевых оборотах. Всеми забытый физрук обиженно хрустел пальцами в углу и жаловался на женскую непостоянность пожилому физику, которому дамские пассы были давно до лампочки.

Делегация, выслушав невнятный доклад, осложненный путаным переводом, ничего не поняла и вежливо направилась к выходу. И тут один из моряков, поравнявшись с Дианой, взял подарок и, вместо того чтобы пожать ей руку, наклонился и поцеловал ее в щеку. Актовый зал охнул. Поцелуй для моряка не значил ничего, это был просто акт вежливости и внимания к симпатичной девочке. Для Дианы же этот поцелуй стал судьбоносным.

На следующий день она проснулась самой популярной девочкой школы. За право нести ее портфель или уступить очередь в столовой боролись первые красавцы школы. Подруги завидовали до обмороков. Но для Дианы этот поцелуй окончательно все расставил на свои места, и если когда-то в ее душу и закрадывалась шальная мысль попробовать сменить гнев на милость и позволить штатскому проводить ее домой, то сейчас, когда она ощутила на своей щеке обветренные губы морского офицера, шансы гражданских ухажеров упали до ничтожно малых величин.

Получив аттестат зрелости и даже поступив в институт имени Крупской на языковой факультет, Диана стала, как по расписанию, ходить на танцы в военные училища.

Через некоторое время она из любительницы превратилась в настоящую профессионалку. Она